Одиннадцать друзей Лафейсона

– Конечно, проходи, - оповестив о своем приходе, Локи опустил на пол две тяжелые сумки и огляделся по сторонам. – Он на кухне.

– Опять ест?

– Нет, лампочки вкручивает, - пожала плечами женщина. – Я ростом не вышла, так что только так.

– А где этот? – приподняв правую бровь, поинтересовался Локи.

– «Этого» зовут Рон. И его… Я его выгнала.

– Давно пора, - прошагав по знакомому дому через зал, Лафейсон оказался в кухне. Заметив Тора, он хотел было поздороваться, однако его то ли бывший, то ли нет, телохранитель сделал это за него.

– Привет, - прозвучало довольно пренебрежительно, и Локи сразу же это заметил.

– Ну, привет.

– Все в порядке? – не отвлекаясь от дел, спросил Тор.

– Да. Только устал немного. Я привез твои вещи.

– Хорошо, я уже поговорил с Тони – он берет меня к себе.

– Я не это… - Локи явно смутился, но виду не подал. – Рад слышать.

– Когда я смогу уехать?

– Как только позволит твое состояние, тогда и езжай.

– Если Наоми разрешит мне, то я останусь еще на пару дней, может, на неделю и уеду.

– Вижу, вы сдружились.

– Да, у тебя отличная мать.

– Сочту за комплимент, - в кухне появилась сияющая Наоми. – Милый, может, ты голодный или еще чего?

– Я хочу принять душ и лечь спать. Последние дни были не из легких.

– Да, конечно, отдыхай. Ты же не уедешь вечером, не так ли? – с надеждой спросила женщина.

– Нет, мне нужно укрыться. Неделя, может даже больше, - не говоря ни слова, мать Локи раскинула руки и вновь накинулась сыну на шею. – Мам… Мам, я правда устал. У нас будет время поговорить, серьезно.

– За последний десяток лет я видела тебя в сумме не больше двух недель, а тут такой подарок!

– Это было опасно, да и сейчас в принципе тоже, но другого выхода у меня нет. Мне нельзя домой.

– Ты дома, Локи, - Наоми положила руку на щеку Локи и посмотрела ему в глаза. – Как же я скучала по тебе… Ты бы только знал.

– Знаю.

– Дорогой, я не в курсе, что эм… Между вами. Но ты же знаешь, что здесь всего две кровати?

– Я посплю на диване, - как можно более отстранено ответил Лафейсон. – А теперь в душ, иначе мне точно станет дурно от этих перелетов и аэропортов.

Проводив взглядом сына, Наоми посмотрела на Тора, который выглядел куда хуже прежнего. Электрический разряд сделал свое дело, и Одинсон практически ничего не ел, отчего стал резко терять в весе, словно он отбывал срок в тюрьме строгого режима, а не восстанавливал силы в совершенно обычном доме. Поняв, о чем сейчас думает ее гость, мать Локи подошла к нему и прошептала одними губами: «Так надо», и Тор прекрасно знал, что она права. Да, действительно, она невероятно права, но легче от этого не становилось, и именно поэтому Одинсон, коротко кивнув Наоми, отправился наверх, в свою временную спальню, чтобы просто побыть одному.

***

– Ты спишь?

– Нет, - как же Локи хотел ничего не отвечать, но тело почему-то не послушалось и само все сделало за своего хозяина.

– Я долго думал над тем, что ты сказал.

– Над чем именно?

– Что ты рвешь со мной.

– Мммм… И?

– Мне больше по душе второй вариант развития событий, но, по сути, ты же шеф, так что выбирай.

– О чем ты? – перевернувшись на другой бок от спинки дивана, Лафейсон попытался разглядеть сквозь темноту Тора.

– Я хочу и дальше работать с тобой, а также…

– Иметь меня по ночам? – усмехнулся Локи. – О, этого хотят все. Что ж у вас за мания-то такая? Ты кое-что недопонял, Тор. Я больше не твоя собственность, следовательно, я буду спать с кем захочу, где захочу и сколько захочу, - как можно злее и напыщенней ответил Лафейсон.

– Мне наплевать, - не шевельнув ни одним мускулом на лице, проговорил Одинсон.

– Что, прости? – Локи ожидал чего угодно, но явно не такого.

– Если у тебя есть такая возможность, то это говорит лишь о том, что она есть и у меня. Более того, я в скором времени собираюсь ей воспользоваться.

– Не лги мне. Выходит очень скверно.

– Боже, Локи, ты слышишь только то, что хочешь. Ты сделал все, что хотел. Сказать, что меня это не задело? Нет, меня это вывело из себя, даже разбило, но а что я хотел? Прожить с тобой всю оставшуюся жизнь? Встретить старость? Нет, это явно не про нас с тобой. У тебя другие планы, которые ты явно не хочешь ни с кем, кроме самого себя, обсуждать, и я готов принять это. Ты мне нравишься, мне с тобой хорошо, но, в отличие от некоторых, я нуждаюсь в ком-то рядом и не боюсь признавать это, так что я намерен искать, и если этот «кто-то» найдется, то…

– Я понял.

– Нет, Локи, ты ничего не понял…

– Прекрати, - перебил Тора Лафейсон. – Я больше ничего не хочу слышать.

– Неприятно, да? Мне тоже было неприятно. Мне было больно.

– И теперь ты собрался мстить?

– Нет. Ты сам отомстишь себе.

– А сейчас поподробнее.

– Для тебя очень сложно найти себе кого-то постоянного, кто бы знал твои особенности, желания, кто бы считал это нормальным. Кто любил бы тебя.

– Мне это не нужно, и прекрати этот вздор о любви. Говорят, что истинная любовь не проходит, но я им не верю.

– Ты сам признавался мне.

– Я ошибался.

– А я - нет, - Локи старался из всех сил не смотреть на Тора, но деваться было некуда. – Я люблю тебя, и именно поэтому даю тебе уйти, либо остаться.

– Остановись, Тор. Это все, что от тебя требуется. А сейчас уйди.

– Так какой вариант тебя устраивает? – Лафейсон не отвечал. – Какой, Локи?

– Никакой.

– И как мне это понимать?

– Никак! – отшвырнув одеяло, Локи вскочил на ноги. – Отстань-от-меня! Прекрати это!

– И куда ты собрался?

– Не твое собачье дело!

Пометавшись с пару секунд из угла в угол, Локи нацепил на себя первое, что попалось под руку, а именно то, в чем он приехал. Одежда была не первой свежести, но, что странно, чистоплюя Лафейсона сейчас это никаким образом не задевало. Пройдя мимо Тора и специально сильно задев его плечом, Локи вышел на темную улицу и побрел в неизвестном направлении. С одной стороны он ждал, что Одинсон, как обычно, пойдет за ним, попросит остаться, после чего посыплются извинения, но с другой стороны, он отчетливо видел, что Тор ведет с ним игру. Довольно правдивую и невероятно легкую игру, но из которой Локи не выйти победителем. Да, он отыгрывал спектакли и покруче, тем не менее сейчас, когда все валится к чертям, когда близкие друзья отворачиваются, когда опасность нависает все больше и больше с каждой минутой, когда он же сам оттолкнул столь преданного человека, а теперь, когда настало время просить прощения, Локи ничего не может сделать. Гордость. Это было всегда проблемой номер один.