Офицерский корпус Русской Армии. Опыт самопознания
Шрифт:
Новая армия старых заветов
На рубеже XX–XXI веков в очередной раз наступило «время офицера». Заветные идеалы русского офицерского корпуса стали усваиваться, воплощаться в действительность, приобретать реальные очертания в новой военной системе. Появилась надежда на решение офицерского вопроса.
Российское офицерство после десятка лет растерянности, страданий и метаний начинает чувствовать себя служилым сословием, ответственным за судьбу России, за будущее Вооруженных Сил. Как последний довод власти и государства, оно предотвращает распад страны, противостоит внешним и внутренним угрозам. Честный, сдержанный, политически неангажированный офицер под давлением обстоятельств стал подниматься «по ступеням престола»,[570] получая высочайшие полномочия и доверие народа, вплоть до выбора на должность Президента Российской Федерации. Находясь на этом высоком посту и являясь одновременно Верховным Главнокомандующим Вооруженными Силами,
В. Путин: Наша армия, с честью выходя из долгого кризиса, становится все лучше и профессиональней… И в наше сложное время военные вновь доказывают, что они не только профессионалы, но надежная опора, крепкий тыл для всей страны… Мы прозрели, когда наконец стало очевидно: бороться с вооруженными до зубов агрессорами, а они, как оказалось, тоже есть, могут только военные, только профессионалы. Слово «защитник» приобрело реальный смысл, а граждане России почувствовали надежное армейское плечо. Стал восстанавливаться престиж военной службы. У людей в погонах возродились уверенность и личное достоинство… Военные — это прежде всего государственные люди. И без вашей трудной работы нет и не может быть сильной страны.[571]
В последнее время все глубже осознается значение офицерского корпуса как надежной опоры государства, основы Вооруженных Сил, хранителя ратных традиций, духовных ценностей российского воинства. Подчеркивается, что долг офицеров — продолжать дело своих предшественников, брать с них пример, черпать в их наследии энергию, духовные силы, чтобы в непростых современных условиях надежно обеспечивать защиту национальных интересов России. Только на этой основе, полагает министр обороны маршал Российской Федерации Игорь Дмитриевич Сергеев, российский офицер сможет воплотить в своей личности лучшие качества командира, специалиста военного дела, воспитателя, проявит настойчивость в профессиональном совершенствовании, не забудет о таких важных понятиях, как патриотизм, честь и верность долгу. «Мы рассчитываем, — отметил он, обращаясь к выпускникам военных вузов, — на вашу энергию и инициативу, на вашу ответственность и профессионализм. Призываю вас помнить и руководствоваться замечательными словами Петра I: „Больше побеждает разум и искусство, нежели множество“».[572]
Офицеры всегда были (и остались) среди лучших, являлись носителями духовности, а следовательно, и военных побед. Они олицетворяли собой честь и достоинство, высочайшую культуру. «Дворянский офицерский корпус России, констатирует генерал-полковник Леонид Григорьевич Ивашов, — это не просто отчаянные рубаки, покорители крепостей и дамских сердец, а прежде всего люди чести и высокой нравственности. Редкий офицер не увлекался музицированием, поэзией, литературой. И армия наша — я в этом накрепко уверен — была, есть и будет не только организацией для вооруженной защиты Отечества, но и школой воспитания, через которую проходит львиная доля мужского населения России». И сегодня офицерский корпус России — «наиболее честная, мужественная и благородная» часть общества во главе с «командой интеллектуалов». «Сам министр, начальник Генерального штаба, генерал-полковники Ситнов, Балуевский, Исаков, Косован, Путилин, Панин, Корнуков, адмирал Куроедов и многие другие — не только прекрасные специалисты в области военного дела, но и знатоки отечественной истории, культуры, это — люди чести. Элита российского общества. Настоящая элита!»[573]
В отборе лучших граждан (вождей, истинных «внесословных дворян»), оказавших России наибольшие услуги в последние пятнадцать лет, офицеры (воины-подвижники) выдвигаются сегодня публицистом Кавадом Рашем на первый план. Среди них — маршал Сергеев, адмирал Касатонов, генералы армии Квашнин и Николаев, полковник Карелин, капитан первого ранга Ненашев… За ними сотни известных и безвестных «героев нашего смутного времени», посвятивших себя боевому служению Родине, которые самоотверженной и честной работой предотвратили дальнейший развал, спасли честь и достоинство России, обеспечивают возрождение армии и флота.
К. Раш: Из десяти горячих точек на пространстве бывшего Советского Союза семь со времен кровавого Сумгаита приходятся на Кавказ. Две наиболее жестокие военные кампании приходятся на Чечню, и в обеих ключевая роль выпала на долю генерала Анатолия Квашнина. В первой он был командующим Северо-Кавказским округом. Во второй — начальник Генерального штаба. Генерал Шаманов[574] справедливо заметил: «Вся Россия должна поклониться Квашнину». В первой кампании не все было в его власти. Вторую он подготовил, как подобает танковому генералу с ясным общевойсковым кругозором и оперативным мышлением.
