Огненные слёзы

Корт ждал её в коридоре. Он молча взглянул на девушку и, словно играя в ту же игру, как ни в чём не бывало зашагал по коридору.

Юта уже знала дорогу в Зал Кутх — огромную круглую пещеру, в которой проводился Утегатол — собрание жителей Утегата. Но Корт должен был сопроводить её, потому что Юта была чужаком и пока не могла одна являться на совет народа.

Они шли длинными извилистыми коридорами. На улицах и в помещениях города было светло, хоть здесь не было ни одного осветительного прибора. Утегат освещался за счёт солнечного света, который проникал вниз по сложной системе из туннелей, вырубленных под определёнными углами, и отражателей. Ещё одна вещь, которой Юта поразилась бы, если бы у неё были силы удивляться. Тем же путем вниз поступал воздух.

Иногда Утегат представлялся Юте огромной пещерой, населённой пещерными людьми — необразованными и лишёнными технологий. Но иногда она думала, что подземный город — это какое-то чудо света, невозможное, которое просто не должно существовать. Но всё же оно существует, живёт и развивается по каким-то своим, непонятным ей законам.

— Пришли, — услышала она голос Корта. Кажется, он говорил с ней уже какое-то время.

Перед ними открылся широкий проход, ведущий в огромный зал.

В отличие от других помещений, потолок здесь не давил на голову. Наоборот, он высился где-то далеко наверху, вырубленный в форме купола. В одной части зала к стене примыкал песчаный пьедестал, возвышавшийся на три человеческих роста. Остальное пространство было пусто, готовое разом вместить в себя несколько тысяч человек.

Раньше Юта бывала в Зале Кутх, когда там никого не было. Она бродила по нему, как по пустырю, ощущая себя песчинкой, незначительной и одинокой. Но сейчас в зале было не протолкнуться от людей. Мужчины и женщины, старики и дети — все собрались на Утегатол, и впервые Юта почувствовала, каким единым и сплочённым был этот народ.

Все взгляды были скрещены на них с Кортом. Юта смотрела на другой конец зала, на пьедестал, который пока пустовал, и думала о том, как им преодолеть это море из людских тел. Но как только они с Кортом ступили под своды зала, люди молча начали расступаться, чтобы пропустить их вперёд.

Пройдя половину пути, Юта невольно обернулась, чтобы увидеть, как людской поток смыкается за спинами. Всё время, пока они шли, ей было не по себе, и Юта поняла, отчего. Любое скопление людей в Лиатрасе производило очень много шума, количество которого увеличивалось прямо пропорционально числу людей. Но атлурги стояли абсолютно бесшумно. Вся эта масса людей, даже дети, не произволили ни звука. Впервые Юте пришла в голову мысль, что, возможно, атлурги — не совсем люди, во всяком случае, не такие, как жители Лиатраса.

Приближаясь к пьедесталу, на ступенях которого должна стоять, Юта увидела надпись прямо над ним. Странно, но раньше Юта её не замечала. Сейчас же надпись словно горела, высеченная в песке. Она была сделана на языке, которого Юта не знала, но который показался ей смутно знакомым.

— Что это значит? — шепнула она Корту.

— «Утегат те атрасс», — прочитал Корт. — «Город — бессмертен».

Больше он ничего не сказал, и Юта не стала спрашивать, боясь нарушить царившую кругом тишину.

Корт подвёл её к ступеням пьедестала. Напоследок он шепнул, что Юта должна подняться почти до верха и стоять, пока Канг будет говорить. На плохо гнущихся ногах Юта ступенька за ступенькой забралась наверх и замерла, повернувшись лицом к залу.

Лица атлургов, по большей части безразличные или же любопытные, были обращены к ней, а потом все, как один, повернулись вправо. Юта тоже обернулась и увидела, как из тёмного прохода за пьедесталом вышел Канг.

