Однажды в космосе

Генри тоже получил свое от мадам Миллс. Но только когда будет в целости и сохранности доставлен на планету, без нарушения целостности купола. А так же без каких-либо повреждений.

И тут Регина вспомнила о своем дивном изобретении, которое она сотворила, когда еще владела магией.

Это изобретение – сверхчувствительный радар – способен был «прочувствовать» человека на очень больших расстояниях. А точнее он определял живых существ по ауре и энергии, исходящих от них. И сейчас самое время воспользоваться этим чудным изобретением планеты.

Перед Эммой в окружении странных сиренево-огненных облаков открылась доселе неизвестная ей планета. Она глянула на собственный искатель-радар, и он показал, что планета вполне обитаема, но ее курс постоянно сбирается с траектории. Это было странно. Неустойчивые планеты опасны тем, что парковаться на них может быть смертельно опасно. Не только для тех, кто паркуется, но и для всей системы пространства вокруг. Но ради Генри Эмма решила все же рискнуть.

– Сейчас включу ускорение, надень защитный шлем – предупредила Свон, уже привыкшая к перегрузкам.

Генри же вжался в кресло, и съежился, испугавшись того, что может с ним быть. Он-то у перегрузкам не привык. Парень быстро надел шлем и зажмурившись, вцепился в ошейник Дарта Вейдера, который спал мирным собачьим сном, привязанный к креслу. Счастливчик!

Вход в незнакомую атмосферу незнакомой планеты всегда мог грозить чем-то непредвиденным. И Генри, который сидел зажмурившись, даже значения не придал тому, что Эмма видит-таки его планету. А если так, то она на ней не совсем чужая.

– Поехали! – сказала Свон, больше для того, чтобы подбодрить себя, нежели кого-то еще.

В атмосферу они влетели плавно, как и учили Эмму в школе пилотов. Космолет слегка тряхнуло только после замедления скорости. Эмма отнесла это на счет того, что воздушный поток космических частиц из-за неустойчивости орбиты планеты, мог давать сбои и волны, которые и тряхнули космолет. Вполне логическое объяснение, которое Эмма пока что приняла за причину встряски.

Увидев место, куда обычно приземляются космолеты и звездолеты, Эмма отключила все возможные ускорители, укоротила закрылки, чтобы не мешали посадить машину, и они благополучно приземлились.

– Отлично, парень! Ты – дома.

Генри открыл сперва один глаз, затем другой, перестал вжиматься в кресло и взглянул в окно переднего вида, чтобы засвидетельствовать, что они прибыли куда надо. Да, это был тот самый аэродром, с которого Генри стартанул в космическое пространство сорок восемь часов назад.

Дарт Вейдер вмиг проснулся, залаял и стал тереться о ноги, счастливого Генри, чтобы тот выпустил его из этого драндулета. И когда Эмма открыла отсек, пес рванул наружу, и только его и видели.

– У вас всегда так тихо, парень? Будто все вымерли, – констатировала Эмма тишину вокруг, спрыгивая с космолета и помогая спуститься оттуда Генри.

– Ты привыкнешь, – сказал парень странную фразу.

Эмме уж точно не зачем привыкать, ибо она совершенно не собиралась тут задерживаться. Ее на базовой станции ждут масса новых заданий, полетов и какао с корицей. Хотя, кого она обманывает. Ее на базовой станции не ждет никто, разве что долги, которые она обещала раздать на следующей неделе.

Парень деловито подошел к какой-то старой колымаге, стоящей у дороги. По этой дороге явно уже тысячу лет никто не ездил.

– Ты же не собираешься за руль? – окликнула его Эмма, напрягаясь все больше от звенящей тишины. – Ты кажется несовершеннолетний.

– Не парься, – махнул ей Генри. – Я знаю как водить эту штуковину. Рейнджер Грэм научил. Залезай, тебе понравится!

Но не успели они поставить даже ноги в эту колымагу, непонятного назначения, как Эмме к виску был приставлен космический пистолет, который мог прожечь в ее голове ощутимую дырку, и голос с серьезными намерениями сказал:

– Отойди от машины и ребенка. Живо!

Эмма решила судьбу не испытывать, и сделала, как велел голос.

– Хорошо, – продолжал незнакомец. – А теперь повернись. И без глупостей.

Эмма повернулась, лицезрев высокого красавца, жутко похожего на принца из сказки, который держал ее на мушке, и лицо его было сосредоточено и серьезно.

– Это зачарованный странник, – шепнул ей на ухо Генри. – Не бойся, он не причинит тебе вреда.

– Правда? А тогда почему он хочет меня застрелить? – возмутилась Эмма, разводя руки в стороны, показывая, что она безоружна.

– Он не хочет, – шептал Генри. – У него приказ с верху.

Отлично! Приказы с верху обычно не отличаются умом и сообразительностью. Эмме подумалось о том, что долги ее видимо подождут еще месяцок, особенно, если сейчас она загремит в какую-нибудь совсем не воображаемую тюрьму на незнакомой планете.

– Кто, откуда, зачем? – жестко, словно зарапортовавшись, спросил Зачарованный странник, все еще держа на мушке Эмму.

Эмма улыбнулась, так мило, как только могла.

– Да вот, собственно, я вам мальчишку привезла. Нечего ему по космосу одному мотаться, еще нарвется на астероиды или магнитный дождь. Примагнитит будь здоров, не кашляй! – попыталась пошутить Свон.

Но Зачарованный странник по-прежнему не улыбался, и шуток видимо, тоже не понимал. Бывает.

– Пойдете со мной, – подумав еще немного, сказал Зачарованный странник. – Генри, ты тоже. Твоя мама всю планеты верх дном перевернула, а ты, подлец, даже не сообщил никому! – прочитал нотацию мужчина.

– Я сообщил тому, кому посчитал нужным – надул губы Генри.

Но спорить с Зачарованным было бесполезно. Он весьма грубо затолкал Эмму и Генри в свой звездолет и сообщил, что сейчас Эмма встретится с суперинтендантом планеты Сторибрук. Она-то и решит как с ними поступить.

Эта планета перестала пугать Эмму. Теперь она начала ее раздражать.

====== 4. Повелители тьмы. ======

Суперинтендант Миллс считала, что они с мистером Голдбергом наложили проклятье таким образом, что чужакам просто не удастся проникнуть на планету. Однако Голдберг предупредил Регину, что рано или поздно купол может быть разрушен, если появится человек, который не побоится сражаться против сил тьмы на стороне света. Разумеется антиквар не назвал имени, только сказал, что этот человек разрушит привычный уклад жизни суперинтенданта и всего ее окружения. Разумеется, Регина только посмеялась над ним, однако вернувшись к себе в отсек, поняла, что это совсем не смешно, и что Голдберг прав: когда-то придет спаситель.