Офисный планктон или РУсалки тоже плачут

— Ассоль, очнитесь. Вы уснули. Кофе. Через пять минут, — и нервной размашистой походкой проследовал в свой кабинет, естественно, хлопнув дверью так, что заложило уши.

Определенно, я его бешу. Нет, ну, правда, что я такого успела натворить. Подумаешь, немножко задумалась, но ведь было над чем, в конце концов. Впрочем, меня он тоже бесит, да. Аглая, только что нарисовавшаяся в дверях, нервно захлопнула их с той стороны. Сбежала?. Вряд ли, скорее притаилась.

— Соль, не переживай. Руслан, он всегда нервный по понедельникам. Сама понимаешь, в выходные большая нехватка свеженькой крови, бедняжка работает в гордом одиночестве… — тихонько подбодрила меня Аглая, успевшая вовремя убраться с дороги босса.

Договорить я не дала, счастливо воскликнув:

— Так он вампир! — лицо освятила загадочная улыбка и тут же скуксилась, когда услышала продолжение речи.

— Солька, ты меня поражаешь. Он не вампир, но кровосос, тот еще. Но ему можно, он такой красивый! — восторженно произнесла «величайший экономист» и по совместительству моя сожительница и спасительница. — Сколько раз говорить у нас только люди обитают и никаких эльфов, гномов и прочей живности.

Лицо человечка скорчила загадочное, возвышенное такое. Романтика одним словом — девичьи мечты. Но я-то знала, что Аглая издевалась. Хитро прищуренный взгляд и слегка вздернутый кончик рта — кажется, издевались надо мной.

— Аглаша, иди работай, а? — специально назвала ее так, зная как бесило такое обращение девушку. — Несмотря на то, что ты гений по местным меркам, думаю, мое персональное чудовище все же уволит тебя за безделье и треп во время, — взглянула на часики на собственном столе, — уже как восемь минут рабочего времени.

— Злыдня. С кем поведешься, от того и наберешься, — и девушка рванула восвояси. Далеко-далеко в специально выделенное место — акустический зал.

А я тихонько вздохнула и промямлила:

— Сегодня знаменательный день — ровно четыре месяца, как я здесь.

Да, я побила местный рекорд по выживанию в этой приемной. Но я не радовалась. Мне было грустно и очень одиноко. Не смотря на присутствие в моей жизни Аглаи и кота, прозванного мной Бегемотом. Магия, спавшая в моем теле, тихонько просыпалась, заставляя верить в светлое будущее. Средства на поездку в Париж копились, и вроде бы жить можно и так, особенно если нет другого выхода, да как-то не получалось. Я постоянно чувствовала себя чужой в этом мире, и никак не могла найти себе места, ощущая беспомощность и острую необходимость в чьем-то участии. Может быть поэтому, а может из-за чего-то другого я старалась задерживаться на работе подольше, пытаясь по мере своих сил выполнить все задания, какими в огромном изобилии снабжал меня босс. Да, я откровенно пыталась выслужиться, быть полезной и не лишиться работы, в последнее время ставшей мне необходимой. А как иначе — ведь на данный момент именно она была той тонюсенькой ниточкой, связывающей меня с прошлым и одновременно толстым канатом — надеждой на будущее.

Народ постепенно покидал здание офиса, а я наблюдала за ними из окна, намереваясь сесть и еще поработать. Аглая давно ушла, помещения опустели и кое-где даже потушили свет в целях экономии. Единственный охранник дядя Паша слонялся по пустым коридорам и горестно вздыхал, наверное, о своей горькой судьбине, а может от недостатка сна.

— Соля, — именно так называло меня большинство в нашей конторе, — все в порядке? Пойду на первый, раз в Багдаде все спокойно?

— Да, дядь Паш, я ещё немного поработаю. Потом закрою и …

— Позови, сам на сигнализацию поставлю, — глухо ответил и шагнул в темноту.

