Один против всех

Голоса стали тише, похоже, Черных с собеседником ушли в исповедальню, зато умолк орган, и теперь можно было расслышать почти все из их беседы. А беседа оказалась весьма любопытной.

–  Вы, Евгений Павлович, в результате дефолта стали обладателем колоссального состояния, а мы этого даже не заметили. Это большой просчет с нашей стороны, но деньги нас не интересуют, бог с ними, вашими миллионами, тем более, что нажиты они честной игрой на бирже. Хотя ваши швейцарские счета мы знаем и в случае чего можем их заморозить. Знаете, конечно, такой термин? Однако, переменив фамилию и уехав за границу, вы стали проявлять необычайную активность, и нам снова пришлось покопаться в вашем прошлом. Так мы вышли на партию «Русский путь», которую вы купили, что называется «на корню», два года назад. Купили - и партия перестала функционировать, она стала жить своей жизнью, не участвуя в выборах, не выдвигая депутатов, и тем не менее обзавелась недвижимостью, филиалами по всей стране, 27 их насчитывается, или уже больше? Было это странно, а подобную странность можно объяснить только тем, что вы, господин Романов, желаете каким-то образом прийти к власти. И трюк, который вы для этого придумали, будет не вполне конституционным, за гранью, так сказать, легитимности. У нас есть кой-какие идеи на этот счет, но нам хотелось бы услышать все из первых уст. Скажу сразу, если ваш план нам понравится, то мы окажем вам всестороннюю поддержку, а если…

Что будет в противном случае Чистяков не услышал - пленка кончилась и умный аппарат автоматически включился на перемотку…

Эпилог

–  Во блин!
– сказал я, глядя на то место, где еще утром стоял фрегат «Ксения».

Порфирин повернулся, посмотрел на пустую набережную, потом - на меня.

–  Что делать будешь, Кастет?
– повторил он свой давешний вопрос.

–  Хрен знает!
– честно ответил я.

–  Это - плохо, это очень плохо, - было видно, что Порфирин сильно нервничает, но сдерживается, - ты командир, ты всегда должен знать, что будешь делать. Знаешь, какая разница между полководцем и великим полководцем? У полководца всегда есть готовое решение, у великого полководца готовое решение оказывается правильным. И все-таки, есть какие-то соображения?

–  Пока нет, - честно признался я.
– Думать надо.

–  Давай думать вместе, - Порфирин покурил, успокоился, лежащие на руле руки уже не дрожали.
– Утром фрегат был? Был. Сейчас его нет? Нет. Значит, он или уплыл или утонул. В то, что он утонул, я не верю. Значит, ушел. Куда днем может уйти парусное судно? Под мостами парусник не пройдет, мачты, знаешь ли, помешают. Мосты для твоей «Ксении» разводить никто не будет. Из этого следует, что ее переставили куда-то в этом треугольнике - сзади Дворцовый мост, впереди - Кировский, там - Биржевой. Все, больше ей деваться некуда!

–  Логично, - сказал я и приоткрыл дверцу.
– Господин милиционер, вы не знаете, куда переставили фрегат «Ксения»? Хотел пивка нормального попить, приехал, а его нет!

Господин милиционер в звании старшего сержанта подошел ближе, улыбнулся:

–  Там не только пиво хорошее! Официанточки там - пальчики оближешь!

Он громко чмокнул толстыми, наверное, от частого пользования свистком, губами.

–  А пароход-то где?
– вмешался Порфирин.

–  Пароход?
– старший сержант почесал голову под фуражкой, инициируя работу разума.
– Пароход отбуксировали к крепости, вон там он теперь стоит, отсюда не видно, правда. Две недели там пиво пить будете, а здесь яхта какого-то американца встанет. Уперся рогом «штатник», только, говорит, у Эрмитажа встану, и все тут. Бабок, говорят, немеряно отвалил.

Упомянув о «немеряных бабках», старший сержант глубоко вздохнул.

Порфирин протянул мне какую-то бумажку.

–  Дай менту за труды!

Я передал купюру сержанту.

–  Спасибо, господин милиционер!

