Однажды, в галактике Альдазар
Шрифт:
“Договорились,” — вздохнул Лёха.
В любом случае понятно, что ничего лучше им ни при каком раскладе не выторговать.
— Мы уходим, — сказал он доку Линде. — Условия такие…
— Хорошо, — поджала губы она. — Первыми выходят лаборанты и пострадавшие моллюски. Вы за ними. Только после того я отключаю систему. Я иду последней.
— Нет уж, — хмыкнул Лёха. — Вместе так вместе. И приготовьтесь: в сторону корабля придётся бежать очень быстро.
— Да уж понимаю.
Лёха кивнул и через вирт отправил Владимиру основную инфу.
“Надо спешить,” —
16
“Надо спешить”.
Мал в жизни не стал бы ничего возражать по поводу этого утверждения: со станции надо было убираться, и чем скорее, тем лучше.
“Обстановка?”
“Мы идём. С нами моллюски. Заберём их с собой.”
Это ещё что за новости?
“На опыты, что ли? Слушай, ты что, успел трахнуться с Линдой в подсобке, она тебя покусала, и исследовательный зуд передался половым путём? На кой нам эти моллюски?! Что мы с ними делать будем? Устраивать зоопарк? Так мне Бори с Нэллой хватает, за глаза притом. Спасибо, больше не надо!”
“Они не животные, сам же знаешь.”
“Боря с Нэллой? Технически да, но иногда мне кажется…”
“Эта твоя Вика права, ты и правда разошёлся. Моллюски не животные, юморист ты мамкин!”
“Ну так тем более! Ты не можешь просто забирать их и куда-то везти, сам же прекрасно знаешь! По всем законам разумные существа не могут быть куда-то просто так перемещены. И я уверен, уж ты-то понимаешь причины для таких законов.”
Бобр на этот раз ответил не сразу, а через небольшую паузу сбросил внутреннюю вирт-запись.
“Слушай, тут их убьют. Вот, прокрути быстро! И скажи мне, как их тут оставить. Мы оба видели по жизни, как играют в такие игры. Да, им будет тяжело вне родной планеты, но там, по крайней мере, у них будет шанс. Я постараюсь продавить, чтобы они не сгинули навсегда в лаборатории или что-то в этом роде.”
Мал задумчиво хмыкнул.
Пожалуй, ещё полчаса назад он забраковал бы эту идею. Но после погружения в память Владимира ему не хотелось вешать себе на шею ещё и погибший молодняк моллюсков.
“Добро, — ответил он, — тащи уже своих щеночков, милый!”
“Спасибо, мамочка!”
Мал закатил глаза, подавив совершенно неуместную ухмылку.
“Он понравится Деймосу,” — заметил Двадцатый.
“Ага, — вздохнул Мал, — Деймос любит психов и идиотов.”
“А мы что?”
“Ну, дай подумать. Я разговариваю с голосом у себя в голове и без паразита, живущего в моём теле, стал бы овощем и пускал бы слюни на пол. Так что мы с тобой, дорогой мой друг, два в одном!”
“Значит, Деймос дорожит нами в два раза больше,” — тут же незамутнённо обрадовался Двадцатый.
Порой Мал задавался вопросом: действительно ли его сосед по телу так наивен, как любит притворяться? Увы, заглянуть в мысли Двадцатого не представлялось возможным, а сделать однозначные выводы по его поведению Мал так и не смог, несмотря на годы и годы попыток. В одних вопросах Двадцатый вёл себя, как ребёнок пяти лет от роду, в других — как умудрённое существо. Что из этого маска и есть ли она вообще, Мал
не знал по сей день.Что же, по крайней мере, он неплохо справлялся с работой Владимира: все, кто должен был быть спасён, худо-бедно двигались в сторону корабля.
Вика: “Шеф, моллюски оставляют станцию! Удалось договориться о чём-то?”
Владимир: “Да, мы срочно улетаем, РВП — пять минут. С нами будет несколько моллюсков. Что там с нашей токсичной формой жизни, кстати? Джереми успешно пережил ксенопроцедуры? Его не съели?”
Вика: “Шеф, Джер успешно подтвердил свою токсичность. И да, он жив, если что. Правда, возможно, мутирует теперь в зелёное существо, которое будет изредка кричать что-то вроде “Джер ломать!”
Мал почти помимо воли поморщился.
Владимир: “Если бы спонтанные мутации работали так, то многое в этой жизни было бы намного проще. Но взрослый человек не может стать объектом настолько контролируемой, направленной мутации.”
Он мог бы жить нормальной жизнью, например. Нет, он очень любил Двадцатого и едва ли от него отказался бы. Но предпочёл бы знать, что может существовать и без него. Право выбора в целом на удивление важная штука..
Вика: “О! Вот теперь узнаю ваше чувство юмора. Точнее, его отсутвие.”
Мал улыбнулся.
Да, старая и совсем не смешная шутка, которую понимает в полной мере только он один.
Борис: “Где вы копаетесь? Моллюски взломали поле, окружили корабль! Нам надо улетать прямо сейчас, пока есть возможность!”
Бобр: “Мы идём. Не ссы, они не тронут. Как минимум пока.”
Борис: “Откуда такая уверенность?”
Бобр: “Я отправил тебе инфу, просмотри. Если коротко, то контакт окончательно сорвался, надо уносить ноги.”
Вика: “Да ладно, а то мы не заметили, что контакт сорвался. Вот уж спасибо, Кэп!”
Линда: “Всё сложнее, чем ты думаешь. Мы с самого начала шли по неверному пути.”
Борис: “Я кое-что понял.”
Рик: “Неужели этот день наступил?”
Вика: “Скажи?”
Борис: “В частности я понял, почему эта миссия провалилась.”
Ким Лун: “Ну не поразительный ли факт? Неужели вы пришли к осознанию собственных ошибок? Не поздновато ли?”
Борис: “Это всё происки конкурентов отца. Они подослали вас специально, чтобы вы устроили диверсию и провалили контакт.”
Камилла: “Я в шоке.”
Вика: “Присоединяюсь.”
Борис: “Это всё ваша вина. Вы устроили диверсию, запороли миссию, выставляете меня идиотом. Горстка клоунов, которая испортила отношения с моллюсками… Я напишу на вас рапорт. Я расскажу, как ваша некомпетентность стала причиной этой ситуации.”