Один в поле

Одет, вооружен, запас копченого мяса, вяленых фруктов и ягод имеется приличный. Две фляги из четырех выдержали испытание водой и оплетены веревками. Получается, я практически готов к дальнейшему путешествию. Осталось дождаться окончательной просушки шкуры. Пошью себе все-таки кожаную юбку — тростниковая уж больно ненадежно выглядит, к тому же, потихоньку разваливаться начала.

Глава 8. Урал

Перед тем, как покинуть лагерь, мы разработали с Дедом подробный маршрут движения. Основываясь на картографических данных, поначалу таковых у нас было четыре варианта.

Первый — двигаться тупо на север к берегу моря, разделявшего этот и соседний континенты. Казалось бы, самый короткий маршрут. Однако, тут есть одно «но». Бо?льшую часть пути мне предстоит двигаться по саванне, сначала в южном полушарии до пояса экваториальных лесов, затем уже в северном. Всего, порядка четырех с копейками тысяч километров. Если бы у меня были современное оружие и защита, я бы непременно выбрал этот путь. Но при весьма скромных нынешних возможностях одинокого путника либо загрызут, либо затопчут до смерти. Таким образом, этот вариант отметается, как самоубийственный.

Второй и третий — идти на запад или восток и продвигаться вдоль побережья океанов, омывающих материк. Тут также всё не очень хорошо. Восточная береговая линия крайне изрезана, к тому же из-за наличия огромного количества рек, местами сильно заболочена. Я хоть имею иммунитет к любым инфекционным заболеваниям, дышать смрадными испарениями желание напрочь отсутствует. Западное побережье, также не подарок с точки зрения удобства перемещения. Там вдоль всей береговой линии тянется горная гряда, нечто вроде земных Анд, но значительно выше. С материковой стороны гор климат крайне засушливый, а на побережье Западного океана, наоборот — идут непрекращающиеся дожди и продираться через непролазные джунгли и болота также не хочется.

Четвертый путь, на мой взгляд, самый приемлемый. Сначала мне предстоит добраться до Уральских гор, относительно невысокой основательно разрушенной горной гряды, о которой я уже упоминал. Она тянется с юга на северо-запад на две с половиной тысячи километров. Оно, конечно топать по горам — это вам не по равнине. С другой стороны, многочисленных стад травоядных там нет. Соответственно, нет и того количества хищников, что обитает в саваннах. В гористой местности проще избежать нежелательных встреч с зубастым зверьем нежели на равнине, и отбиться в случае чего от одинокого хищника несравнимо легче. Местный Урал пересекает экватор и в своей северной точке упирается в безводную пустыню, которую я условно назвал Сахара. Она, в свою очередь, тянется почти на три тысячи километров, практически до северной оконечности материка. Протопать ножками столь приличное расстояние по безводной пустыне под палящими лучами местного светила, кому-то покажется невыполнимой задачей. Однако, у меня имеется один козырь, который позволит это сделать без особых затруднений — карта всех имеющихся на её территории оазисов. Здесь, как и на Земле, в любой самой пустынной и жаркой местности имеют место выходы пресных грунтовых вод на поверхность земли. А где вода, там — жизнь. Я проложил маршрут таким образом, чтобы оазисы располагались друг от друга на расстоянии трех-четырех дневных переходов. Не дневных, разумеется, а ночных, поскольку передвигаться буду в темное время суток по холодку, днем отдыхать где-нибудь в тенёчке.

Решено, двигаю на Урал. Дед одобрил мое решение даже внес несколько разумных предложений во время подготовки к будущему походу.

Через десять дней после эпической битвы с драконом мелового периода на озере я был готов к походу. Интимные места закрыты стильной юбкой, сработанной из выделанной шкуры плезиозавра. Я напрасно сомневался в своих способностях кожевника. После моих манипуляций, кусок шкуры сохранил эластичность, приобрел мягкость и перестал вонять тухлой рыбой. Большая часть её ушла на пошив набедренной повязки, или если хотите — юбки. Небольшой кусок потребовался для изготовления пращи. Остался запас «на всякий пожарный», как любит говаривать Дед.

