Однажды в Древней Греции
Шрифт:
– Могучие заступники!
– Так-так, а вот с этого места, пожалуйста, как можно подробней!
– Один из них прибыл со мной в твой дворец!
– По всей видимости, ты имеешь в виду вон того неприятного надменного типа с каменным лицом, что скучает посередине моего тронного зала?
– Его самого!
– И кто же это, если не секрет?
– Лучезарный бог Аполлон собственной персоной, покровитель высоких искусств, заступник обездоленных, победитель жуткого Пифона!
– Кого победитель? Жуткого Сифона? – растерянно переспросил царь.
– Нет, Пифона!
– терпеливо поправил Адмета
– Никогда о таком не слыхивал, страшный, наверное?
– И не говори, царь, многие очевидцы, видевшие сию грандиозную битву, до сих пор заикаются, а по ночам нормально спать не могут …
– Да что ты говоришь?!!
– Даю честное олимпийское слово! – клятвенно заверил царя остроумный бегун.
– Аполлон значит! – проговорил правитель Фессалии, с интересом поглядывая на златокудрого бога.
В ответ Аполлон лишь презрительно фыркнул, демонстративно отвернувшись в сторону.
– Что-то не очень-то он любезен… - грустно заметил Адмет. – У них что на этом Олимпе хорошим манерам совсем не учат?
– Ну да… - подал голос Аполлон. – Поговори мне ещё…
– Да он ко всему ещё и агрессивен!!! – заволновался царь. – С такими заступниками, знаешь ли, будет сплошная морока… головняк сплошной да и только…
Сложную и крайне опасную ситуацию, следовало срочно исправлять.
– Мы пришли к тебе Адмет… - быстро заговорил Фидиппид, стараясь не обращать внимания на надменно плюющего на мраморный пол повелителя высоких искусств. – Чтобы оказать какую-нибудь помощь и тем самым подтвердить наши самые лучшие намерения…
– Да, помощь мне действительно не помешает, - кивнул правитель Фессалии. – Совсем некому пасти мои многочисленные стада. Ленивые пастухи разбежались. Стада бродят совсем без присмотра. В самом деле, не задействовать же мне для этого регулярную армию. Того и гляди соседи нападут.
– А отчего пастухи сбежали?
– Да сатир их знает… украли лучшую часть стад и были таковы…
– А тогда понятно… - быстро кивнул марафонец. – Дисциплина! Вот чего твоим подданным, царь, определённо не хватает!
– Возможно-возможно! – согласился Адмет и, вернувшись на трон, осторожно сунул обе ноги в золотую ванночку с тёплой водой. – Так что, поможете мне с этой проблемой, попасёте мои стада?
– Размечтался! – громко фыркнул Аполлон. – Может тебе ещё эпиляцию бровей сделать или волосы в носу завить? Вон гляди в каком беспорядке они у тебя там растут, смотреть аж противно…
– А этот Аполлон весёлый парень… - невозмутимо поведал Фидиппиду ничуть не обидевшийся царь. – Приходит без спроса в мой дворец, нагло себя ведёт, качает права, хамит…
– Поговори мне ещё!!! – угрожающе донеслось из середины зала, поле чего с громким шлепком на мраморный пол благополучно приземлился очередной весьма смачный плевок.
– Скажи-ка, величайший из правителей Атики… - вкрадчиво проговорил марафонец, лелея безумную надежду всё же как то выкрутиться из сложившейся абсолютно тупиковой ситуации. – Есть ли у тебя ещё какая-нибудь просьба, горячее желание, по каким-то причинам трудновыполнимое в данный момент. Нет, ты ничего такого не подумай, мы бы с удовольствием пасли твои многочисленные чудесные стада, просто это замёт слишком много времени, а всемогущим богам ещё столько надо сделать, стольким нуждающимся смертным
помочь…– Ну хорошо… - смягчился Адмет. – Есть тут у меня одно безумное желание, надеюсь, оно будет вам по плечу… Влюбился я тут на досуге в некую Алкесту, дочь царя Иолка Пелея. Даже свою законную жену на прошлой неделе извёл, скормив её голодным тиграм, а Пелей, злодей, не хочет давать соизволения на брак…
– А как же сама Алкеста? – спросил Фидиппид. – Она то согласна?
– Да кто ж её спросит? – удивлённо возразил правитель Фессалии и, треснув престарелого мастера педикюра по лысой макушке истошно заорал. – Осторожней с мизинцем! Я же не раз предупреждал, что он у меня больной!
– М-да, проблема… - согласился марафонец. – Пожалуй, именно это задание нам с Аполлоном вполне по плечу…
– Как два пальца! – донеслось из середины зала.
– Вот и отлично! – страшно обрадовался Адмет и даже слегка подпрыгнул на троне расплёскивая пенное содержимое золотой ванночки.
***
– Полный придурок! – выдал свою весьма нелицеприятную характеристику касательно Фессалийского царя бог Аполлон, когда колоритная парочка вышла из дворца. – Я, конечно, всяких идиотов на своём веку повидал, но этот… Просто бьёт все мыслимые рекорды. Да такому по жизни жениться противопоказано, чтобы не плодил по Греции подобных ему дураков…
– А, по-моему, весьма приятный правитель… - посмел робко высказать своё мнение Фидиппид.
– Приятный правитель?! – захохотал повелитель высоких искусств. – Ну ты и сказал! Просто умора! Да я таких «приятных правителей» на завтрак с парным молоком легко хрупаю…
– А ты сможешь всё то же самое высказать лично Зевсу в лицо? – ловко ввернул марафонец.
– Чего?!! – Аполлон угрожающе повернулся к дерзкому бегуну.
– А вот чего! – и Фидиппид продемонстрировал лучезарному хаму золотой браслет на правой руке.
– Ага!
– хмыкнул Аполлон. – Значит и тебя уже окольцевали! Ну что ж, давай, стучи на меня… Только помни, я тебя, если что, даже в далёком будущем найду и мстя моя будет особо беспощадной…
– Ну да? – рассмеялся марафонец. – Напугал ежа блестящей лысиной! Тебя к тому времени, как я появлюсь на свет, на летающем острове Олимпе уже давно не будет!
***
Царь Иолка Пелей принял неожиданных визитёров, спустившихся с неба, очень радушно. Как оказалось он уже добрые три недели внимательно следил за виднеющимся высоко в облаках загадочным островом при помощи хитрого увеличивающего изображение устройства, сконструированного одним сумасшедшим философом.
Даже надменный Аполлон и тот смягчился, видя как Пелей потешно суетится вокруг гостей, усаживая за пиршественный стол и лично подливая в золотые кубки лучшее своё вино.
– Прямо жаль дочурку такого славного старикана отдавать этому гнусному любителю перламутрового педикюра… - прошептал на ухо Фидиппиду раскрасневшийся от выпитого Аполлон.
– Итак, друзья… - ближе к середине пира решил взять быка за рога Пелей, весело поглядывая на выступающих посреди зала акробатов с дрессированными медведями. – Какое же неотложное дело привело вас в мой скромный недостойный дворец?