Огненный крест. Книги 1 и 2

— Кто вон тот большой парень? — спросила я Джейми, указывая кивком головы. — Я его не узнаю.

Он осмотрелся, слегка прищурив глаза.

— О, — сказал он, расслабляясь, — это Джейкоб Шнелл. Он из Салема и явился сюда с Мюллерами.

— Действительно.

Путешествие из Салема было довольно длительным — почти тридцать миль. Я задалась вопросом: только ли праздник привлек его. Я поискала взглядом Тома Мюллера, которого про себя наметила, как возможного жениха для Лиззи, но не увидела его.

— Ты знаешь что-нибудь об этом Шнелле? — спросила я, критически рассматривая парня. Он был на год или два старше других юношей, крутившихся возле Лиззи, и весьма высокий. «Некрасивый, но выглядит приятно», — подумала я. С крупными костями и намечающимся утолщением в середине, которое в среднем возрасте разовьется в солидное брюшко.

— Я не знаю самого парня, но я встречал его дядю. Думаю, это приличная семья, его отец — сапожник.

Мы автоматически посмотрели на его ботинки, не новые, но очень хорошего качества с оловянными пряжками, большими и квадратными согласно германской моде.

Молодой Шнелл, казалось, имел преимущество перед другими; он близко наклонился к Лиззи и что-то говорил ей. Она сосредоточено смотрела на него, слегка нахмурив светлые брови, пытаясь разобрать, что он говорит. Наконец, она поняла его, и ее лицо расслабилось, осветившись улыбкой.

— Вряд ли, — Джейми покачал головой, наблюдая за ними с немного хмурым видом. — Лютеранская семья. Они не позволят парню жениться на католичке. И потом, сердце бедного Джозефа будет разбито, если он отпустит девушку так далеко.

Отец Лиззи был глубоко привязан к ней и, испытав однажды расставание, вряд ли согласится отдать ее замуж далеко от себя. Однако я считала, что Джозеф Вемисс сделает все, чтобы обеспечить счастье своей дочери.

— Он может поехать жить с нею.

Выражение лица Джейми ясно говорило, что он не приветствует эту мысль, но он неохотно кивнул.

— Полагаю, что так. Я не хотел бы терять его, хотя Арчи Баг мог бы…

Крики «Мак Дубх!» прервали его.

— Выходи, Sheumais ruaidh, [127] покажи ему, как нужно это делать! — закричал Эван из дальнего угла сарая.

127

Рыжий Джейми (гэльск.)

В танцах был перерыв, чтобы музыканты могли поесть и отдохнуть, а тем временем некоторые мужчины пробовали свои силы в танце меча, который обычно сопровождали волынка или барабан.

Я не обращала особого внимания на подбадривающие и язвительные выкрики, доносившиеся с того конца сарая. Очевидно, танцующие были невеликими мастерами в этом деле; последний джентльмен споткнулся об один из мечей и полетел на пол, откуда его с красным лицом и смущенной улыбкой подняли друзья, отряхивая сено и землю с его одежды и беззлобно поддразнивая.

— Мак Дубх, Мак Дубх! — закричали Кенни и Мурдо, приглашая его, но Джейми со смехом отмахнулся от них.

— Нет, я уже давно не делал этого…

— Мак Дубх! Мак Дубх! Мак Дубх! — ударял Кенни в свой бойран, напевая в ритм. К нему присоединилась группа мужчин. — Мак Дубх! Мак Дубх! Мак Дубх!

Джейми бросил на меня короткий взгляд с мольбой о помощи, но Ронни Синклер и Бобби Сазерленд уже направлялись к нам. Я, смеясь, отступила в сторону, и они, схватив его под руки, потащили в центр сарая, перекрывая его протесты хриплыми криками.

Зазвучали аплодисменты и крики одобрения, когда они вывели его на чистое место, где солома была втоптана во влажную землю, образовав утрамбованную площадку. Видя, что у него нет выбора, Джейми распрямился и поправил свой килт. Он поймал мой взгляд, закатил глаза с шутливой покорностью и начал снимать пальто, жилет и ботинки, в это время Ронни уложил два скрещенных палаша возле его ног.

Кенни Линдсей начал негромко бить по бойрану, делая остановки между ударами. Толпа бормотала и шевелилась в ожидании. Джейми, одетый только в рубашку, килт и носки, усердно поклонился, поворачиваясь по часовой стрелке и наклоняя голову во всех четырех направлениях горизонта, потом выпрямился и занял место над скрещенными мечами.

Его руки поднялись над головой, толпа разразилась аплодисментами, а Брианна, затолкав в рот два пальца, издала оглушительный свист к явному потрясению людей, стоящих возле нее.

Я увидела, как Джейми поглядел на Брианну со слабой улыбкой, потом его взгляд снова нашел меня. Улыбка осталась на его губах, но в его глазах мелькнула какая-то грусть. Удары бойрана стали ускоряться.

Горский танец меча исполняется по одной из трех причин. Как развлечение и демонстрация ловкости, что и собирался сделать сейчас Джейми. Как соревнование, обычно, между молодыми людьми на сборе. И как предсказание, для чего оно изначально и предназначалось. Исполненный накануне сражения, этот танец предсказывал успех или поражение в зависимости от мастерства танцора. Молодые горцы танцевали над скрещенными мечами в ночь перед Престонпансом, перед Фолкерком. Но не перед Каллоденом. Не было походных костров в ночь перед этим последним сражением, не было времени для бардов и военных песен. Не было нужды в предсказаниях.

Джейми на мгновение прикрыл глаза и склонил голову, удары барабаны стали громче и быстрее.

Он рассказывал мне, что исполнял танец мечей сначала на соревнованиях, а потом и перед сражениями в горах Шотландии и во Франции. Старые солдаты просили его танцевать, поскольку его ловкость и сноровка дарили им надежду, что они выживут и одержат победу. Он, должно быть, танцевал в Ардсмуире, так как Линдсей знал о его умении. Но все это было в Старом свете, в его старой жизни.

Он знал — для этого не нужны были рассказы Роджера — что старые пути изменились и продолжают меняться. Это был новый мир, и танец мечей никогда не будет исполняться в качестве предсказания, в поисках благосклонности богов войны и крови.

Он открыл глаза и вскинул голову. Бойран издал громкое «Цанк!», и под крики толпы танец начался. Его ноги быстро ударили землю между мечами с севера на юг, потом с востока на запад.

Удары ног были беззвучные и уверенные, и его тень плясала позади него на стене, высокая с поднятыми длинными руками. Его глаза еще смотрели в мою сторону, но я была уверена, он больше меня не видел.

Мускулы его ног под килтом были сильны и упруги, как у прыгающего оленя, и он танцевал со всем мастерством воина, которым был и все еще оставался. Но думаю, сейчас он танцевал ради памяти, чтобы те, кто видели танец, не могли забыть его. Пот летел с его лба, и выражение невыразимой отдаленности стыло в глазах.

Люди все еще возбужденно обсуждали танец, когда перед полуночью мы отправились к дому, чтобы поесть рагу и выпить пива и сидра перед приходом первого гостя.

Миссис Баг достала корзину яблок и собрала молоденьких незамужних девушек в углу кухни, где они, хихикая и кидая взгляды на молодых людей, очищали яблоки, снимая кожуру одной лентой. Каждая девушка бросала счищенную кожицу за плечо, и вся группа бросалась со смехом и восклицаниями посмотреть, какую букву образовала упавшая полоска.