Одиннадцать друзей Лафейсона

– Вы им сливаете информацию?

– Да, от совершенно различных фирм, начиная от сети ресторанов и бакалей, заканчивая ткацкими фабриками и корпорацией «Google».

– Но зачем?

– Должен вестись учет всего этого, нельзя допустить монополии, иначе рынок падает, а вместе с ним и Штаты. Это, по крайней мере, одна из причин, которая будет тебе понятна. В общем, каждый занимается своим, всего и я не знаю.

– Значит, опять придется ходить в строгом костюме либо бронежилете и делать суровый вид?

– Не обязательно. Можешь уломать Лафейсона съездить в Голливуд – у нас есть парочка нерешенных вопросов с некоторыми киностудиями, ты же мечтал стать актером – вот и пробуй.

– И это тоже знаете?

– Тор, если дашь мне время, я скажу какие ошибки ты допустил в проходном тесте средней школы, так что ничему не удивляйся.

– Можно последний вопрос?

– Опять за свое, – ухмыльнулся Тони.
– Если я отвечу «да», то твоим последним вопросом будет : «Можно последний вопрос?».

– Можно предпоследний вопрос?

– Валяй.

– Вы хотите меня завербовать или все же я был принят на должность телохранителя?

– Я в отделе кадров значусь как генеральный директор и главный инженер, Локи вот у нас глава департамента проектов, можем и тебе что-нибудь придумать, хоть бухгалтером запишем, без разницы.

– Ты так и не ответил на мой вопрос.

– Мы уже завербовали тебя, Тор. Или скажешь, что это не так?

Одинсон так и не успел ответить, так как спящее тело на больничной койке снова зашевелилось, а после открыло глаза. К счастью или к горю взгляд был осмысленным и более того крайне недовольным, так что Тору и Тони пришлось выслушивать о себе совершенно новые подробности остаток ночи.

========== S01E06 Frenshelon ==========

16 января 2006 года.

Локи отчетливо чувствовал металлический привкус крови во рту, в голове гудело, желудок с почками уже готовились поднять восстание, лицо опухло, отчего практически невозможно поднять веки. Все же через несколько минут ему удается разлепить заплывшие глаза. Вокруг лишь темная грязная комната, с голыми бетонными стенами, стол, заваленный каким-то хламом, но каким именно Локи не может понять, кафельный пол, где плитка через две разбита или расколота, и одинокая лампочка, раздражающая своим тусклым светом.

– Вижу, Вы очнулись, мистер Лафейсон, – низкий мужской голос прозвучал из-за спины Локи. – Знаете, если бы в нашей стране был хотя бы один человек вроде Вас, то мы были бы непобедимы.

Локи прекрасно осознавал, что происходит – его раскрыли. В скором времени начнется череда пыток, потерь сознания и литров крови, чуть позже, когда, наконец, всем станет ясно, что Локи - это тот самый сейф, который невозможно вскрыть, посыпятся предложения предать своих и перейти на чужую сторону. Нет, его не убьют. Он им нужен, но мучить будут знатно. “МИ-6” уже, скорее всего, принялись за поиски, но от них сложно ждать чего-либо, однако надежда есть. Еще есть Тони - гениальный в техническом плане Тони, но для этого надо сбежать и найти хоть какой-нибудь передатчик, хоть сломанное радио, это бы явно помогло.

– Мистер Лафейсон, соизволите ли Вы назвать мне причину своей работы в нашем подразделении? – перед Локи нарисовался высокий и плечистый мужчина ближе к сорока, по сравнению с которым еще молодой и тонкий Лафейсон выглядел в разы меньше.

– Выяснение данных о военной подготовке этой страны, а также возможности террористической и ядерной угрозы для Соединенного Королевства, Соединенных Штатов, а также Канады, - спокойным и ровным тоном ответил Локи.

– А с чего Вы взяли, что до сих пор находитесь во Франции? – усмехнулся мужчина.

– Да с того, что вся ваша страна лягушатиной и прочей болотной фауной провоняла.