Вписывая имя Квашнина в число великих граждан России периода смуты, мы воздаем должное и склоняем головы перед боевыми солдатами Афганистана и Кавказа — генералами Востротиным, Солуяновым, Шамановым, Бабичевым, Трошевым, Пуляковским, всеми павшими солдатами и безвременно ушедшими генералами Рохлиным и Дубыниным. Последний умер на посту начальника Генерального штаба и был любимцем всех афганцев. Виктор
Дубынин — один из самых светлых витязей и лучших русских генералов этого века. Не вырви его смерть, первая кампания в Чечне была бы победоносной и краткой…В России вновь появились после «афганцев» воины — «кавказцы». В XIX веке «кавказцами» в России называли солдат и особенно офицеров Отдельного Кавказского Корпуса, самого боевого соединения за всю историю Вооруженных сил России. Офицеры-кавказцы отличались отвагой, образованностью, спаянной корпоративностью и независимостью характера. Стать боевым офицером-кавказцем было мечтой русской военной молодежи.
«Воинским делом, — говорил Великий Петр, — Россия вышла от тьмы к свету». Эту миссию армия выполняла задолго до того дня, когда князь Владимир велел топить в Днепре языческие кумиры. Терроризм, как всякое насилие, набеги, полон, работорговля и гнет есть «тьма». Сегодня на Кавказе Российская армия выполняет свою древнюю и спасительную миссию «света»… Сегодня на Кавказе российские войска призваны возродить дух, традиции и миссию Отдельного Кавказского Корпуса. Это задача по плечу генералу армии Квашнину и его боевым товарищам… И Афганистан, и Кавказ показали, что лучше русского солдата в мире еще никого нет. И это при том, что уже 15 лет армию, и особенно ее офицерский корпус, поносят, унижают в печати. угнетают социально… Сегодня Кавказ показал вновь, что офицеры и солдаты по-прежнему лучшая часть России, ее надежда и опора, а воины-кавказцы, где бы они ни жили, — единое боевое братство….
Бросок наших десантников в Косово, спасший честь России и ставший национальным праздником, — во многом заслуга Квашнина. Но это было бы невозможно и без такого министра, как маршал Сергеев. Сегодня основательная мудрость Сергеева и боевой опыт Квашнина обеспечивают министерству обороны самое согласованное и сильное руководство Вооруженными силами после маршала Жукова.[575]
Постепенно формируется понимание, что военная реформа не состоится без успешного и преемственного решения офицерского вопроса, что само существование и облик армии зависят «от культуры офицерского корпуса, его достоинства и чести, верности долгу и готовности к служению Отечеству». Вспоминается, что «в России в офицере всегда видели рыцаря. Доблесть, честность, благородство души — вот те черты, которые в нем особо ценились».[576] В очередной раз утверждается, что офицер всему голова. Об этом поучительно напомнили боевые действия в Чечне. Командующий Московским военным округом генерал-полковник Игорь Евгеньевич Пузанов в связи в этим отмечает: Самое главное — наибольшее внимание должно быть уделено офицерскому составу. Все решают офицеры. Там, где офицер освоил свою должность в полном объеме, нет проблем у солдат и сержанта. Наша беда недостаточно инициативные командиры. Эта тенденция проявляется с афганских времен… Мы учитываем это обстоятельство и серьезно занимаемся боевой выучкой, поощряем инициативных, деятельных офицеров… Наша работа с командирами нацелена прежде всего на то, чтобы научить их брать на себя оправданную ответственность. Офицер готовится к роли командира в ее классическом понимании, поэтому необходима его адаптация к условиям конкретной войны, региона и т. д. Даже в годы Великой Отечественной войны волевых было много, а знающих военное ремесло — единицы. Поэтому военному делу надо учиться серьезным образом. Иначе и к другим войнам армия останется не готова.[577]
Начиная с 1993 года у российских офицеров появилась наконец возможность заниматься своей деятельностью на основе «единой военной доктрины». Этого их предшественники добивались практически всю первую четверть XX века.[578] Новая Военная доктрина Российской Федерации, утвержденная 21 апреля 2000 года, реализует в своем содержании многие заветные мысли русского офицерства. Она четко определяет тенденции военно-политической обстановки, характер предстоящих и уже существующих войн и конфликтов, внешние и внутренние угрозы, задачи и принципы организации и применения войск.[579] По сути (формы, естественно, изменились) вновь возродилось традиционное понимание армии как «государственно-правовой организации, предназначенной для ведения войны и для поддержания законного порядка в государстве».[580] Предметное усвоение новой военной доктрины приведет к активизации творческой военной мысли, восстановлению традиции идейной подготовки армии к будущим войнам.[581]
Продемонстрированные факты, оценки и высказывания подтверждают общее стремление разных представителей российского офицерского корпуса к самопознанию и самосовершенствованию на основе исторических уроков и идеалов. Они же обязывают преемственно и последовательно действовать в обозначенном направлении, не ослаблять и не прерывать усилий, создавая «новую армию старых заветов». Придавая приоритетное значение офицерскому вопросу, следует обеспокоиться не просто установлением преемственности, духовной связи различных поколений российского офицерства, но «восприятием офицерской духовной наследственности» (Е. Э. Месснер), т. е. унаследованием через воспитание, образование, чтение традиции, достижений и культуры русского офицерского корпуса. Военная реформа до сих пор еще не принесла желанных результатов, и объясняется это не в последнюю очередь тем, что действуем пока «не по заветам», что по-настоящему «никто так и не обратился к сокровищнице нашего опыта, боевому прошлому победоносной Русской армии».[582]