Один спящий бог

— Тут нельзя фотографировать! — Налетел на меня послушник. Не жрец ещё, без черного плаща. Совсем юный паренек, и пятнадцати на вид нет, в рубашке и джинсах. На поясе болталась короткая дубинка.

— Прошу простить, я не знал ваших обычаев! — Я отступил на шаг, едва заметно поклонившись. — Скажите, а что это за здание?

— Не твоё дело! — Буркнул послушник, отворачиваясь.

Биомеханическая тварь уже забралась на забор и юркнула внутрь.

Вторую отпустили тоже около храма, кажется, это был храм, посвященный Изиде.

Машина медленно двигалась по дорогам Рутеники, а мы играли туристов.

«Нужно и до столицы добраться».

Петербург, привольно раскинувшийся среди цветущих холмов, встретил нас пробками на шоссе. Груженые машины тянулись в город, навстречу шли пустые.

Встроились в ряд, провожаемые любопытными взглядами водителей соседних машин. «Маусов» тут было мало, как и легковых автомобилей. Попадались только «Ролсы», лениво рассекавшие городской траффик. Неуклюжие грузовики держались от них подальше.

На столичный храмовый комплекс Геры я не пожалел трёх тараканов.

Вышел, в обнимку с Милой. Сирена чмокнула меня в щечку, а я, ухватив фотоаппарат удобнее, сделал пару фото Милы на фоне храмового забора.

— Эй, тут нельзя снимать! — На этот раз к нам подскочил полицейский.

— Почему это? — Принял позу оскорбленной невинности я. Первый таракан уже сбежал вниз по моей штанине, за ним последовали остальные. Вот эта калитка станет для биомехов отличным шансом пролезть внутрь. — Никакой таблички не было! Мы туристы!

— Видно, что туристы. — Смягчился полицейский. — Храмы на Рутенике снимать нельзя, обычай такой.

— Но не закон?

— Обычаи иногда закона важнее. — Пожал полицейский плечами. — Не хотите неприятностей от жрецов, не фотографируйте храмы. Кому надо, тот всегда может приехать и своими глазами все увидеть.

— Мы очень интересуемся храмами! — Мила чуть толкнула волну энергии в сторону полицейского. — Может, вы подскажете, что есть ещё интересное? Мы не будем фотографировать, честное слово!

— Ну… У нас, в столице, самый красивый храм этот, остальное копии… — Полицейский задумался. — В Ярославль вам надо, там, в горах, храмы Гора уцелели. Или дальше, к равнине ехать, где храмы Изиды остались. Машина-то у вас хорошая, вижу. В Светлолесье древний храм Гора есть, сумеете, езжайте, конечно…

Мила внимательно выслушала, поблагодарили.

В Петербурге переночевали в гостинице, а, собравшись двигаться дальше утром, заметили, что возле машины трется молодой парень в куртке-кожанке и рабочих штанах. На ногах грубые ботинки-берцы, через плечо матерчатая сумка на ремне, забитая чем-то квадратным. Вихрастые рыжие волосы прижаты синей фуражкой с коротким козырьком. Нос картошкой, полные щеки и черные глаза, глядящие на мир с испугом.

— Что хотел, уважаемый? — Спросил я, подходя к «Маусу».

— Утро доброе, гости дорогие! Слышал я, что туристы вы, древние храмы ищите. — Парень старался говорить степенно, размеренно, но тонкий голос ломался на окончании слов. — А желаете посмотреть нечто такое, чего никогда обычные туристы не увидят?

— Это что же?

— Древний великий храм, один из самых древних на континенте! — Задрал парень подбородок.

— И ты, конечно, имеешь карту, на которой туда дорога указана? — Прищурился я.

— Нет, почему же. Дорогу могу показать, могу и с вами поехать.

Я быстро просканировал ауру. Парень волновался, да ещё как! Не так-то это просто, к незнакомцам подойти, да ещё и к туристам. Ничего лишнего в ауре не было, рядовая энергетика рядового человека.

«Странный хмырь».

— Это очень древнее место! — С угасающей прямо на глазах надеждой произнес парень, пряча взгляд в землю. — Храм давно заброшен, но хорошо сохранился! Вам такого никто не покажет! И фотографировать там можно сколько душе угодно.

Подумал немного.

А почему нет? Там, в древнем храме, может оказаться нечто интересное.

— Держи. — Ссыпал в карман парню три золотых. — Показывай дорогу!

— Покажу! — Парень прямо расцвел.

— Назад садись, ко мне. — Предупредил я. — Мешок свой в багаж суй. Куда ехать?

Машина вывернула на шоссе, и мимо указателя «Ярославль 580» помчалась вдаль.

Ехали мы долго, паренек предпочитал отмолчаться.

После нескольких односложных ответов я кивнул Миле.

Сирена разговорила нашего проводника мигом.

Звали его Ждан, родился он крестьянином в деревеньке, прижавшейся к Ярославским горам. Отец крестьянин, дед крестьянин, прадед тоже крестьянин… Семья большая, семеро по лавкам, братья в поле работают, сестры замуж повыскакивали. А вот у Ждана иначе судьба складывалась. Прикинули дед с отцом, да отправили парня в город, на заработки. Для деревенской работы он плохо приспособлен, потому как любит спать до обеда и кушает много.

Работа в городе нашлась сразу, грузчиком сначала, потом электриком, провода тянул, электричество в Петербурге в чести, особенно когда реактор рядом поставили, работа хорошая и платят много! А вечером в баре услышал, что появились в Петербурге туристы, которые древними храмами интересуются. Один такой в деревне его есть, и Ждану как раз в деревню надо. Рассудил, что подкинут туристы его до родной деревни, на транспорт тратиться не придётся.

«По крайней мере, он не врет». Задумчиво сказал Миро. «И оружия нет у него, один нож на поясе сзади».

К обеду мы свернули, дорога сразу испортилась. Асфальт пропал, потянулась долгая грунтовка, заросшая травой. Ездили по дороге не часто.

Через пару часов показалась деревня. Покатые, крытые металлическими листами крыши домов, огороды, справа тянулись пожухлые поля, впереди вставали горы. Не высокие, покатые вершины вдалеке, и острые скалы, выступающие из густого леса.

Дорога обогнула деревню, и вывела к храму Гора.

Большие каменные блоки заботливо обтесали, и сложили из них высокий купол, гордо возносящийся к небу. Глыбы побольше образовывали арки, заполненные камнями поменьше. Большая версия храма, что мы видели в деревне в Светлолесье. Там храм был поменьше в разы и новенький, с иголочки, а тут больше раза в три, и потрепанный временем. Резьба на камнях облупилась, откололись острые грани. Шпиль металлический, держится стойко, хоть и проржавел местами.

К храму вела выложенная булыжниками дорожка, тщательно обметенная от листьев и травы.