Одно сердце на двоих

– Дело, конечно, личное, но я бы на твоем месте не торопился.

Женщина внимательно посмотрела на него и вдруг спросила:

– А вы не хотите предложить мне стать вашей женой?

Галдин чуть не поперхнулся.

– Женой?

– Вот видите, не гожусь. Вика вон всем подходит. За ней перед уходом отсюда парнишка попытался ухаживать. Из хорошей семьи. Отец то ли доктор наук, то ли кандидат, клиникой какой-то заведует, мать преподает. Квартира большая в центре, загородный дом. Ведь знал парень, чем она занимается, и все равно стал ухаживать.

– И что эта пиранья?

– Кто? – не поняла Надежда.

– Вика.

– Ничего, отшила его. Сказала, мол, хочешь стебаться, плати бабки. Любой каприз за ваши деньги. А хрень молоть нечего. Какое замужество? Послала она его.

– Ты бы, конечно, не послала?

– Конечно нет.

– Даже если не питала бы никаких чувств?

– У нас говорят, стерпится-слюбится. Я-то постаралась бы, но на меня этот мажор даже не взглянул.

– Нет, Надюша. Может, и стерпится, но не слюбится.

– Лучше по любви, но в шалаше?

– Да, лучше в шалаше, но по любви.

– Вы не знаете, каково это – быть одной.

– Одной – не знаю. Но мне очень хорошо известно, каково быть одному. Значит, не нуждаешься в помощи?

– Я уже сказала вам, в чем нуждаюсь.

Галдин пропустил еще рюмку и заявил:

– Ну а в том плане, чтобы замуж, на меня рассчитывать нечего.

– Это я уже поняла.

– Ты не горячись, подумай. Я на две недели, может, меньше, собираюсь в соседнюю область. Отпуск у меня. Приеду, скажешь, готова ли начать новую жизнь. Если решишься, помогу реально.

– Не о чем тут думать. Вы кушайте, Вадим, а то остынет курица, невкусно будет, – сказала Надежда, поднялась и ушла к стойке.

«Жаль. Тут она могла бы обустроить жизнь, а что в деревне? Хотя кто знает. Может, ей так действительно будет лучше?» – подумал Галдин.

Он добил водку, съел курицу, запил минералкой.

Бармен от стойки спросил:

– Кофе сделать, Вадим?

– Нет! Этого пойла у меня дома валом. Посчитай там, сколько с меня.

– Да все уже посчитано. Тысяча восемьсот.

– Еще пузырь с собой и пару пачек сигарет.

– Это проще в магазине купить. Там в разы дешевле.

– Ты мои деньги не считай. Не по кайфу мне по магазинам шастать. Устал я сегодня.

– Ладно, как скажешь. Мне же лучше, все выручка.

– Ну да, конечно. Водку и сигареты, наверное, свои продаешь?

Бармен улыбнулся и осведомился:

– А тебе есть разница?

– Никакой. – Галдин подошел к стойке, выложил три тысячи. – Пакет найдешь?

– Для своих найдем все!

– Давай.

– А как насчет массажа, Вадим? – спросила Куна.

– Не сегодня. Сказал же, устал.

Барышня надула губы.

– Куда ты лезешь, Куна?.. Вадиму Вику подавай. Вот только облом с ней вышел, – проговорила Лора.

– Ну почему же облом? – прикуривая сигарету, проговорил Галдин. – У меня есть телефон Вики. Позвоню, приедет.

– Ага, уже понеслась из отеля, где за ночь двадцать штук берет. Все бросит – и к тебе!

– Да, ко мне. А знаешь, Лора, почему?

– Почему?

– Потому, что я волшебное слово знаю. Для Вики.

– Ты насчет двойной платы, так?

Старший лейтенант усмехнулся.

– И все-то мы понимаем.

– Что тут понимать? В этой жизни главное одно – деньги.

– Ты не права. Ладно, девочки, до свидания. Удачного вам лова.

– Спасибо, – ответила Куна.

Лора отвернулась, не сказав ни слова.

– Пока. Вова, ты поответственней тут.

– Да уж как-нибудь.

– Аккуратней со своим товаром.

– Ты о себе думай.

– Верное замечание. Приятно было вновь увидеть всех вас. Пока!

– До свидания. Заходи.

– Обязательно. Куда ж я без вас. – Вадим забрал пакет, прошел в гардеробную.

Тетя Вера оторвалась от своего обычного занятия, взглянула поверх очков на старшего лейтенанта и спросила:

– Все, уже уходишь?

– Выпили, закусили, теперь душ и постель.

– Жалеешь, что Вика ушла?

– Нет. Одна Вика ушла, две придут.

– Это точно. Совсем девки одурели. Работать как люди не хотят, им легких денег подавай. И как так можно? Спать с разными мужчинами?

– Эх, тетя Вера, не такие уж легкие у них деньги. Хорошо оплачиваемую работу найти не просто.

– Стыда у них нет, вот что я скажу.

– Здесь согласен. Стыд и совесть нынче не в почете. У штатских.

– А у вас, военных, в почете?

Галдин ответил совершенно серьезно:

– У нас в почете не только это, но еще и офицерская честь.

– Хорошо, что хоть у вас как прежде. – Она подала ему сумку и куртку, указала на пакет и спросила: – А это лекарство от одиночества?

– Только не говорите мне больше о Надежде, тетя Вера.

– Хорошо. У меня соседка есть, очень даже порядочная и совершенно одинокая женщина.

– А чего она одна?

– Так сложилось в жизни. Могу познакомить.

– Не надо.

– Хорошая женщина.

– Я как-нибудь сам. Большой привет всем вашим внукам. Пусть бережнее носят носки, пожалеют труд бабушки.

– А вот с этим мы сами разберемся.

– Ладно. До свидания, тетя Вера.

– До свидания, Вадим.

Галдин надел куртку, взвалил на плечо десантную сумку, вышел из бара, по привычке осмотрелся.

«Теперь домой, – подумал он. – Хотя в магазин все равно заходить придется. В холодильнике у меня шаром покати. Да и для поездки к другу затариться надо. Не за его же счет жить. Получается, что прав был бармен. Незачем было втридорога покупать водку и сигареты. Но что сделано, то сделано. Деньги у меня есть. На карточке тысяч сто. Этого за глаза хватит. А завтра я еще сотни три получу. Черт возьми! Серданов же сказал, что рапорт надо составить. Я забыл напрочь. С другой стороны, где составлять-то было? В автобусе? Ладно, с утра все решим, и рапорт, и довольствие, и отпускные. А сейчас в супермаркет. Хорошо, что он практически рядом с моей хрущевкой».