Шрифт:
Часть 1
1. Увертюра
Перед тем как начать, я представлюсь. Или, по-другому изъясняясь, я начну с того, что представлюсь. Таким образом, я учел оба варианта вашего незаурядного мышления. Но начнем же. Я работаю в гигантской компании «Facile copy» (что в переводе с «кривой латыни» значит «легко копировать», если кому-то из осиливших дочитать до четвертого предложения действительно нужно это знать). Компания специализируется на производстве и реализации разного рода копировальной и компьютерной техники, а так же множества других жизненно необходимых офису вещей. Так вот. Работаю я в отделе по продажам этой самой копировальной техники. И хоть я являюсь помощником менеджера по продажам, но в здании фирмы, состоящим из целых 7 и еще
Работа у меня очень интересная. Я ее люблю. А еще в обоих предыдущих предложениях я нагло соврал. Моя работа заключается в уламывании по телефону потенциальных клиентов и последующем нажатии одной единственной клавиши, которая, как мне иногда кажется, не пострадает и в случае апокалипсиса. То есть путем несложных математических вычислений мы получаем логически безупречный вывод: я ненавижу свою работу.
Вы, наверное, подумали, почему этот человек (я) представляется подобным образом, то есть описывает место своей работы и род ее деятельности. Клянусь вам, все просто. Это все, что нужно знать на первых парах, а мой удивительный и неповторимый психологический портрет вы без труда составите сами по ходу прочтения сего «шедевра», ибо я буду предельно откровенен и максимально внимателен к деталям, обещаю, зуб даю.
Это было самым важным – описать работу, пусть даже и так коряво, как это сделал я. Теперь о менее главных вещах, как то семья и моя личная жизнь.
Мне 27 лет, и живу я в однокомнатной комнате захудалой гостиницы, мечтаю накопить средств и переехать в однокомнатную квартиру многоквартирного дома. Мои родители разведены. Папа уехал на заработки, а мама, наверное, нас любит и поэтому осталась. У меня есть младшая сестра. Да, у меня был отчим, но он недолго продержался в нашей ячейке общества. В общем, он умер. Отбросил коньки. Перешел в мир иной. Приказал долго жить. Кому как угодно, вот только суть от этого не меняется, как не меняется и то, что сделал он это при крайне загадочных обстоятельствах.
Теперь немного о моей личной жизни. Собственно при всем моем желании, если бы таковое и имелось, много рассказать и не получится. На данный момент, то есть на момент написания конкретно этой строки, я один. Что и неудивительно вовсе. С таким-то характером, но что главное – с такой-то работой. Кстати внешне я не урод. Это объективно. Правда я и не красавец. Это, к слову сказать, еще объективнее. Наверное, прочитав слово «копировальщик», вы примерно представили себе парня среднего роста, среднего телосложения, в средненьком таком поношенном офисном костюмчике (которым он стал после того как был средненьким, тогда еще не таким поношенным, костюмчиком университетского выпускного «бала»), со средненькой, я бы даже сказал среднестатистической офисной прической (не то чтобы волосы были короткие или такие уж длинные, они были скорее (ВНИМАНИЕ! КУЛЬМИНАЦИЯ!) средней длины). Лица у меня нет. То есть как нет. Оно, конечно, есть. Но вы не узнаете меня среди других, даже если я всю оставшуюся книгу буду описывать свое лицо на молекулярном уровне – настолько оно обычное и встречается по статистике один к четырем среди парней двадцати семи лет офисопланктонной направленности. Ну, еще размер обуви у меня сорок второй, и при условии, что вы дотошны до мелочей, это безусловно поможет вам дополнить мой образ.
Есть пара товарищей на работе, но не уверен, что они хоть имя мое знают. В целом они ко мне дружелюбны. Даже в бар иногда зовут. Собственно мне достаточно. Есть два друга. Один со школы еще. Я называю его Геком, потому как именно так, по крайней мере, внешне, я и представлял себе Гекльберри Финна, когда читал книгу (о приключениях оного) автора Сэмюэля Клеменса (он же Марк Твен). Второй очень странный. Фанат фэнтезийного жанра во всем. Живет в гараже. Нигде не работает. Любит снимать клипы про войны своих игрушечных оловянных и пластиковых солдатиков. Иногда он просит меня выступить режиссером. Я обычно не против, поскольку это забавно и является отличной разрядкой для ума. Но подробнее о них обоих позже.