– Вам не следовало бы так со мной разговаривать.

– А то что?

– А то, что мы будем вас калечить, а потом залечивать, вновь калечить и залечивать, а когда от Вас не останется ничего, что может зажить, оставим гнить в одной из подземных камер, посмертно залив бетоном. Вы же знаете, как это происходит, не так ли?

– Не угрожай смертью, вы не убьете меня, – горло саднило от каждого слова из-за сухости, но позволить себе промолчать Локи не мог. – У нас много ваших парней, которых я, собственно, и раскрыл. Большинство из них живы, так что вы предложите бартер.

– Знаешь что, Лафейсон? – мужчина присел так, чтобы видеть лицо Локи в метре. – На твоем месте я бы не был столь уверен, так как у меня есть много претендентов на то, чтобы удушить тебя собственными руками. Из-за тебя прогорела работа всей жизни у многих людей, так что даже если мы приставим к тебе охрану, то навряд ли ты вернешься домой к мамочке.

– Можешь запугивать сколько угодно, я не выдам ничего из того, что вашей стране не нужно знать. Да ты и сам это понял, когда пытался допросить меня под этой дрянью. Как вы называете этот наркотик – сыворотка правды? – мужчина нахмурился, так как Локи не должен был помнить о чем-либо под действиями препаратов. – Меня с 18 лет натаскивали на то, чтобы лгать, играть и притворяться. В 16 лет я сидел на кокаине, а иногда и на чем покрепче, тем не менее, зависимости во мне это никогда не вызывало. Мой мозг способен трезво судить под чем угодно, так что знаешь куда ты можешь запихать себе свое чудо-изобретение, милый?

– Ты чудовище, а не человек, – удар вновь пришелся Локи в челюсть, которая и без того отказывалась двигаться. – Правильно Сорен сдал тебя.

Мужчина вновь принялся избивать Локи, но тот больше даже не кричал от боли. Марк Сорен - тот человек, который изменил отношение Лафейсона к столь ненавистному ему французскому языку с этой ужасной «р», тот человек, которому он в первый раз доверился, в первый раз сказал «люблю» и услышал то же в ответ, тот человек, с которым он пережил тысячи часов счастья, ради которого хотел остаться, раскрыться, завязать со всем этим. Человек, ради которого он изменился. Человек, который его так просто предал.

18 января 2006г.

Вновь придя в себя, Локи почувствовал подступающую тошноту к горлу, но, к счастью, рвать было просто нечем. Интоксикация, сильная и неугомонная, захватила все тело, подчинив полностью себе. Яд проникал во все органы, начиная от многострадальных почек, заканчивая и без того разбитым сердцем, которое и так пропускало удары.

Перед Лафейсоном снова появился тот человек. Он что-то говорил, спрашивал, повышал голос, но до Локи доходили лишь приглушенные непонятные звуки, словно он был глубоко под водой. В пошарпанный наркотиками мозг поступил сигнал, что его руки развязали, положили на холодную железную поверхность и куда-то повезли.

– Марк… Приведите Марка, – в полубреду повторял Локи.

– Он не хочет тебя видеть.

– Почему…?

– Потому что мистер Сорен в курсе понятия чести и долга.

19 января 2006 г.

Всю ночь Локи бредил и никак не мог уснуть, его знобило, постоянно передергивало, но к утру боль и беспокойство спали. Первое правило в экстренных ситуациях, как бы банально это ни звучало, - успокойся. Вторым пунктом было удовлетворить как можно больше биологических потребностей, включающих в себя еду, воду, сон, тепло и в идеальном случае – душ, озеро или просто шланг с водой. На полу возле себя Лафейсон обнаружил алюминиевую тарелку с непонятным содержимым и такой же алюминиевый стакан, но, к счастью, с обычной водой. Камера, в которую перевели пленника, была не больше, чем два на два метра, но, тем не менее, с очень высоким потолком, где наверху был единственный источник света, больше напоминающий дыру в стене, с вылезающими арматурами.