Офицерский крематорий

Освободив охранника от брючного ремня, я перевернул его на живот, завел ему руки за спину и связал их.

Он был вооружен копией пистолета, вписанного в мое удостоверение частного детектива: служебный «иж-71». Забрав у него оружие, рацию и телефон, я привел гарда в чувство.

И – увидел испуг в глазах этого бесстрашного парня. Сам Кросс не смог бы вызвать в его душе такое сильное чувство тревоги, как его маска.

– Пойдешь со мной! – Мой голос прозвучал низко, с астматическим придыханием Дарта Вейдера. – Если мне не понравится, как ты посмотрел на меня, я тебя убью. Ты один в здании?

– Да, – с трудом оторвав от маски взгляд, ответил он.

– Еще раз.

– Да, я один.

– В котором часу заканчивается твоя смена?

– В половине девятого. Сменщик приходит в восемь часов.

– Тебя контролируют телефонными звонками?

– Могут позвонить до одиннадцати, позже – вряд ли. Такого еще не было.

Я помог ему подняться на ноги и подтолкнул в спину:

– Вперед!

Мы поднялись на второй этаж по лестнице.

– Где туалет?

Он указал направление поворотом головы.

Помещение ватерклозета оказалось просторным. Команду «на пол» гард выполнил с небольшим опозданием, тем не менее распластался на полу лицом вниз. Я расстегнул куртку и вытянул регулируемый понизу шнурок. Его длины как раз хватило для того, чтобы связать противника на полное обездвиживание: петля на запястье, перехлест через шею и узел в голеностопных суставах при согнутых ногах. Малейшее движение ногами и руками, и петля сдавит ему горло.

Я вернулся в холл. Плазменная панель. Широкий диван и низкий столик перед ним. Пульт, истосковавшийся по умелым рукам претендента.

Довольно узкий коридор неожиданно закончился другим холлом, и оба они, соединенные рукавом, формой походили на гантель.

Вот и кабинет Карапетяна.

Не меньше минуты я изучал сейф… Не стоило тешить себя надеждой, что сумею открыть его. Мне пришлось довольствоваться содержимым ящиков стола.

Информация. Всю свою сознательную жизнь я работал с информацией. Даже когда наносил штрихи на чистый лист бумаги. Информация – это мой хлеб. А сейчас она – моя жизнь.

Дверца стола, за которой обычно скрываются выдвижные ящики, была закрыта. Обычно ключ от ящика не вешают в одну связку с ключами от квартиры, он должен быть под рукой, скорее всего, в центральном ящике.

Я выдвинул его наполовину. Скомканный носовой платок, очки с залапанными стеклами, набор шариковых авторучек, точилка, наручные часы «Ситизен», горсть мелочи… И ни одной бумаги. Я же надеялся, что найду здесь записную книжку с контактами Карапетяна, правда, отдавал себе отчет, с каким обилием адресов, фамилий, телефонных номеров мне предстоит иметь дело. Мои потребности были пропорциональны отрезку времени, которым я располагал: всего несколько часов. Сейчас – половина десятого вечера. Раньше половины десятого утра Кросс не появлялся, значит, у меня ровно двенадцать часов.

Я нашел ключ под носовым платком. Идеальное место хранения ценностей. Не каждый отважится дотронуться до соплей кандидата в мэры.

Я открыл дверцу. За ней, как и предполагалось, четыре ящика.

Осмотр я начал с верхнего. Он под завязку был забит чистой бумагой. Три непочатые пачки и одна начатая. Я не удивился бы, если бы стол принадлежал секретарю…

Второй ящик. В нем множество папок с документами. Договора, акты и прочее. Я пробегал глазами шапки, а если таковых не было – смотрел реквизиты. Перебрал все документы, потратив на это двадцать минут. Неплохой результат. Польза от него очевидна: мне осталось меньше работы.

В третьем ящике на стопке бумаг и конвертов лежал газовый пистолет «Вальтер». Я вынул стопку целиком, вместе с пистолетом, и разобрал ее на поверхности стола.

Корреспонденция Карапетяна. В основном в конвертах формата А4, в большинстве своем – конверты мелованные. Среди них выделялись два конверта желтого цвета. Лично я предпочитал белым именно желтые. Этот цвет означает внимание, и содержимое в таком конверте соответствует упаковке, и никакого специального знака или пометки не нужно.

Оба конверта – незапечатанные, непогашенные, значит, до адресата не дошли. А вот и адрес: улица Феоктистова, дом 37, квартира 6. ХРОМЧЕНКО Екатерине Александровне.

Я понял все еще до того, как открыл конверт и взглянул на содержимое.

Понял, почему Карапетян был так убедителен, когда лгал мне. В правдивой истории он только поменял роли, ничего больше менять не стал. Не Хромченко познакомил Карапетяна с Ритой, а Карапетян представил капитану свою даму. И как он это сделал!.. Случайно столкнувшись в дверях с капитаном полиции и выяснив позже, что тот работает в архиве ГУВД, Серж срочно вызвал в Сочи свое «тайное оружие». А как отыграла Рита! Капитану полиции оказывала внимание не просто красивая женщина, женщина самого короля по экспорту леса. Проверенная. С пробой. Лучше не бывает. И все же она оказалась фальшивкой. Подлинным являлся лишь ее портрет, созданный мною на самом странном холсте…

Карапетян прокололся только раз, в самом начале: Хромченко представился ему по полной…

Конверт этот – с защитной пленкой на клеевой стороне. Девственно чистый конверт с грязным содержимым.

Первый снимок. На нем Рита в знакомой мне позе. Голова чуть повернута к партнеру, рот приоткрыт… Хромченко – мускулистый, сильный парень. Ему бы подошла роль жиголо. Но нет: «Хороший семьянин, любящий отец». Он не мог вычеркнуть эти строки из своей характеристики, а значит, из жизни. Он любил свою жену, дочь.

Жена не получила этот желтый конверт, символизирующий откровенное содержание. Это значит, капитан согласился на условия, выдвинутые Сержем.

Возможно, разговор состоялся здесь, и в беседе принимали участие трое: Хромченко – с одной стороны, с другой – сам Карапетян. Кросс – это машина для устрашения, и конверт с откровенным содержимым в его руках – как хлопушка для киллера. Нет, такой деликатный вопрос, как шантаж, Карапетян взял на себя. Он – первая и последняя инстанция, «альфа», замкнутая сама на себя.

Они договорились. Хромченко решил вопрос с архивом, но компромат забрать не успел. Другое просто трудно представить, другое лежало вне моего информационного поля.

Второй конверт. Точно такое же, как и в первом, содержимое, дубликат. Адресат – другой. Средняя школа № 18, ХРОМЧЕНКО Анастасии, 3 класс «А». Адрес отправителя: «Школа изящных искусств». По всей видимости, дочь Хромченко посещала эту платную школу. И однажды на уроке классный руководитель вручил бы ей этот конверт. Она открыла бы его, не успев загородить снимок от соседки по парте. Такого позора, такого отношения к себе и матери девочка отцу никогда не простила бы. Кто знает этих тинейджеров? Она могла подняться на крышу высотки и, выражая протест, свести счеты с жизнью.