А я осталась одна в пустом гулком помещении наедине с собственными страхами, кучей невыполненной работы и нервами, желающими хоть какой-то разгрузки. Злые мысли лезли в голову, заставляя сжиматься сердце. А собственное незавидное положение практически приживалки не радовало. Идти мне было некуда, но и портить жизнь Аглаи очень не хотелось. Я боялась, что в один прекрасный момент я ей просто помешаю, все-таки небольшая квартирка, пусть и в центральной части города, не совсем подходящее для совместной жизни для двух молодых… девушек. Да, я и себя отнесла к человечкам, постепенно проникаясь этой сутью. А свой яркий рыжий хвост вспоминала лишь по вечерам, все больше и больше думая о ситуации, в которой оказалась. Больше всего меня пугало время. Да, да. Именно оно, стремительно утекающее сквозь пальцы и не желающее замедлить свой бег. В конец расстроившись, я резко оперлась на стол руками и уже собиралась зареветь в голос, как услышала шорох. Желание плакать пропало, а слезы мгновенно высохли. Страх накатил с неведомой силой. Даже если я буду орать, дядя Паша вряд ли услышит мой вопль. Стоп, А’Соль, а чего ты всполошилась? Магов, эльфов и прочей нечисти в этом мире нет. А значит, бояться тебе, в принципе, нечего. С жалкими людишками ты справишься на счет раз. Усилий это не составит — стоит только показать, кто здесь власть. А власть здесь — босс, ну и я, как его правая рука. Простым смертным, не относящимся к нашей конторе, делать тут нечего, да и не пропустит их сюда дядя Паша. В конце концов, шею перегрызу, если что. Опыт-то, перенятый от Потапова, имеется. Останется лишь завершить начатое — труп припрятать для порядка, босс слишком чистоплотный, грязь на дух не переносит. Вот бы его к нам в ил… Мысленное успокоение не принесло своих плодов — страх не спешил покидать сознание, затаился черным пятном, заставляя тело покрываться липким потом. Слава Святому Урсулу от собственных выделений трансформации не происходило. Сидеть на месте в ярком пятне света, излучаемым от экрана монитора компьютера, было страшно и опасно. Он слепил глаза и лишь темные тени, перекореженные и от того ещё более пугающие мелькали в темноте в поле зрения подслеповатых глаз. Я приняла стратегически важное решение. Встала с насиженного теплого местечка и переместилась к окну, за которым переливался разноцветными огнями ночной город. Света было значительно меньше, но и мой силуэт не так выделялся. Если точно не знать, что я где-то в этой комнате, то можно и сразу не приметить. Встала, замерла, вжалась практически в угол, пытаясь не осознанно сравняться со стенами. Тихо-тихо раздавались шаги. Темный мощный силуэт нарисовался в проеме приемной.

— Руслан, — шепнула я, выдавая себя с головой. — Олегович, — добавила.

— О, какие люди и без охраны?! — нагло произнес мой босс слегка заплетающимся языком. — На посту.

— Кое-что не успела. Решила доделать, — нарушать субординацию не хотелось. Глаза босса сияли, как звезды, горя и переливаясь в темноте. Странный взгляд, пробирающий до костей, не пугал, а скорее возбуждал. Волны непонятных эмоций скользили по телу, медленно перекатываясь от кончиков волос до кончиков пальцев на ногах. Почему-то заканчивать этот нелепый разговор во мгле не хотелось. Но босс не спешил включать свет, он просто замер напротив и, наклонив голову, уперся в дверной косяк. Не знаю, сколько мы так простояли, поглощенные собственными мыслями, эмоциями и ощущениями, но я, кажется, первая пришла в себя. Отмерла. Вернулась. Пошевелилась.

— А ты красива. Даже очень, — тягуче произнес Потапов. — Знаешь, неземная такая красота, без видимых изъянов, но…

— Я знаю, что не красива, — печально произнесла. — Не для этого мира… Может быть, привлекательна, но не больше, — зачем я это сказала наедине с мужчиной, в темноте комнаты, но мне почему-то очень хотелось доказательств обратного. Я желала этих самых доказательств, заверений, да чего угодно, лишь бы понять …

Босс пружинистой походкой подошел ко мне и протянул руку, дотрагиваясь до волос. Я не вздрогнула, не пошевелилась и молча наблюдала за этим странным действием. Потапов гладил одной рукой прядь волос, аккуратно прохаживаясь по ней, пропуская мимо пальцев. Но нервы все же не железные.

— Руслан Олегович, — шепнула, боясь разрушить волшебство момента. И услышала лишь тихий рык. Босс резко притянул меня за прядь и сильно прижал к своей груди. Запах дорогого коньяка мгновенно окутал наши тела, обволакивая острой горчинкой, подавляя волю. Он был пьян. Я только сейчас осознала этот прискорбный факт. Мой босс, который ненавидел людские слабости, сам поддался искушению. Без серьезной на то причины здесь не обошлось. От этой мысли мурашки побежали по коже, но тело, скованное чужими руками, не собиралось рваться из желанного плена, и лишь сознание мягко и трепетно твердило свое: «А’Соль, что же ты делаешь?. Глупая, глупая рыбка… сети бывают такие разные…»

— Ассоль, ты такая мягкая, теплая и такая желанная, — шептал Потапов, сильнее прижимая меня к своей груди. Твердые руки безостановочно шарили под блузкой, стремительно и грубо ощупывая оголенное тело. Грудь трепетала под натиском его рук, а сердце замирало, то и дело пропуская удары. Я не понимала, что он делает и, если честно, понимать ничего не хотела. В этот момент лишь странное оцепенение правило сознанием. А тело… оно жило своей жизнью, все стремительнее и стремительнее подчиняясь какому-то неведомому ритму.

— Нет, — жалостливо прошептала я, намереваясь замедлить этот ураган. Мне казалось, я не смогу вытерпеть его ласки. Где-то внутри живота все сжималось и пульсировало. Я не понимала, что же такое происходит сейчас со мной. Босс резко остановился, руки плетьми рухнули вдоль моего тела, и взгляд, такой настойчивый и злой, пронзил меня насквозь. Тяжелое дыхание оглушающе раздалось в стенах пустой комнаты.

— Вы прекратили, — глупо пискнула я, не веря в происходящее. Нет, нет. Я не хотела останавливать приятные прикосновения, я лишь хотела узнать их причину. Но босс воспринял происходящее по-своему и тихо рыкнул: