Огненные слёзы

Юта молчала, не зная, что на это сказать. Она не понимала, к чему он ведёт, и понятия не имела, как следует разговаривать со жрецом.

— Смутное время настало отнюдь не сегодня, — ответил за Юту Корт. Он стоял за её правым плечом. — Смерть Канга тому подтверждение. Его убийство — лишь симптом, но не причина болезни.

Арагон внимательно слушал Корта, слегка наклонив голову набок. Юта подумала о том, с какой лёгкостью, обычно присущей лишь людям, облачённым властью, Корт говорит со всеми — от жреца богов до самого Канга.

— Ты как всегда зришь то, что сокрыто от других, Корт, носящий метку Бога Смерти. Боги всегда общались с тобой без посредников, открывая свою волю.

Кажется, это замечание позабавило Корта. Он усмехнулся:

— Если бы это было так, я, а не ты был бы гурнасом. Тебе не кажется, вестник[1]?

Арагон не улыбнулся в ответ. Он пристально посмотрел на Корта тем же взглядом, каким раньше рассматривал Юту.

— Думаю, ты не стал им, потому что тебе предназначена иная судьба, Ругат. Но я здесь не для того, чтобы обсуждать волю богов. — Жрец снова обратился к Юте: — Я хотел поприветствовать тебя в поселении, Юталиэн, и сказать, что в любую минуту сомнений и душевных терзаний ты можешь найти меня в Зале Свитков. Думаю, что смогу разрешить некоторые из твоих вопросов, которых, я уверен, у тебя скопилось немало.

— Спасибо, — ответила Юта, не зная, что ещё сказать.

То, что кто-то предложил ей помощь, удивило её. Не то чтобы никто в Утегате не помогал ей — это было не так. Юта долго жила у Корта с Ледой. Они выхаживали её и терпеливо ждали, пока она встанет на ноги. Потом Леда помогала обустраиваться в новом доме и учила премудростям жизни в подземном городе.

Но это было другое. До сих пор никто не предлагал ей поговорить по душам, ответить на её вопросы, которых, чем дольше она жила в Утегате, темстановилось больше.

Гурнас слегка наклонил голову, прощаясь, и последовал по коридору за процессией, уносившей тело Канга. Полы его халата развевались за спиной, как крылья птицы, пока полностью не слились со стенами коридора. Только бордовые полосы на рукавах и подоле продолжали выделяться на фоне стен, будто измазавшая их кровь.

Корт задумчиво смотрел в спину гурнаса, одной рукой потирая подбородок.

— Ты удостоилась редкой чести, — наконец произнёс он.

— Правда? — удивилась Юта. — Я подумала, что гурнас предлагает помощь всем, кто в ней нуждается. Разве нет?

Корт мотнул головой, чёрные волосы рассыпались по плечам.

— Это не совсем так. Он действительно помогает тем, кто к нему обращается. Но он почти не выходит из Зала Свитков. Гурнас проводит всё своё время за общением с богами. Он редко снисходит до нас, обычных смертных. И уж тем более никогда не подходит к незнакомому человеку только для того, чтобы предложить то, о чём его не просили. Хотел бы я знать, в чём причина.

Внезапно Корт повернулся к Юте. Впервые за долгое время он посмотрел ей прямо в лицо.

— Не слишком ли много вокруг тебя тайн, Юталиэн, девушка, пришедшая с неба?

Его глаза блеснули сталью, всегда прячущейся в бездонной синеве.

— Я… — начала Юта, но Корт уже отвернулся.

— Пошли, нам обоим надо отдохнуть после бессонной ночи. Я отведу тебя домой.

И он зашагал по коридору в сторону, противоположную той, куда унесли Канга. Юте ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

«А как насчёт твоих тайн?», — хотела спросить она, но промолчала. В конце концов, человек, сам хранящий секреты, должен уметь уважать секреты других.

***

Леда шла по улицам окружными путями: она не хотела встретить кого-то из людей Гвирна. Казалось, этой ночью весь город не спал. Весть о кончине Канга облетела Утегат из конца в конец. Люди поднимались с постелей, выходили из домов, чтобы узнать, что случилось. Леда оставила Корта уже под утро, незаметно ускользнув тёмными коридорами.

Впереди замаячила группа людей. Леда не могла разглядеть, кто это, но на всякий случай решила не рисковать. Она быстро завернула в боковой проход и влетела прямо в человека, спешившего навстречу.

— Простите, — выпалила она, пряча лицо за капюшоном хилта.

— Леда?

— Уги?! Слава Ругу! Я искала тебя.

Уги осмотрелся и быстро отвёл её в тёмный закуток.

— Что происходит? Кругом какое-то сумасшествие. Гадрим сказал, что Турраг мёртв. Он видел тело.

— Это правда, — ответила Леда. — Я только что оттуда.

— Но… я ничего не понимаю. Разве мы не решили, что сделаем это на празднике Куду? До него ещё четыре дня. Пойдём, я должен увидеть всё сам.

Уги дёрнулся в сторону собиравшейся группы людей, но Леда быстро схватила его за локоть.

— Тебе туда нельзя. Там Корт. Нам лучше не показываться ему на глаза, пока не выясним, что случилось.

Уги остановился. Он задумался.

— Ты права. Надо найти Дара. Не понимаю, почему он вдруг решил действовать не по плану.

Они двинулись по улице в сторону лурда Дара. Какое-то время шли молча. Потом заговорила Леда:

— Возможно, мы совершили ошибку, доверив это ему. У него могли просто сдать нервы. Представь: неделями хранить такой секрет, готовиться втайне ото всех, день за днём ожидая того, что должен сделать. Это было бы непросто для любого из нас.

— А Дар молод и к тому же вспыльчив, — закончил за неё Уги. — Наверное, ты права — мы взвалили на него слишком тяжёлую ношу.

Подойдя ко входу в дом Дара, Уги с Ледой переглянулись, а затем вошли внутрь.

Они оказались на просторной кухне, устроенной так же, как все кухни в домах атлургов. Вот только здесь царил жуткий беспорядок. Горшки для готовки валялись на полу. Один из них разбился, осколки разлетелись по всему полу, смешавшись с пролитой ёккой*. Корзина с ропсом была перевёрнута вверх дном, как будто её в гневе пнули ногой.

Из-за массивного каменного стола раздался приглушённый звук. Уги отстранил Леду и осторожно двинулся вперёд. Леда последовала за ним, обойдя стол с другой стороны. Первым, что бросилось им в глаза — был кинжал-аслур, валявшийся на земле. Потом они увидели Дара.

Он сидел на корточках на полу, вжавшись спиной в стену. Лицо юноша уткнул в сложенные на коленях руки. Его одежда была неопрятна, растрёпанные волосы упали на лицо, закрыв его золотой бахромой. Он бормотал что-то так тихо, что невозможно было разобрать.