Огнем и мечом

— Маг одну только рану зарастил?

— В смысле? — не понял я.

— В смысле маг, что рану фрейе закрыл, разве ничего больше не сделал? — Терпеливо объяснил Лойх.

— Так не было никакого колдуна, — покачал я головой, — у Айлин прямо над алтарем рана заросла. Никаких следов от пореза, даже царапины шрама нет.

— О — о — о!!! — Округлила рот мать кэпа.

— И я так думаю, — спокойно согласился с ней муж. — Тогда вас можно поздравить?

Лойх ан Феллем осторожно заулыбался.

— Вероятно, что да. — Мне оставалось только согласиться с их мыслями. — Но я обязательно уточню у жреца. Когда я ее из храма уносил, не было времени поговорить.

— В какой храм ходили? — Заинтересовался последними словами старший ан Феллем.

— Хелы Справедливой во внутреннем городе.

— Хороший выбор для такого дела, — резюмировал тот. — И настоятеля его тоже обязательно пригласите глянуть на жену, фер Вран. Терн [7] Альбин обязательно вам поможет.

7

Терн — в данном случае «короткое» титулование настоятеля храма, на древнем кайре «владыка». Обращение шен к жрецам тоже допустимо, священники, посвященные в рыцари, могут титуловаться ферами.

— Он врач?

— Хела одна из божественных покровителей медицины, фер Вран, — разъяснила мне фрейя Эннигерд. — Все жрецы Хелы разбираются во врачевании.

— А Его Преподобие лучше многих из них, — продолжил за супругой старший ан Феллем. — Для той, чьи молитвы слышит его богиня, он, конечно же, особенно расстарается. Сколько бы крови альвов в ее жилах не текло.

— Ну, это и мне понятно. — Согласился я с ним и перевел взгляд на капитана.

— Фер Лойх, никакой войны же для роты не намечается?

— Да, этим тихо. Иламцы всех вокруг распугали. Недели две у тебя есть.

— Я не отпуск себе прошу, — хмыкнул я, — а выгодный контракт нам нашел. Благородный господин искренне возжелал мести и готов очень хорошо за нее платить…

— Я ненадолго отойду, отец. — Повернулся капитан к папе…

* * *

— И где ты ходил? — Нервно встретил меня вопросом Фальтигерн ап Шоннахт, чистокровный брат моей благоверной.

— Не твое дело, — все также хамски обрезал я его, не обращая внимания на напряженных, одетых в доспехи и вооруженных министериалов. Его попытка меня прикончить все еще не стерлась в моей памяти, ну а пускать этого остроухого мудака на шею было бы еще большей глупостью, чем забыть этот поступок.

В бутылку впрочем, альв не полез:

— Сюда приходили хелениты со жрецом во главе, хотел видеть тебя и Айлин. Я,конечно же, никого не пустил.

— Ушли? — Почти что не удивился этому явлению Христа народу я.

— Нет. Внизу сидят. Тебя ждут.

— Да неужели? — буркнул, проходя в комнату. — Впрочем, визит был мной ожидаем. Ничего страшного, любезный брат. Не думаю что они со злом.

Альва была в сознании:

— Все хорошо, Вран?

— Все отлично, малыш. Зашел к ан Феллемам, извинился и предупредил, что нас сегодня не будет. Попросил капитана отправить к нам колдуна, как появится. Киран хороший целитель, он поможет.

— Напугала я тебя? — вздохнула женщина.

— Хватит это мусолить, — поцеловал я ее, — все обошлось, забудь и улыбайся как можно шире. Это если бы померла, я бы ни за что тебя не простил.

— Обязательно, — в точности с рекомендацией улыбнулась мне альва, — только забыть не получится. Я ее видела.

Брат, переживавший за сестру рядом, замер как истукан.

— Она почти такая же, как ее изображение. Совсем, совсем. Ну и показалась мне в доспехе, а не платье. Ещё лед в глазах скульптору передать не совсем удалось.

— Страшно было? — Не стал я разрушать женскую веру в мистику. Вдруг померещившийся альве образ окажется правдой, в конце — то концов.

— Немного. Нельзя мне было бояться.

Ну что тут мне оставалось делать? Только поцеловать еще раз.

— И?

— Эта беседа только для нас двоих. Я не буду о ней говорить. Ну и напоследок поцелуй чужеземному наглецу повелела передать. От нее.

— Только этого мне еще не хватало!!! — Совершенно искренне взвыл я.

— Да чтоб я сгнил!!! — Схватился за голову альв. — Скажи мне, что теперь тебе в храмах Дины появляться нельзя?!!

— Не знаю. — Устало улыбнулась ему сестра.

— А ты узнай!

— И узнаю!

— Уж постарайся побыстрее!

— Да уж, тянуть не буду!!! — как смогла, повысила Айлин голос.

— Уймитесь! Оба! — Зарычал в свою очередь и я. Мы все тут одна семья, стыдно как — то оставаться в стороне от этого праздника жизни. — Если вы не помните, дорогие, у нас тут внизу находится сведущий человек. А то и не один.

Альв почесал голову. Общаться с хеленитами, ему видимо не хотелось. И, в общем правильно. Мне тоже. Репутация даже у цивилизованного крыла поклонников Хелы была довольно своеобразной.

— Фер Вран. К вам гости. — Появился в дверях один из дежуривших в гостиничном коридоре альвийских министериалов. Легки на помине.

— Спасибо, тан. — Вежливо кивнул я ему. — Это ведь те о ком я думаю?

Альв кивнул.

— Хелениты, фер.

— Вот прямо сейчас и спросим. — Ободрил я брата с сестрой. — И если я не ошибаюсь в мотивах наших новых друзей, то может быть они и Айлин чем помогут заодно.

* * *

Эта изваянная из какого — то темного камня статуя Хелы, как и все другие храмовые скульптуры, была великолепна. В данном случае, изобразив ее в боевой ипостаси, скульптор предпочел скрыть лицо богини полумаской шлема, в прорези которого поблескивал хрусталь глаз и дать в руки короткое копье с длинным ромбовидным наконечником. Что, в общем — то, было явным отступлением от канонов ее изображения. Я узнавал.

— Хела Копейщица, — чуть поднял уголки рта в улыбке взявший на себя роль экскурсовода жрец. — Подарена храму бароном Свартскагеном примерно так около двухсот лет назад.

— При изображении богов самыми талантливыми из смертных становятся приемлемы некоторые отклонения от канонов?

— Если смертный уверен, что образ придется по нраву, он волен передать его как угодно.

— Этот наверняка угодил, — хмыкнул я. — А многим, хм…, не везет?

— Такое случается, — равнодушно пожал плечами священник.

— И каковы меры к неудачникам?

Взгляд в сторону жертвенной чаши был настолько красноречив, что я не стал развивать тему. Что тут сказать, столь агрессивная и ни в грош не ценящая человеческую жизнь религия это совсем не шутка. Пуськи в этом храме плясать явно бы не рискнули. Да и до называющей себя христианкой открытой лесбиянки — протестантского епископа, требующей снять кресты с церквей, чтобы они не оскорбляли нежных чувств въезжающих в страну эмигрантов, тут еще многие сотни лет развития демократии, толерантности, прав человека и любви к дальнему за чужой счет соответственно.