Огненная для ледяного дракона

Адриан снова прислал записку и только потом появился сам, конечно же, не через дверь. Удобно быть одним из самых сильных магов. Первым делом он спросил совершенно неожиданное:

— Как ты себя чувствуешь?

Этот вопрос изрядно удивил Реджину.

— Нормально. А что? — не поняла она. — Ты не хочешь рассказать, что произошло за столом?

— Ты ела десерт? — вместо ответа уточнил он. Княжна нахмурилась, пытаясь вспомнить, потом покачала головой:

— Вроде нет. Да, точно нет! Ей что-то подсыпали в десерт?

— Именно, — поправил ее Адриан. — Точнее не что-то, а пыльцу азарела. Он вызывает галлюцинации, а еще дестабилизирует магические потоки.

— Что с Арианой сейчас? — задала самый важный, с ее точки зрения, вопрос княжна.

— Пришлось ее усыпить и поместить в лазарет под присмотр целителя. Хорошо хоть заклятье удалось распутать. Сильная зараза!

— Она ведь маг земли? — уточнила девушка. — Не сущность?

— Насколько мне известно, нет. Будь она сущностью, едва ли мы смогли что-нибудь поделать, — вынужден был признать придворный маг. — Твой бывший жених, кстати, молодец, с ним комфортно работается.

— Ты ему еще оду спой, — недовольно пробурчала Реджина, которой вовсе не хотелось слушать хвалебные речи в адрес Фредерика. Да, он молодец, она это и так знала. Но почему-то когда так говорил Адриан, возникало ощущение, что друг ее предает. Она и сама понимала, что это глупо, но ничего не могла с собой поделать.

— Обойдется, — хмыкнул друг. — Зато я под шумок услышал от нашего женишка Себастиана интересную вещь.

— Это какую же? — без особого любопытства поинтересовалась Реджина, раздумывая, кто и когда мог подмешать в десерт порошок азарела. Слуги? Или кто — то из невест умудрился?

— Одно из испытаний будет проводиться с помощью Ледяного сердца, — в голосе Адриана слышалось что-то, похожее на торжество.

— И что? — не поняла княжна, все еще пытаясь понять, кто мог стать злоумышленником.

— А то, что это твой уникальный шанс до него дотронуться. Или ты забыла, для чего здесь? — Адриан даже слегка тряхнул ее за плечи, словно желая истину.

— А ведь точно! — девушка стукнула себя по лбу. Она действительно забыла. События закрутились с какой-то невероятной скоростью, так, что у нее из головы вылетели истинные причины ее пребывания здесь. — Получается, моя задача не вылететь с отбора раньше того самого испытания.

— Именно. И не попасться тому гаду, который пакостит невестам. Мне не нравится, что в его распоряжении редкие существа и растения. Это действительно опасно, Реджи, — покачал он головой. — Ты представляешь, чем все могло закончиться, если азарел попробовала ты?

Девушка вздохнула. Она слишком хорошо представляла. Для нее потеря контроля могла стать самой настоящей катастрофой. И даже ее статус не смог бы, наверное, помочь избежать последствий. Разве что смягчить их. Нет, ей решительно нельзя поддаваться на такие провокации.

— Вы проверили все блюда? — глухо спросила она.

— Над этим работают. Сейчас важно понять, где конкретно был азарел. Если кто — то подсыпал леди Ариане в тарелку — это одно. Если в общий поднос — совсем другое. Совершенно разные следы. Но этот кто-то очень активен. Два покушения за сутки. Что дальше?

— Такое ощущение, что он куда — то спешит, — задумчиво произнесла Реджина. — Нас десять, сегодня выбыло двое. Потом попытались выбить меня. И Ариану.

— Ее, кстати, оставили, — сообщил друг. — Фредерик тоже считает, что злоумышленник спешит. И хочет потянуть время до следующего испытания. Так что будь осторожна. Береги себя.

С этими словами друг еще раз проверил защиту на покоях и удалился. Реджина, побродив немного по комнате, легла спать. Усталость и почти бессонная ночь сказались — она провалилась в тревожный сон, как только закрыла глаза.

Глава 16

Вокруг нее снова был огонь. Только в этот раз огненный лабиринт не так пугал, он манил, звал к себе, обещая что-то. И Реджина шла, сама не зная куда. Она чувствовала, что ведет ее вперед что-то внутри, призывает. И княжна все шла и шла, чувствуя, что ей жизненно необходимо найти то, что так отчаянно манит. Может, это как — то связано с тем жалобным поскуливанием, что она слышала в прошлый раз?

Будто в ответ на ее мысли раздалось еле слышное: — Хозя-я-яйка….

Реджина остановилась, пытаясь сообразить, откуда слышится голос. Она чувствовала, что нужно спешить. Ей нужно найти то существо, которое так отчаянно ее зовет. Почему она уверена, что зовут именно ее? Девушка не могла ответить, она просто это знала. Эта уверенность жила в ней так крепко, словно никаких других вариантов и быть не могло.

Так, стоп! А что, если не кидаться за призрачными возгласами, а попытаться нащупать источник при помощи магии, силы? Да, это рискованно, но иначе она так и будет бегать за тенями и никого в итоге не найдет.

Реджина замерла, пытаясь объединить все силы: и стихийную магию, и светлую, и темную. Она надеялась, что в этот раз все получится. И пусть сама не знала, что же она все-таки ищет, она сделает все, чтобы найти правду.

Сила концентрировалась на кончиках пальцев, искорки слегка покалывали кожу. Реджина мысленно представила, как тонкая поисковая нить, переливающаяся светом, огнем и тьмой, протянулась от ее ладони к источнику звука. Сначала она была тонкой, еле уловимой, а потом становилась все ярче и четче. И княжна пошла по ней.

Шаг за шагом, она продвигалась вперед, не обращая внимания на огненные стены лабиринта. Она сможет, найдет. Других вариантов просто не может быть.

Сложно сказать, как долго она шла, пока не уперлась в огненную клетку. Среди тонких прутьев на полу сидел маленьким, практически крошечный лисенок с пылающей огнем шерсткой. При виде него княжна замерла и стала судорожно хватать ртом воздух.

— Хозя-яйка, — жалобно проговорил он и вдруг замер, приподняв мордочку при виде Реджины. — Услышала, — в голосе существа слышалось облегчение.

А княжна протянула руку, не решаясь до него дотронуться. Он казался каким — то своим, родным, но в то же время совершенно недосягаемым. Ей казалось, будто она его знает. Словно он какая-то часть ее, о которой она смогла забыть.

— Хозя-яюшка, — лисенок чуть ли не мурлыкал.

У Реджины буквально зачесались пальцы от желания его коснуться. Она даже мысли не допускала, что от этой прелести может исходить опасность. Интуиция ей подсказывала, что это невозможно.

Вот только огненные прутья не дали ей коснуться мягкой полыхающей шерстки. Нет, они не обжигали, но покалывали так, что прорваться через них было невозможно. Лисенок покачал головой: