Офицерский корпус Русской Армии. Опыт самопознания

До сих пор не восприняты по существу: славная военная история (особенно уроки войн трех последних столетий); самобытная (профессионально-милиционная) военная система; военное искусство и боевая школа (лучшие в мире!); русская военная мысль (в классических образцах по-прежнему востребуемая именно на родной отечественной почве); сам великий образ русского офицера как идеал. Полузабытыми либо затертыми остаются такие важные понятия, как «военное искусство», «душа армии», «моральный дух войск», «дисциплина», «воспитание» и многие другие. В практическом, нравственно-боевом отношении не осмыслены особые системы действий и заветы русских полководцев. Персональный состав русского офицерского корпуса поименно не учитывается, не изучается. Систематическая биографическая («наследственная») работа по его наиболее выдающимся представителям не ведется. Не знаем многих имен своих предшественников, а точные и полные сведения о ком-то из них найти почти невозможно.

Классическая русская военная мысль (бесценное наследие, вековой интеллектуальный капитал), представленная десятками блистательных имен, по-настоящему ценится и используется за рубежом;^[583] на Родине же, в Вооруженных Силах она далеко не в почете. У нас по-прежнему издают и переиздают Клаузевица, других немецких и иных иностранных генералов-мыслителей (в том числе и гитлеровских). О своих же вспоминают изредка и далеко не о всех. Неудивительно, что отечественному читателю до сих пор приходится представлять А. А. Свечина «русским Клаузевицем», Н. Н. Обручева — «русским Мольтке», А. Е. Снесарева «русским Суньцзы»^[584] Видимо, следует нечто подобное придумать и для генерала Р. А. Фадеева, чтобы, наконец, обратить внимание на его уникальную личность и классические труды «Шестьдесят лет кавказской войны», «Письма с Кавказа», «Вооруженные силы России» и другие

Наметившуюся тенденцию к возрождению армии на основе традиций и заветных идеалов русского офицерского корпуса необходимо закрепить и поддержать более серьезным (ответственным, государственным) отношением к духовному наследию, к памяти офицеров, которые своим трудам собирали и защищали Россию (память и сама по себе творит историю), к именам, которые прославили русское оружие В этой связи отечественная военная классика средоточие заветных мыслей авторитетных военных умов — не может не стать самой надежной духовной основой, испытанной мировоззренческой доктриной, идеологией военного реформирования, главным средством духовно-наследственного единения всех поколений в едином историческом офицерском корпусе России

Новую армию можно создать только на проверенных временем заветах лучших представителей русского офицерства, при их духовной поддержке и водительстве. В определенной мере заветные мысли уже отражены на страницах данного и предшествующих выпусков «Российского военного сборника». В то же время современному офицеру требуется не только «Наука побеждать» и «Книга Марсова»,^[585] но и особая «Заветная книга».^[586] Работа над ней, самопознание окупятся воссозданием по-настоящему «прибыльной» вооруженной силы, надежно защищающей Россию.

«Духовная дружина» русского офицерства

Краткие сведения об авторах работ, представленных в сборнике^[587]

Офицерский корпус Русской Армии всегда имел в своих рядах интеллектуальный кадр, «духовную дружину», тех, кто создавал и развивал «науку побеждать», умело владел пером и высоко держал планку военного слова. Ученые, писатели, публицисты в офицерских погонах представляли собой мозг, совесть и голос своего сословия. В большинстве своем они являлись боевыми офицерами с академическим образованием, находились в гуще армейской жизни, знали ее содержание во всех нюансах и оттенках, чутко улавливали ее главные тенденции. Они отмечали достоинства армии, но и не проходили мимо недостатков, пережитков, препятствующих прогрессу.

К великому сожалению, знания наши о русских военных мыслителях скромны и скудны. Их труды худо-бедно используются, но сами творцы пребывают почти в забвении. Нет посвященных им биографических словарей или справочников, лишь о единицах написаны специальные работы, многих имен не отыщешь и в военных энциклопедиях.

О некоторых авторах сборника «Офицерский корпус Русской Армии» сведений почти не имеется. Нечего сказать, например, о В. Муромском, ибо это скорее всего псевдоним (в списках Императорской Российской армии офицера с такой фамилией в начале века не значилось), а указателя псевдонимов военных писателей не существует. Не известно, кто такой А. Круговской, публиковавшийся в белогвардейском журнале «Пути России». Л. Кемеровский, чьи статьи печатались там же, — вероятно, Леонид Францевич Кемеровский, «журналист 29-ти лет», как зафиксировано в списках эвакуировавшихся из Батума в 1920 г. Не больше информации о Н. Португалове: Португалов Николай Михайлович, 49 лет, писатель, эвакуировался из Новороссийска в 1920 г. (по сведениям С. В. Волкова). Если о большинстве офицеров «отправные» данные можно почерпнуть в «Списках офицерам и генералам», ежегодно издававшихся военным ведомством, то проследить их пути после Первой мировой войны и революции зачастую крайне затруднительно, либо невозможно (во всяком случае без специальных глубоких поисков и исследований). Поэтому вместо дат смерти в ряде случаев мы вынуждены ставить знаки вопроса.

Вместе с тем в последние годы появились отдельные издания, возрождающие память о многих русских офицерах. Следует назвать труд А. Г. Кавтарадзе «Военные специалисты на службе Республики Советов 1917–1920 гг.». Особо отметим также «Биографический справочник высших чинов Добровольческой армии и Вооруженных сил Юга России» Н. Рутыча (большинство белых офицеров принадлежали к командному составу Императорской армии), откуда и мы почерпнули часть сведений. Появились биографии военачальников и военных деятелей из Военной энциклопедии издания И. Д. Сытина, с некоторыми дополнениями (правда, они, как и сами тома энциклопедии, обрываются на букве «П»). О. Ф. Сувениров своим исследованием «Трагедия РККА 1937–1938» вернул из небытия имена командиров, уничтоженных сталинским режимом.

Трагедия русского офицерства, выпавшая на его долю в XX веке, отражается и в судьбах самих военных писателей, в том числе представленных на страницах нашей книги: и тех, кто остался служить России в рядах Красной Армии, и тех, кто сражался против большевиков и оказался в эмиграции. Так, стоявшие у истоков советской высшей военной школы крупные военные умы А. Свечин, Е. Мартынов, Н. Морозов постоянно подвергались травле и в конце концов погибли в застенках НКВД. А. Мариюшкин, пройдя дорогами Гражданской войны и испив горькую чашу изгнания, в 1944 г. подвергся депортации в СССР. Его жизнь оборвалась в одном из мордовских лагерей для заключенных. Достаточно известна участь мастера русской военной прозы П. Краснова, казненного в семидесятисемилетнем возрасте в Москве (1947 г.). В «России черный год» (1917) покончил с собой П. Режепо. Где-то в кровавой круговерти революции и Гражданской войны теряются следы А. Дрозд-Бонячевского, Д. Аничкова… Бывший флотский офицер и великий русский публицист М. Меньшиков был безвинно расстрелян чекистами ранней осенью 1918 г. в Валдае. В 1944 г. на одном из парижских чердаков от туберкулеза и ран угас, не дожив и до сорока, А. Керсновский, никогда не служивший в русской армии, но посвятивший ей жизнь и блестящие дарования, ставший ее бесподобным летописцем.

Пусть хотя бы краткие и скупые последующие строчки напомнят о тех военных писателях, чьи работы, составили наш очередной сборник.

Аничков Дмитрий Иванович (1866-?). Полковник. Окончил Николаевский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище, Николаевскую академию Генерального штаба. Служил на командных и штабных должностях. Участник Русско-японской войны. С. 1908 г. — в отставке. Позже по армейской кавалерии состоял в распоряжении Е. В. Кн. Сергея Георгиевича Романовского, Герцога Лейхтенбергского. (По некоторым сведениям, входил в организацию В. Пуришкевича «Русский народный союз им. Михаила Архангела», возможно, погиб в 1918 г.)

Апухтин Александр Николаевич (1861 — после 1917). Генерал-лейтенант. Окончил Полоцкую военную гимназию, 2-е военное Константиновское училище, Николаевскую академию Генерального штаба. Служил на командных и штабных должностях. В период Русско-японской войны отличился, командуя 88-м пехотным Петровским полком. Принимал участие в работе Комитета по образованию войск. В Первую мировую войну — начальник дивизии.

Известный военный писатель. Выступал в основном с критическими статьями на страницах «Русского Инвалида», «Разведчика», «Журнала Общества Ревнителей Военных Знаний».

Баланин Дмитрий Васильевич (1857 — после 1920). Генерал от инфантерииОкончил 2-е военное Константиновское училище, Николаевскую академию Генерального штаба. Участник Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Позже служил на командных и штабных должностях, был генерал-квартирмейстером штаба Киевского военного округа. С. 1908 г. — начальник 18-й пехотной дивизии. В Первую мировую войну командовал 27-м армейским корпусом. В 1918 г. прикомандировался к Управлению Всевобуча Советской республики, а в октябре 1920 г. уволился со службы по состоянию здоровья.