Огненный Феникс: Гарри Поттер и Лорд Гриндевальд
Шрифт:
— А у меня сложилось впечатление, что помимо меня есть, по крайней мере, два человека, которые могут бросить тебе вызов. И, хоть они не внушают мне доверия, вполне ясно, что они хотят уничтожить тебя, и это единственное, в чем я готов помочь им, — невозмутимо произнес Дамблдор, благополучно избежав Смертельного Проклятия, и из его палочки вырвался мощный поток огня. Волдеморт, выругавшись, закрылся магическим щитом. Оба волшебника еще не сражались в полную силу, а проверяли друг друга, стремясь найти брешь в обороне противника.
— Ты ведь говоришь о Защитниках, не так ли, Дамблдор? — спросил Волдеморт с ухмылкой на змеином лице. — А как же Поттер? Кажется, именно его все считали единственным, кто способен убить меня.
— Не думаю, что Гарри появится, — ответил Дамблдор, но прежде чем он успел сказать что-либо
— Я хочу открыть тебе небольшой секрет, старый дурак, — сказал Волдеморт голосом, полным триумфа, — Защитники тоже не придут. Видишь ли, они попались в расставленную мной ловушку, где их поджидали все мои дементоры до единого, — красные глаза Лорда торжествующе сверкнули, — Ты правильно заметил, Дамбдор, Поттер не появится здесь. Думаю, к этому моменту дементоры уже высосали его ничтожную душу, — Волдеморт опять засмеялся, на этот раз над потрясением, отразившимся в глазах Дамблдора. — Довольно болтовни.
И, прежде чем старый волшебник успел опомниться, Темный Лорд всерьез перешел в наступление, на этот раз атакуя во всю свою силу.
***************
Волдеморт победил. Он понимал, что Поттер и Гриндевальд не останутся в стороне, если смертельная опасность будет грозить детям. Ему также была известна главная слабость Гарри, и он умело ею воспользовался. Дементоры были единственными существами, которых Поттер по-настоящему боялся, и именно их послал Темный Лорд, дабы быть уверенным, что на сей раз его юный враг не сумеет спастись. Его расчет сработал — вся колоссальная мощь Поттера и Гриндевальда оказалась бессильна против полчища этих бездушных, не ведающих жалости тварей, и некому было прийти на помощь. Министерство и Орден сейчас сражаются с Пожирателями Смерти и не знают о том, что поезд попал в засаду, а ученики, попавшие под воздействие дементоров, были не в состоянии что-либо предпринять.
Холод все глубже проникал в тело Гарри, а стоящие перед глазами картины прошлого становились все ярче, сливаясь воедино и являя собой худший кошмар, который только можно было представить. Боль, которую чувствовал Поттер, не могла причинить ни одна пытка на свете. Эту боль невозможно сравнить с Круциатусом, ее нельзя представить даже в самом худшем кошмаре и невозможно вынести. Она проникала в самое сердце и разбивала его на тысячи осколков, которые рассыпались в пыль. Гораздо менее мучительно было бы умереть от Пыточного Проклятия, чем чувствовать, как душа рвется на части.
Гарри снова видел, как красный луч, вырвавшийся из палочки Лестрейндж, поражает Сириуса в грудь, и тот падает в Арку Смерти, исчезая в ней навсегда. Смертельное Заклятие Волдеморта лишает жизни Римуса... Безжизненное тело Седрика лежит на земле... Юноша слышал, как отец кричит, чтобы Лили убегала вместе с сыном, и как его голос резко обрывается... Мать просит Волдеморта пощадить ребенка...
Умоляю, только не Гарри! Убейте лучше меня!
— НЕТ!!! — закричал, срывая горло, юноша, схватившись за голову и пытаясь заглушить голоса, которые с каждым мгновеньем становились еще громче и невыносимее. — НЕТ!!!
Воспоминания о гибели дорогих людей сменились картинами страданий, которые перенес сам Гарри.
Возродившийся Волдеморт выходит из котла... Дамблдор говорит юноше о заключении в Азкабан... Мракоборцы бросают Гарри на холодный пол камеры...
Это будет быстро, и, может быть, даже не больно... Я не знаю... Я ведь никогда не умирал...
Это ради общего блага и ради тебя.
ВЫПУСТИТЕ МЕНЯ! Я НИ В ЧЕМ НЕ ВИНОВАТ!
Ненависть наполнила собою душу Гарри, и он почувствовал, как ослабевает воздействие дементоров. Та самая ярость, благодаря которой он едва не убил Дамблдора и отправил на тот свет Лестрейндж, снова пришла ему на помощь. Холод, который сковывал парня, вытеснялся ненавистью и больше не мог его удержать. В памяти Поттера всплыли воспоминания, которые вызывали лишь ярость и гнев, и сейчас это стало его преимуществом. Пусть твари заставили его забыть все светлые чувства, но ненависть они высосать не могли, напротив, своим присутствием они лишь многократно усиливали ее, тем самым даруя Гарри оружие против них самих.
Парень поднялся с колен и бросил взгляд на лежащего на земле Геллерта, который был явно не в состоянии сражаться. Он не мог сопротивляться
бездушным существам в отличие от Гарри, который помимо всего прочего за время своего заключения немного привык к воздействию дементоров.Гарри повернулся к дементорам и внезапно ощутил, что те узнали в нем своего бывшего узника, но вместо новой волны ужаса это вызвало у Поттера лишь очередную вспышку ярости. Он сделал несколько шагов по направлению к тварям и, не желая более прятать лицо, снял капюшон, одновременно поднимая волшебную палочку. Гнев исказил каждую черту его лица, и сейчас в этом человеке было невозможно узнать прежнего Гарри Поттера.
— Хотите забрать мою душу, поганые твари?! — изо всех сил заорал юноша. — Давайте, подходите! Я уничтожу вас всех, а после этого доберусь до вашего Хозяина и убью его! Ардор Сфаэра!
Эффект получился потрясающим. Сорвавшийся с палочки Гарри огненный шар, достигнув первого дементора, уничтожил его, но не исчез, а продолжил свой полет, истребляя одно существо за другим, в итоге уничтожив около пятнадцати. Поттер не собирался останавливаться на этом.
— Ардор Сфаэра! Фламмеус Оккурзус! Ардор Сфаэра! — Гарри поливал дементоров огненными чарами с такой скоростью, что было невозможно уследить за движениями его волшебной палочки. Ни одно заклятие не уносило с собой меньше десяти дементоров. В рядах бездушных тварей образовалась брешь, и Гарри воспользовался этим прежде, чем ее успели заполнить собой новые противники.
— Игнеус Мурус! — рявкнул он, и не менее сотни дементоров оказались окружены плотным огненным кольцом, которое очень быстро сужалось, уничтожая всех, кто оказался внутри него. Через три секунды от этой группы тварей остался один лишь пепел.
Гарри взмахнул палочкой крест-накрест, и две длинные полосы алого пламени полоснули по тем дементорам, которые шли впереди. Ни один из них не выжил после атаки Поттера.
Но даже всех этих усилий было недостаточно. Юноша уничтожил уже порядка трех сотен дементоров, но гораздо большее количество бездушных тварей неумолимо продолжало надвигаться на Гарри. Гибель сородичей не остановила их, и, казалось, ничто на свете не могло заставить их отступить. Они были очень близко, всего лишь в тридцати-сорока метрах. К тому же силы Поттера стремительно убывали. Поддавшись эмоциям, Гарри полностью потерял контроль над собой, и ярость, которая многократно увеличивала силу его заклинаний, делая их невероятно мощными и разрушительными, истощала юношу с ужасающей скоростью. Уже сейчас он чувствовал стремительный отток сил, хотя в обычных обстоятельствах он мог творить подобные чары хоть полдня.
Гарри почувствовал, как вновь появившийся холод начал медленно охватывал его тело, забирая оставшиеся силы, а в его голове вновь прозвучал издевательский смех Волдеморта:
Поклонись смерти, Гарри...
— НЕНАВИЖУ!!! — взревел обезумевший от гнева юноша, не думая, к чему приведут его действия, выкрикнул, — Инфламмалио Темпестас!
В это мощное огненное заклятие Гарри вложил всю свою огромную ненависть к дементорам, Волдеморту и Дамблдору, всю невероятную ярость и отчаяние от осознания безвыходности положения, в котором он оказался. Из его палочки вырвался настоящий огненный шторм, который, в одно мгновенье достигнув бездушных существ, пронесся по их рядам как ураган, сметая все на своем пути. Каждый дементор, которого касался хотя бы небольшой язык пламени, немедленно прекращал свое существование, осыпаясь пеплом. Невероятно яркое пламя сжигало бывших стражей Азкабана с такой легкостью, словно это были не живые существа, а сухие листья.
Но даже настолько сильный волшебник, как Гарри был не в состоянии долго контролировать такой мощный поток энергии, особенно если учесть, что он не сдерживал эмоции и был абсолютно не сосредоточен. Юноша обеими руками схватился за палочку, пытаясь удержать заклинание. От напряжения его лицо исказила судорога, а с губ сорвался болезненный стон, но это не помогло, и огонь, который только что вносил разрушение в армию дементоров, угас.
Тяжело дыша, Гарри смотрел на оставшихся противников. Своей атакой он уничтожил немало тварей, было заметно, что их число значительно сократилось и, похоже, от их первоначального количества осталось не более половины. Но это служило малым утешением, поскольку парень чувствовал, что у него больше нет сил даже для того, чтобы одолеть хотя бы одного дементора.