Старший сержант с ловкостью иллюзиониста растворил десять долларов в своей ладони и уже свободную от денег руку вскинул к козырьку.

–  Всегда рады! Приятно пивка попить! А официанточки там!..

Он на прощанье опять чмокнул губами, еще раз отдал честь и даже поклонился. Правда, не в пояс.

На палубе «Ксении» нас ожидали Палыч и Маша. Они пили пиво, и Палыч с интересом разглядывал коротенькие тельняшки официанток.

–  А где?
– спросил я, усаживаясь за их столик.

–  Кто?
– шепотом спросил Палыч и замер с открытым ртом, потому что к столику подошла матроска Люда.

–  Лешенька, Димочка, привет!

Мы синхронно кивнули головами, Людочка уплыла, я вспомнил, что паука-Порфирина зовут Дмитрий, а Палыч тем временем вытер рот.

–  Где?
– повторил я свой вопрос.

–  Пентелин с неизвестным в каюте, - шепотом сообщил Палыч, - он его стережет.

Кто кого стережет, я понял.

–  Схожу, посмотрю, как там. Пиво мое не выпейте!

Я спустился в каюту и обнаружил там трезвого Пентелина и пьяного господина со все еще забинтованным лицом. Он хозяйственно прихватил из квартиры Палыча бутылку водки и теперь в одиночестве приговорил ее до конца.

–  Сходи на палубу, Боря, воздухом подыши, пива попей.

Пентелин понимающе кивнул и на цыпочках вышел из каюты.

–  Ну что, мистер Икс, снимем бинты!

–  Меня Вася зовут, - обиделся он, - а бинты доктор снимать должен, я знаю!

–  Так я ж доктор и есть!

Вася с натугой посмотрел мне в глаза.

–  Голос знакомый, мы с тобой вместе не пили?

–  Нет, - ответил я.

–  Тогда ты точно доктор, - решил Вася и махнул рукой.
– Снимай бинты!

Я вытащил из кармана складной нож, перерезал тугой узел на затылке и начал аккуратно сматывать бинт. Что-то мне говорило, что бинт может еще пригодиться.

Наконец, я повернул лицо Васи к свету и посмотрел на него.

Сначала лицо Васи показалось мне знакомым, потом - очень знакомым, потом я вспомнил, где видел это очень знакомое лицо и сказал:

–  Е-мое!

А сказав «е-мое!», опустился на лавку.

–  Что, плохо?
– тревожно спросил Вася.

–  Зашибись!
– сказал я.
– Просто зашибись! Сходство с Президентом Страны было потрясающим.

–  Посиди здесь, - сказал я Васе, а сам метнулся на палубу, за Порфириным.

–  Во, бля!
– сказал Порфирин, входя за мной в каюту.

–  Капец, - откликнулся Вася, - испортили морду, гады! Ну, я с них еще бабок срублю, век помнить будут!

–  С кого, с них?
– поинтересовался Порфирин.

–  Ну - с него, - поправился Вася.
– Мужик один уговорил операцию сделать, денег дал…

Вспомнив о деньгах, Вася замолчал и с тревогой посмотрел на нас с Порфириным.

–  Много денег-то?
– подлил масла в огонь Порфирин.

–  Да нет, ничего, нормально, - Вася окончательно смешался, начал двигать по столу пустую бутылку и заглядывать в иллюминатор.
– Зеркало дайте, хоть посмотрю, чего там напортачили.

–  А вот этого пока не надо!
– решительно сказал я.
– Рано!

–  А может, пусть?
– подал реплику Порфирин.

–  Пусть, - согласился я, - но - потом! Вася, выпить хочешь?

–  Надо!
– решительно сказал Вася и стукнул кулаком по столу.
– После того, что они со мной сделали - надо!

Я вышел из каюты, чтобы послать кого-нибудь за водкой.

* * *

Вечером мы в полном составе собрались в каюте фрегата «Ксения».

Все, кроме Васи, который, залив водкой горе от утраты собственного лица, спал теперь на полу ванной. Попытка уложить его на лавку привела к тому, что он дважды падал, больно ударяясь головой о пол, и заливался после этого пьяными слезами.