Одно небо на двоих

Закончив разговор, Милена выдохнула:

— Придется тебе полетать со мной, Рич, другого выхода нет. Молись, чтобы старшая стюардесса разрешила мне взять тебя на борт. Хотя последнее слово за капитаном.

Она вела машину, мысленно подбирая нужные слова. Можно даже пустить слезу. Хоть бы капитан оказался тоже отцом, который понимает всю тяжесть материнства. Хотя, как мужчина вообще может ее понять? Скорее, у капитана есть жена, которая занимается воспитанием детей. Оставалась надежда на старшую стюардессу.

К счастью, та пропустила Ричарда на борт, понимающе кивнув.

Всякое бывает в жизни, и от форс-мажорных обстоятельств никто не застрахован. Ричард восторженно наблюдал, как мама готовит салон для приема пассажиров: поправляет сидения, раскладывает подушки и пледы. Все члены экипажа, что проходили мимо Ричарда, гладили его по голове. Кто-то угостил конфетой. Но настоящий восторг он испытал, когда на борт поднялись пилоты. Он даже привстал с кресла, но рука Милены усадила его обратно. Возможно, пройдут мимо и не заметят. Но как только зашел капитан, она чуть не вскрикнула, а Ричард завизжал и кинулся к нему:

— Джек!

Арчер не сразу осознал, что вообще происходит, перевел взгляд на ребенка — тот маленькими ручками обнимал его:

— Ричард, ты что здесь делаешь? — машинально обнял его тоже.

Милена подоспела раньше, чем тот что-то ответил. Отдирая ребенка от Арчера, она произнесла:

— Пройди мимо, Джек, и сделай вид, что ты ничего не видел.

— Но я вижу, — ответил он, указывая на Ричарда. Теперь до него начало доходить, откуда ребенок на борту. И, о Боги! Они послали ему в придачу и мать.

— Он будет вести себя тихо, как мышь, — прошептала Милена, слегка покраснев. Почему-то сейчас ей вспомнились поцелуи и ухаживания Джека. Она не видела Арчера давно, буквально недавно думала об этом, но не горела желанием видеть его так скоро.

— Ты издеваешься? — скорчил гримасу Джек, чем насмешил Ричарда. — Мышь на борту— это чревато аварийной посадкой. Пусть он будет человеком. Я даже разрешу ему побывать в кокпите.

Раздался счастливый возглас ребенка, и Милена разозлилась про себя.

— Я полечу с тобой в кабине?

— Если будешь вести себя тихо, — Арчер присел, смотря в глаза Ричарду. — Кстати, мы летим в Париж, где есть зоопарк. Ведь я обещал отвести туда твою маму, — он исподлобья взглянул на Милену, она недовольно отвернулась. Хорошенькое ее ждало путешествие.

Ричард зашел с Джеком в кокпит и восторженно вскрикнул:

— Ух ты! Я тоже хочу быть пилотом!

И тут же начал рассматривать кнопки на панели. А Милена, стоявшая у двери в кабину пилотов, перевела шокированный взгляд на сына, но встретилась взглядом не с Ричардом, а с Арчером. Тот гордо улыбнулся и снял фуражку:

— Я же говорил, что он тоже будет пилотом.

— Да! — крикнул Ричард. — Как мой папа!

Теперь удивился Арчер. Даже Милена потеряла дар речи.

— Твой отец — пилот? — этот вопрос он задал мальчику. — И где он?

— Хватит, Джек! — прервала их разговор Милена, сил не было слушать все это.

Арчер не знал, на кого смотреть. Его второй пилот тоже проявил любопытство — даже отложил чек-лист, внимательно слушая рассказ ребенка.

— Улетел, — прошептал тот, — и больше никогда не возвращался. Умер, наверное.

На лице Джека сначала отразилось отвращение, но он продолжал допытываться:

— Ты его видел когда-нибудь?

Он заметил, как недовольно отвела взгляд Милена. Еще пара вопросов ее сыну, и она спрыгнет с самолета.

— Не — а, — однозначно ответил Ричард.

Арчер кивнул Милене, пытаясь подбодрить. Подошел к ней ближе и прошептал:

— Многие так делают.

— Как? — грубо произнесла она, уже жалея, что взяла сына с собой.

Надо было поменяться рейсами. На этом — слишком тесно.

— Приписывают горе-папаше настоящую мужскую профессию. Чтобы ребенок думал о нем, как о герое.

Он так спокойно это говорил, что захотелось стукнуть его чем-нибудь тяжелым. Она сделает это словами:

— К сожалению, даже в настоящей мужской профессии есть такие мужчины. Пойдем, Рич, я посажу тебя в кресло.

Весь полет Милена кипела от злости на саму себя. Надо было выдумать для сына другую историю, менее примечательную.

Например, его папа был разносчиком газет. Или барменом. Или водителем фуры. А она даже выдумывать не стала. Просто сказала правду. Теперь эта правда больно била ниже пояса. Еще чуть-чуть, и удар будет очень мощный.

По прилете в Париж Арчер настоял на посещении зоопарка. Ричард так обрадовался, что невозможно было отказать. Милена согласилась и не прогадала. Ее сын стал чуточку счастливее, он гордо шел, держа в руках большой ком сахарной ваты, комментирую животных.

Бегемот там был, но Милена лишь пожала плечами, не понимая, что в нем может быть красивого. А вот Ричард был рад увидеть наконец животное, про которое читала ему няня.

— Ты даже не знаешь, что любит твой ребенок, — Арчер не отставал от Милены.

— Я много работаю, чтобы у моего сына все было. Никто не виноват в том, что его отец оказался мерзавцем и вынудил меня работать больше, — прошипела она, отвернулась от него и пошла дальше. Арчер закатил глаза, не понимая ее. Из-за одного негодяя она теперь ненавидит всех мужчин. Он взял Ричарда за руку, и они пошли за ней:

— Я могу брать Рича к себе в выходные дни. Потом буду рассказывать тебе, что ребенку нравится, а что — нет, чем он увлечен, о чем мечтает…

— Ура! — воскликнул мальчик, но его мать даже не обратила на это внимание. Она резко остановилась и повернулась к Арчеру:

— Чтобы мой ребенок насмотрелся на тебя и перенял дурные привычки? Ну уж нет, Джек.

— Ну, мам…

— Боюсь спросить, что ты знаешь о моих привычках?

— О них не знают только пингвины в Антарктике. До туда ты еще не долетел.

Она опять пошла вперед, злясь про себя. Как вообще угораздило ее пересечься с этим мужчиной?

Арчер подмигнул Ричарду, и тот кивнул, все понимая без слов.

*** Вирджиния сидела на диване в доме родителей, поджав под себя ноги, и держала в руках книжку. Она делал вид, что читает, но не видела ни строчки. По телевизору начали показывать местные новости. Саид опять давал интервью. Она слушала его, боясь поднять глаза. Его арабская речь врезалась в память на всю жизнь.