Праща получилась самая примитивная, но как оружие вполне эффективное. Две веревки с петлями на концах между ними кусок кожи, куда помещается снаряд. Сработав её, тренировался в метании сначала камней, потом керамических пуль каждую свободную минуту и вскоре добился вполне приличных результатов. Жаль не было у меня калиброванных шариков из свинца или какого иного металла. Пришлось для изготовления пуль использовать глину. Много времени это не заняло. Раскатал шмат глины в колбаску, нарезал ниткой на равные части, скатал между ладонями примерно одинаковые шарики, слегка приплюснул, просушил в тени и обжег на костре. Прицельность по сравнению со стрельбой некалиброванными снарядами заметно повысилось. Для хранения керамических пуль и пращи повесил на пояс сплетенную из тростника сумку. На пращу, как на оружие против опасных хищников я не особо надеялся, но как орудие охоты на птиц и мелких животных она незаменима.

С помощью пращи мне удалось за полчаса добыть пару жирных птиц, размером с земного глухаря и четырех зайцев. Вообще-то, животное не было зайцем, но наличие длинных ушей, выдающихся передних резцов, соответствующие габариты и удивительная прыгучесть позволили мне отнести его именно к семейству зайцевых. На вкус мясо глухаря и зайца мне очень понравилось. Решил закоптить несколько экземпляров и взять с собой. Жаль копченое без соли мясо долго не хранится, иначе наготовил бы полный рюкзак и горя не знал. А так придется постоянно заботиться о хлебе насущном.

Невозможность создать необходимый запас еды животного происхождения, компенсировал орехами, вялеными ягодами и фруктами, а также сушеными грибами. Тут главное было хорошенько просушить исходное сырье на солнце, иначе оно быстро плесневело и не годилось в пищу.

Про грибы Дед рассказал такую байку, что до создания нанобиотов, они считались малополезным с точки зрения пищевой ценности продуктом. Человеческий организм не способен расщеплять и усваивать растительный хитин, из которого в основном состоят грибы. Однако люди издревле употребляли их в пищу и нахваливали из-за исключительных вкусовых качеств.

Рыбу, мясо, вяленые плоды и грибы заворачивал по отдельности в широкие листья местной «пальмы». Биохимический анализ выявил наличие в них природных антибиотиков, защищавших продукты питания какое-то время от гниения и поражения грибковой плесенью.

Наконец я полностью укомплектован и готов к дальнему путешествию. В рюкзаке запас еды, кухонная утварь, шкура, туесок с керамическими снарядами для пращи, нитки, веревки, иглы и крючки из рыбьих и птичьих костей и еще много всякого разного. Самому с трудом верится, каким количеством барахла человек способен обзавестись за столь короткий срок. Дубинка приторочена к рюкзаку, в случае необходимости, её легко достать правой рукой из-за плеча. В руке заостренная палка, которую с большой натяжкой можно назвать копьем. Спереди на поясе, как у всякого уважающего себя шотландца сумка с пращой и пулями. На боку оплетенная веревками глиняная фляга, наполненная водой и плотно заткнутая деревянной пробкой. Вторая такая же емкость с водой в рюкзаке. Жаль не удалось разжиться хотя бы кремневым ножом и наконечником для копья. Ничего, дело поправимое. Надеюсь, в горах мне удастся найти не только подходящий камень, но и что-то посерьезнее.

Двигаться по лесу было несложно. Из-за сильной затененности здесь не было густого подлеска. Лишь время от времени путь преграждали основательно переплетенные между собой ветвями поваленные стволы деревьев. Такие завалы проще обойти, нежели через них пробираться.

Животный мир тропического леса сосредоточен в основном в кронах лесных гигантов. Но и на земле и стволах всякой живности попадалось немало. В основном это были насекомые, также змеи, земноводные наподобие земных лягушек.

Почва под деревьями покрыта толстым слоем опавших листьев, остатками плодов и сломанными ветками. Все это служило основой для произрастания множества видов грибов. Трава и кустарник из-за недостатка света здесь не росли.

Время от времени на моем пути попадались свободные от высоких деревьев участки. Главной причиной их появления были лесные пожары, вызванные ударами молний, а также массовые нашествия жуков-древоточцев. Эти поляны представляли собой непролазную мешанину из кустарников и молодых деревьев. Я старался их обходить лесом.

Редко на пути встречались небольшие ручьи и речушки, чаще сухие русла, наполняющиеся во время сезона дождей стекающей с возвышенных мест водой. Некоторые представляли довольно широкие и глубокие овраги их преодоление хоть и не вызывало особых затруднений, но отнимало довольно много времени. Карабкаться по отвесным стенкам, цепляясь за корни деревьев и скудный кустарник, скажу вам, удовольствие ниже среднего.