Одинокая волчица
Шрифт:
Олег принял ещё несколько пилюль, запил остатком коньяка и блаженно вытянулся на кровати. Не нужен ему никакой Черномор, и вообще никто не нужен. В холодильнике точно есть бутылка водки, на сутки ему с таблеточками этими замечательными «топлива» хватит, а там будем посмотреть. И хватит дурацких воспоминаний, нужно думать о деле. Он — единственный наследник миллионов — забился в какую-то дыру и сидит в ней, чего-то опасаясь.
Что ему боятся-то? Юлия мертва, Императрица — мертва, Лариска побоится рот раскрыть, потому что он тут же врежет ей по хавальнику, давно пора. Химик… Этому тоже невыгодно болтать, он замазан по самые уши. Нужно выходить из подполья,
Откуда-то издалека донесся звонок и Олег не сразу сообразил, что это — телефон. Лариска объявилась? Он заставил себя оторваться от блаженных грез и медленно снял трубку, но не произнес ни слова.
— Алло, — послышался в трубке незнакомый мужской голос, — алло, отвечайте. Это с телефонной станции.
Глупые, мелкие людишки! Играют в свои аппаратики, машинки, суетятся по своим пошлым делишкам и воображают, что заняты чем-то важным. Кретины! Телефонная станция? А что такое телефонная станция? Какая чушь!
— Куда вы звоните? — произнес, наконец, Олег и сам удивился, каким великолепным и звучным оказался его голос.
— Это номер?… — раздраженно переспросил мужчина.
— Извините, — с достоинством ответил Олег, — у меня вообще нет телефона.
И, повесив трубку, добрые десять минут наслаждался изысканностью своего юмора. Как здорово он отбрил этого мастеришку с какой-то станции! Как элегантно! А тот, небось, сидит теперь и тупо пялится на телефонный аппарат, пытаясь переварить услышанное. Потеха, да и только!
— Тебе пора, — услышал он нежный женский голос и обнаружил в непосредственной близости от себя ту самую девчушку, о которой недавно вспоминал. — Я пришла помочь тебе собраться в дорогу.
Девчонка была точь-в-точь такой, какой он её запомнил в тот развеселый вечер: совершенно обнаженная, с бессмысленной улыбкой на губах, блуждающим взглядом и явственными следами страстной любви на шее и груди. И стояла так близко от него, что можно было коснуться. Он и коснулся, уверенный в том, что рука его скользнет в пустоту.
Ничего подобного! Никакой пустоты не было, скорее, наоборот. А девчонка обвила его шею руками и наградила страстным поцелуем. Дальше все пошло достаточно банально, но такого острого, совершенно неземного наслаждения Олег никогда ни с одной женщиной не испытывал. Да и вообще — не испытывал. Краем сознания мелькнула мысль: Ирка узнает — убьет. А потом все исчезло в невероятной, обжигающей судороге, завершившейся вспышкой ослепительного, прекрасного света.
Он перевел дыхание и открыл глаза. Никого рядом не было. И в комнате было пусто. А за окном разгоралось фантастическое, золотое с алым зарево, при взгляде на которое хотелось петь от радости. И Олег запел, снова поразившись тому, как мощно, уверенно и прекрасно звучит его голос. Он даже не подозревал, что может так петь.
«Неужели это я? — подумал он. — Мне хорошо, никаких проблем не существует, жизнь великолепна. Скоро мы встретимся с Иркой, да-да, я знаю, я точно знаю, что это произойдет очень скоро. Как я мог вообразить, что убил ее? Она жива, мы любим друг друга и все у нас будет прекрасно. Теперь я умею петь, я могу летать — Господи, как все замечательно! Я никого не убивал, все живы, даже та девчонка…»
Откуда-то снова донесся звонок, но он не обратил на него никакого внимания, потому что на подоконнике появилась Императрица. Возникла из ниоткуда, из этого
невероятного зарева, и вот теперь, совершенно обнаженная, сидела вполоборота к нему, свесив ноги на улицу. Он хотел было крикнуть, чтобы она прекратила дурачиться, так ведь и убиться недолго, но во время спохватился: она ведь тоже умеет летать. Все люди умеют летать, нужно только об этом догадаться.— Ириша, вот и ты, — сказал он нежно. — А я тебя ждал, чувствовал, что ты придешь… То есть прилетишь…
Императрица смотрела на него со своей загадочной полуулыбкой и молчала. Будто хотела услышать продолжение.
— Мы теперь никогда не расстанемся, — торопливо сказал он. — Прости, я был идиотом. Придумал, что убил тебя, чуть с ума не сошел…
— Ты убил меня, — спокойно сказала Императрица. — Но это пустяки. Это только один из шагов по долгой, долгой дороге…
— Я не сделал тебе больно! Ты почти не страдала, правда?
— И тебе не будет больно. Мы улетим вместе отсюда, от этой грязи и кошмара, от твоих воспоминаний. Мы улетим туда, где всем всегда хорошо.
И она, соскользнув с подоконника, замерла в пустоте над землей. Он шагнул было к ней, но заколебался и отпрянул от окна.
— Иди ко мне, глупый, — зажурчал смех Императрицы. — Я жду. Тебе будет так хорошо, как никогда не было. Иди же.
Откуда-то доносились странные звуки: звонки, удары, голоса. Но все это уже не имело никакого значения. Олег подумал о том, что сейчас оставит позади всю суету и мерзость бытия, приобщится к Красоте, познает неизведанное — и все это будет действительно наивысшим наслаждением, которое способен испытать человек. Он встал на подоконник и с блаженной улыбкой шагнул в бездну.
Ворвавшиеся в квартиру оперативные сотрудники, с которыми были Павел и Андрей, успели только заметить мелькнувший в окне силуэт нагого человека, а потом услышали слабый удар тела о землю.
— Опоздали, — мрачно сказал Павел. — Совсем опоздали. Тринадцатый этаж…
— Не знал, что ты такой суеверный, — отозвался Андрей. — А вдруг…
— Пьяницам обычно везет, — сказал один из милиционеров, — а вот насчет наркоманов не уверен.
— С выпивкой тут все нормально, — ответил второй. — Бутылка пустая, судя по запаху, допили недавно.
— Вызывайте «Скорую», — закончил дискуссию Павел. — Пойдем вниз. А потом вернемся и попробуем определить, что тут произошло. Помочь ему спланировать явно никто не мог, сами видели.
— Если только…, - начал Андрей, разглядывая рассыпанные по столику белые таблетки.
— Что — если? — обернулся от двери Павел.
— Если только он сам себе не помог. Нужно проверить это снадобье. А ещё лучше — спросить нашего замечательного Волкова Виктора. Пари держу, он знает, что это за лекарство. Просто уверен.
Глава восемнадцатая
Я поставила точку и в буквальном смысле слова перекрестилась. Душераздирающий триллер благополучно подошел к концу, моя работа над переводом — тоже. По количеству экзотических нелепостей на одну страницу этот, с позволения сказать, шедевр побил все мыслимые и немыслимые рекорды. А уж в плане всевозможных отравляющих веществ его можно было заносить в книгу рекордов Гиннесса. Неужели и в нашей богоспасаемой стране когда-нибудь начнется такое же? В плане преступности и её изощренности мы догоняем развитые страны прямо-таки семимильными шагами. Иногда у меня возникает смутное подозрение, что мы на самом деле в этой области уже впереди планеты всей, но из врожденной скромности просто скрываем свое лидерство.