Итак. Это было вступление. Теперь вы хотя бы имеете представление
о том, кто будет вам рассказывать далее.2. Оранжевая палитра + хамство + Крыса
Я проснулся в 6:30 утра. Для меня это очень рано, так как обычно встаю в 6:40, а, сами знаете, шевелиться за 10 минут до звонка будильника запрещено всеми самыми профессиональными профессионалами врачебной медицины и прочими природными стихиями. Но не суть. Так вот, поворочавшись эти несчастные 10 минут, я, наконец, поднялся и пошел к умывальнику с наихудшим настроением. Я быстро умылся, попил свежей (несвежей) водички из-под крана, а заодно и позавтракал бактериями в ней, надеясь на то, что среди них не было кишечных палочек Коха.
Я начал одеваться. Носки. Где? Нету. Вижу. А, нет, это теплые шерстяные зимние носки. На улице осень. Жаль. Придется потеть ногами. Одна из двух рубашек – ага, вижу. Одни из одних брюк – ага, вон на спинке стула лежат и ждут хозяина. А вот и туфли сорок второго размера, стало быть, мои. И куртка, что мне подарили на мой первый рабочий день коллеги по работе. Итак, кое-как одевшись, я вышел из комнаты, так как было уже 6:55, а это значит, что я на пять минут проваландался дольше положенного. Закрывая дверь снаружи, я вдруг услышал непривычный моему уху вежливый тон.
– Доброе утро, сэр, – сказал человек, выбравший почему-то именно этот тон для обращения к офисному планктону, опаздывающему на работу в осеннее дождливое и промозглое утро.
– Утро добрым не бывает, а особенно по понедельникам. Но, тем не менее…, – однако повернувшись к нему, я осёкся. Я его узнал.
– Бывает, милый мой, ещё как бывает. А особенно для тех людей, которые пришли за своими деньгами, – Это был лысый маленький и приторно сладкий до тошноты владелец гостиницы. Чёрт побери! Забыл о предварительной разведке, как учил меня в детстве отец, тот, что слился якобы на заработки. Я должник. Причём должник вечный. И поэтому сие появление меня обескуражило. А голос его тем временем становился всё слаще и вежливее. – Дорогой мой дружочек – пирожочек, я в очередной раз, милый мой, напоминаю вам о том, что каждый, проживающий в моей гостинице, обязан ежемесячно платить владельцу за пользование комнатой. Так. Должник есть. Это вы. А нужен еще владелец. Не так ли, золотце?
По мере унижения моего и без того потрепанного достоинства, его голос становился всё слаще и омерзительнее, настолько, что съеденные мной утром бактерии и палочки Коха (?) не на шутку взбунтовались в желудке, грозясь штурмом взять горло и далее с боями продвигаться к ротовой полости:
– Так, где же владелец? Где же он? Ой, а вот он! Это ж я! – после собственной умопомрачительной театральной постановки его так расперло от восторга и азарта, что сдерживать свою наиотвратительнейшую улыбку он был более не в силах. И тут я увидел то, чего боялся. Однажды я уже имел честь лицезреть их, и мне потом три ночи подряд кошмары снились, это были… Его зубы, мой Бог, его зубы!! Выколите мне глаза! Сотрите мне память! Я больше не могу! Они же оранжевые!! Как так можно? – Молодой человек, я жду!
– Я, видите ли… я получу зарплату на следующей неделе и клянусь вам, что сам найду вас и отдам всё до последнего гроша, – сказал я, всеми силами сдерживая рвоту и дикое желание заорать.
– Хорошо, медовый вы мой, на следующей неделе отдадите мне долг. Я бы вас уже выселил, честно говоря, но вам повезло в том, что моя Примадонна жаждет мужского общества. Знаю, так как застал её недавно за… а, впрочем, неважно. Так вот вы, так и быть, можете пригласить её на свидание. Ну или найти ей парня, чтоб я, милый вы мой дружочек, больше не видел, как она это делает, – сказал он, демонстративно облизнув кривые оранжевые зубы, и пошёл далее по коридору к следующему несчастному бедолаге.
Примадонна – это, к слову сказать, его ненаглядная дочурка. Она так же красива и приятна как её отец, только весит больше и петь любит, что она делает на удивление отвратительно. Нет… вы правы.. она не такая как отец.. Она ещё хуже! Так что же делать? Нет ни денег, ни желания охмурять эту корову. Найти ей парня? Да где ж таких идиотов искать? А может заплатить кому? Или сделать это самому и заплатить себе? Чёрт, ну что за бред. Что ж, будем думать и искать варианты. Кстати, надо сходить ко врачу, сдать анализ крови. От голоса её папаши у меня наверняка уже сахарный диабет. Ладно, пора на работу. Скоро зарплата, а значит надо поднапрячься, чтоб премии не лишили.