Одна душа на двоих

Пытаясь оценить, что для них двоих из этого более важно, Шенне склонялась к преодолению слабости, из чего ей начинало казаться, что она не только не должна смущаться этих мыслей, но и предпочитать смерть деда его выздоровлению. Однако это казалось настолько неправильным, что девочка даже начала сомневаться в верности казавшихся до того незыблемыми заветов.

«Нет, все не так! Здесь нету «или-или»! – решительно заявила она себе. – Ведь мы могли найти листочки у других. Да, это было б дольше и сложнее, но в итоге… мы получили б их, и дед остался б жив. Вот лучший вариант, его желать и надо!»

Девочка ободрилась, руки ее непроизвольно ускорили работу.

«А если все же смерть придет, тогда нам надо взять, что сможем. И отложить печаль, пока не будет завершен наш план!»

На том и порешив, она окончательно отогнала назойливую совесть, успокоилась.

Талик наведался к ней около полудня. Равно как и Шенне, его по уши загрузили работой, так что он, даже сильно торопясь с ее завершением, не смог вырваться раньше.

– Как ты, Шенне?

– Да я нормально.

Внимательно присмотревшись сквозь кружащие около нее вихри и не увидев на лице девочки особой печали, Талик оставил этот вопрос.

– А Яр?

– Все так же плох.

Они вышли на веранду. Змейки Яра Каира потеряли почти весь розовый, стали ощутимо медленней и сжались в диаметре, тогда как число их витков вокруг тела Яра, наоборот, почти удвоилось.

– Послушай лучше, как я рассудила, – девочке не терпелось поделиться своими мыслями с другом. – Идем за мной, сейчас я расскажу.

Когда они вернулись на веранду с корзинкой гнилых яблок, Талик сразу заметил, что вихри вокруг Яра Каира уже не вьются. Более того, теперь мальчик не мог видеть и самого тела, оно словно было усыпано тонким, но плотным слоем серых листьев.

– Шенне, он умер, – без сомнений произнес Талик.

– Ты уверен?

Девочка подбежала к телу и, не услышав дыхания, осторожно кивнула.

– Да, так и есть, – сглотнула она. – А что с листками?

– Осыпались на тело и лежат, – Талик подошел поближе. – Они намного больше, чем у нас, примерно раза в три. Еще на гриб похожи.

– Ты можешь подхватить?

Мальчик направил розовые ворсинки к верхнему серому листу, лежащему на груди Яра. Лист дрогнул, но оторвался лишь на самую малость. Умершее тело все еще крепко его удерживало.

– Нет, не могу. Не отпускает тело.

– Давай другой.

Поглощенные решением стоящей перед ними задачи, дети спокойно и даже как-то буднично восприняли случившуюся прямо у них на глазах смерть. Они, безусловно, были взволнованы, но не от вида мертвеца рядом с ними и не от ужаса смерти, а из опасений за успех задуманной операции.

– Мы подождем, Шенне, – предложил он после нескольких тщетных попыток.

Стоило ему сказать эти слова, как один из листиков, лежавший примерно в том месте, где находились колени Яра, оторвался от остальных и стал медленно подниматься вверх.

– Постой, один пошел! – пульс мальчика ускорился. – Встань вот туда, Шенне, чтобы возник поток.

Девочка встала у изголовья кушетки, он остался у ног. Одна из частей кольцевидного потока оказалась аккурат над мертвым телом.

– Талик, ну что там?!

– Жду, пока взлетит повыше.

Серый листок, размером примерно два на пять сантиметров, медленно поднимался к потоку, немного левее от него. У мальчика мелькнула идея подвинуть не лист, а самого себя, чтобы соединяющий их с Шенне эллипс оказался прямо над поднимающимся листом, но он уже нацелился на ранее оговоренный вариант действий.

Талик уже приготовился к призыву, как листик, словно под действием магнита, сам метнулся к потоку, был сбит там очередным листком, и, закрутившись, после встроился за ним и был увлечен в направлении мальчика.

– Ух ты! – проводил он глазами траекторию движения листа. – Выходит, все так просто?!

– Что, получилось?

– Да. И вовсе без усилий. Поток его как будто засосал!

– Выходит, часть его души сама идет к нам? – горький комок подкатил к горлу девочки.

– Как будто так.

– Что ж, дедушка, тебе спасибо! – выдавила она и, закрыв глаза ладошками, тихо заплакала.

Талик усердно отлавливал восходящие примерно каждые полторы минуты листки, пока не ощутил себя сильно голодным. Ему было сложно представить, как много в душе Яра этих листков, но, судя по тому, что он за ними все еще не мог узреть настоящего тела, становилось понятно, что за короткое время им не управиться.

– Нам надо бы с тобою за обедом сбегать, – поделился своими соображениями Талик.

– Не много так упустим?

– Я не знаю, – пожал мальчик плечами. – Иначе потеряют нас.

– И правда.

Их родители частенько справлялись у поваров, приходили ли их чада трапезничать. Для того чтобы в этот раз не прийти, нужно было иметь веские основания, а рассказывать о том, что они собирают частички души умершего Яра, поскольку Талик свою душу потерял, а Шенне поделилась с ним своей, и им теперь не хватает небесной силы, дети были еще не готовы.

– Про дедушкину смерть не говорим?

– Давай не будем, выиграем время.

На том они и решили. Второпях прибежали они на раздачу, получили свои лепешки и сыр, и только было двинули обратно, как встретили Альму. В этот раз без яркой одежды, в обычном для калахасок сером до колена платье, увидев их, она им кротко и в то же время величественно улыбнулась.

– Как Яра самочувствие?

– Все так же, – взял на себя бремя вранья Талик.

Шенне согласно закивала.

«Теперь, похоже, лгать придется постоянно, – подумала тогда девочка. – Пусть так, но врать ему не буду все равно!»

– И хорошо, бегите, – погладив обоих по макушке, отпустила их Альма.

Вернувшись, они продолжили сбор отрывающихся в небеса листочков. Казалось, что за время их отсутствия мало что изменилось. Тело Яра все еще было застлано серыми листиками, проплешин между ними почти не было видно, так что невозможно было понять, как много их еще у него осталось.

Талик сосредоточенно пытался не упустить ни одного листка, используя как дар Матика, так и перемещая свои с Шенне тела. Попутно, дабы та не успевала грустить, он рассказывал девочке о происходящем.