Одинокие сердца

— Хочу подарить тебе оргазм на дорожку, — беру девушку в кольцо своих рук, пока мой затуманенный похотью мозг рисует план того, что я с ней сейчас сделаю.

Алёна глотает слюну. Ее дыхание учащается.

— Не знала, что у путешественников есть такая интересная традиция, — она хочет обратить все в шутку, но я вижу, как загорелись ее глаза.

— Ага, — тянусь к ее рту. — И я только что это придумал.

Ещё я хочу сказать, что без ума от нее и мечтаю продолжить наше общение дальше, но вдруг прикусываю язык.

Надо притормозить.

Я и так наговорил достаточно.

Только не подумайте, что меня напугала перспектива новых отношений.

Нет и нет. Я взрослый и самодостаточный. И я не трус.

Ладно.

Может быть, я немного растерян от того, как сильно мне понравилась Алена, или всему виной прежний неудачный опыт, но все закрутилось слишком быстро. И дело не в том, что я не готов к чему-то серьезному, я вас умоляю, я же не мальчик. Только я опасаюсь, что снова не смогу выложиться на все сто ради другого человека. Хороший секс и взаимный интерес рано или поздно приводят к чему-то большему. А, как мне кажется, на большее я просто не способен…

Глава 7. Алена

Я открываю глаза.

Уже совсем светло, но разбудил меня вовсе не солнечный свет.

— Ммм… Какой божественный аромат, — вздыхаю я.

На прикроватной тумбе стоит чашка, а рядом в блюдце лежит ложка, два кубика сахара и пакетик сливок.

— Доброе утро, — говорит Миша, отрываясь от телефона. — Пей, остынет, — кивает на чашку.

Я сажусь и натягиваю на грудь одеяло. Миша сидит рядом полностью одетый, бодрый, свежий и красивый, как Олимпийский бог. Разве только щетина немного отросла, что лишь добавляет ему сексуальности.

— Спасибо за кофе.

Я добавляю сливки, беру чашку и осторожно отпиваю, глазея на Чурилова. Мне кажется, я готова выйти замуж за его сильные руки, которые касались меня совсем недавно.

Боже.

Парень просто принес мне кофе, а я уже возбуждена. Это нормально?

— Извини, что разбудил, но мне приказали, — произносит Миша, блокируя телефон.

Я догадываюсь, что речь о Янке.

— А который час?

— Почти одиннадцать.

— Сколько?! — таращу глаза.

— Андрей сказал, через час нужно освободить дом, — сообщает Миша.

— Ясно, — сделав глоток, я ставлю чашку и потягиваюсь. Ноющие мышцы ног тут же напоминают о вчерашнем катании на лыжах. — У меня все тело болит.

— Да, малыш, заездил я тебя, — усмехается Миша, проводя взглядом вдоль моего тела.

Конечно оно скрыто одеялом, но мы оба знаем, что под ним я абсолютно голая, и это невероятно заводит.

Мы занимались сексом рано утром, когда Чурилов разбудил меня своими приставаниями. За окном было совсем темно, тогда все казалось простым и понятным, а сейчас я даже не знаю, как себя вести.

— Я имела в виду лыжи, — снова беру чашку.

— Как скажешь. — Мишина ладонь ныряет под одеяло, пальцы находят мою лодыжку. В глазах парня мелькает что-то неуловимое. — Ладно. Не буду мешать, — он щекочет меня большим пальцем. — Пей свой кофе и собирайся, пойду помогу внизу.

Когда Миша уходит, я разочарованно вздыхаю. Потом встаю, быстро принимаю душ и привожу себя в порядок, а перед тем, как спуститься, несколько раз проверяю комнату.

Так и есть.

Под кроватью лежит пустая упаковка от презерватива. Я тянусь и сминаю ее в ладони.

Картины прошлой ночи заставляют мое сердце биться чаще, но вместе с этим накатывает необъяснимая тоска.

Пора домой.

— Что они делят? — спрашиваю я у Яны.

Мы стоим на улице у чёрного "форда" ее жениха и наблюдаем, как парни что-то обсуждают, размахивая руками.

— Не могут определиться, кто на какой тачке едет, — объясняет Яна. — Андрей же обещал Инге пригнать ее дурацкую машину, — говорит она, — а Миша говорит, что сам ее вернет.

При упоминании о бывшей Чурилова я поджимаю губы.

— Мужчины, ну что вы решили?! — торопит братьев Яна.

Андрей кивает Мише и передает брелок с ключами, а затем они оба подходят к нам.

— Короче. Ты садишься в мою, — Андрей обращается к Яне, — я — в Мишкину, а он едет разбираться с Ингой.

— Слышь? — фыркает Чурилов-старший. — Я же могу передумать.

— Ключи? — скалится Андрей, подставляя ладонь.

Миша передает брату брелок, а сам смотрит на меня.

— Алён, не составишь мне компанию?

Его предложение приносит бешеную радость, которую я всеми силами стараюсь скрыть.

— Я, вообще-то, с Яной собиралась, — перевожу взгляд на подругу.

— Ой, да езжайте уже вместе, — распоряжается моя проницательная подруга.

В приподнятом настроении я сажусь в салон другого автомобиля. Но стоит Мише захлопнуть за мной дверь, как меня осеняет: это же машина Инги.

Я пристегиваюсь и откидываюсь на спинку кресла. Чувствую себя глупо. Ещё ароматизатор противный раздражает. Или это духи, которыми пропитался салон.

Или аура бывшей Чурилова.

— Блин. Я и забыл, что зимой у нее тут этот мохнатый зверь, — Миша проводит ладонью по рулю в пушистом чехле бледно-розового оттенка. Я прикусываю губы. И тогда заметив мою нервозность, он добавляет: — Расслабься. Это просто тачка. И, в отличие от Инги, она не набрасывается на людей.

— Хорошо, — натянуто улыбаюсь.

Миша снимает чехол, бросает его назад, регулирует сиденье и зеркала бокового вида, и только потом мы трогаемся с места. Но я замечаю, насколько уверенно он чувствует себя в этой машине, каждым своим действием подтверждая, что водил ее ни раз, и ни два.

— Смотри, как Янка втопила! — присвистывает парень, когда мы выезжаем на федеральную трассу. — Это она с Андрюхой соревнуется.

И я в каком-то странном состоянии наблюдаю за тем, как черный "форд", за рулём которого сидит Яна, набирает скорость и удаляется от нас.

В прошлом году я тоже получила права, но за рулем сидела от силы раз десять. Своего транспорта у меня нет, а Дима постоянно критиковал мое вождение, что совсем не добавляло мне уверенности на дороге. Хотя мой инструктор в автошколе и был высокого мнения о моих навыках, управляя Диминой "маздой", я все время боялась попасть в аварию, пропустить знак, нарушить правила. Неудивительно, что вскоре я и вовсе как-то охладела к этому занятию. А вот сегодня, глядя, как улепетывает по трассе Яна, вдруг захотела оказаться на ее месте — ехать в машине одной, не слушать ничьих советов, не дышать чужими духами.