Его звали Турраг. Это был пожилой мужчина, высокий и худощавый, с тонкими, словно иссушенными солнцем и временем руками. Но двигался он почти по-юношески легко и стоял на пьедестале совершенно прямо. У него были длинные седые волосы, зачёсанные назад, и высокий лоб, придававший ему вид умного человека. Несмотря на то, что лицо Туррага было усеяно морщинами, светло-песочные глаза оставались ясными. Сейчас они были направлены в зал.

— Атлурги, мы собрались на сегодняшнем Утегатоле с дозволения богов, чтобы решить судьбу этого изгоя.

Турраг впервые посмотрел на Юту. Его взгляд был спокойным, слегка любопытным, и в целом мог бы принадлежать любому человеку из этого зала. Сама не зная, чего ожидала, Юта выдохнула с облегчением. Но вместо того, чтобы обратиться к ней или что-то сказать о её появлении, Канг начал говорить о совершенно посторонних, на взгляд Юты, вещах.

Громким, размеренным голосом, будто лектор в Университете, он говорил о воле богов и урожаях. О единстве народа и трудностях, с которыми им каждый день приходится сталкиваться. О неумолимости пустыни и силе духа. Юта скоро перестала слушать, рассматривая зал с высоты нескольких метров.

Она заметила, что освещение Зала Кутх было весьма необычно. Его куполообразный потолок терялся в потёмках, так что было невозможно точно определить, где он кончается. Сам Зал был слабо освещён. Зато на пьедестал, с которого выступал Канг, буквально падал столб света. Из-за этого казалось, что стоящий на нём человек сияет. Этот эффект даже у Юты вызвал трепет. Можно было только догадываться, какое впечатление он производит на глубоко верующих атлургов.

Затем Юта подумала о надписи, высеченной над пьедесталом: «Город — бессмертен». Забавно, ведь это Лиатрас называют «Вечным Городом». Но, в конце концов, такой ли уж он вечный? Уже множество Лиатрасов на Нибелии погребено под песками. Города умирают, но люди предпочитают не думать об этом. Они строят новый город похожим на старый, дают ему такое же название, и вот готов «Вечный Город».

Утегат, напротив, стоит здесь уже много веков — тот же город на том же месте. Слой песка над ним увеличивается, но внизу, как ни в чём не бывало, продолжается жизнь.

Однажды Корт рассказывал Юте, как строятся подземные города. Строительство начинается с крыши. Сперва песок проливают клейким раствором. Когда песок скрепляется и перестаёт сыпаться, атлурги начинают откапывать город. Проливая слой за слоем, они как бы «возводят» город сверху вниз. За годы песок расчищают и получается подземное убежище. Но и после этого работа не прекращается ни на день: народ постоянно углубляет и скрепляет проходы, откапывает новые помещения. И вот готов настоящий вечный город, который с годами и столетиями становится только крепче и глубже.

— Сегодня у нас есть важный вопрос, который мы должны обсудить. Решение, которое должны принять, — донёсся до Юты голос Канга.

Атлурги больше не стояли в полном молчании. Они гикали и что-то выкрикивали, гудели и наперебой комментировали слова Канга, в то время как он обратился к Юте:

— Как твоё имя?

— Юталиэн, — негромко ответила она.

Юта поняла, что нервничает сильнее, чем предполагала, и помимо воли посмотрела на Корта. Он стоял абсолютно прямо и неподвижно. Его глаза были обращены на Канга, брови хмурились. Поймав взгляд Юты, мужчина еле заметно кивнул, и Юта вдруг совершенно ясно поняла, что он переживает за неё.

— Как случилось, что ты оказалась одна в пустыне, во многих тарах* от дома?

— Я летела на шаттле… — начала Юта и резко оборвала себя. Поймут ли атлурги, о чём она говорит? Она посмотрела на Туррага, и Канг кивнул.

— Мы знаем, что такое шаттлы. Продолжай.

— У него заглох один двигатель, и шаттл начал падать. Я и ещё несколько человек забрались в спасательный челнок. Он отстыковался от основного корабля, но не успел набрать высоту. Нас начало крутить и швырять, а потом я потеряла сознание.