Огненный свет

Тяжело дыша, я борюсь с инстинктом, каждой жилкой своего существа. Руки трясутся, мышцы горят. Так тяжело справится с собой частично воплотившись... Остальная часть тоже хочет вырваться наружу.

В этот раз все наоборот. Я, пытаясь остаться человеком, хороню своего драко.

Не. Сейчас. Не сейчас!

Я трясу головой и волосы лезут в рот, я фыркаю выплевывая их.

Голоса перед кабинкой нарастают, но мне их не разобрать. Могу только сражаться с разгорающимся теплом.

Потом я слышу это.

Его.

Голос, который я услышала бы и мертвой. Будучи даже гниющим трупом в земле, я бы села и прислушалась. Он достигает моих внутренностей и зажигает огонь.

Мой страх усиливается.

– Уходи!
– прошу я голосом уже искаженным от гари и дыма. Я работаю челюстью и горлом, пытаясь остановить трансформацию, изменение речи голосовых связок.

Он не может быть здесь. Не должен увидеть меня такой.

– Ты в порядке?
– Уилл стучит в дверь.
– Они тебя поранили?

– Поранили ее?
– огрызается Бруклин.
– Посмотри на мою руку! Она подожгла меня! Я едва взглянула на нее, а она меня ошпарила! Выходи оттуда!
– удар сотрясает дверь, я ее держу своими трясущимися ладонями. Рывком откидываюсь назад.

Мое лицо подтягивается, щеки заостряются, вытягиваются, кости сдают позицию. Я проигрываю. Я смотрю вниз на свои руки, издаю стон, при виде размытой плоти. Древние инстинкты захватили меня. Мне нужно больше времени.

Почему он здесь именно сейчас?

Мои крылья вырываются, совсем немного, но этого достаточно и я слышу как трешит моя футболка.

Хлопковая ткань рвется вокруг плеч и вниз по рукам. Крылья раскрываются, огромной тенью нависая за моей спиной, беспокойные, жаждущие полета. Даже не полностью трансформировавшиеся крылья способны поднять меня в воздух.

Подошвы моих ног отрываются от плиточного пола.

Я хватаюсь за скользкую сторону кабинки, борясь с дрожащим красно-золотым телом. Тепло пульсирует во мне. С трудом сдерживая превращение, я сильно сжимаю зубы, чтобы не закричать. Только стон срывается с губ.

– Джасинда! Открой дверь!

Последовал другой звук. Удар. Обувь коснулась плитки. Болезненный удар. Кабинка трясется вокруг меня.

Напряженное,

– Джасинда...

Его голос больше не напротив кабинки. Я смотрю в сторону источника. Горло болит, напряженно моргаю и смотрю вверх.

Уилл смотрит вниз на меня поверх кабинки, его рот раскрыт в шоке. Его карие глаза мутно поблескивают и, что-то внутри меня умирает, от того, что он так смотрит.

– Уилл, - мне удается подняться не дыша паром, мой голос еле слышен.
– Пожалуйста.

Я не узнаю его лица. Оно такое же, но... другое. Страшное.

Он исчез. Я слышу его шаги, покидающие уборную. Покидающие меня.

* * *

Согласно часам над директорским столом, было семь часов.

Я уверенна, что это ошибка. Я не предала свой род, но потеряла все: надежду и веру...Уилла... так быстро.

Директор вешает телефон и смотрит на меня. Его синие глаза выглядят суровыми под кустистыми бровями. Я думаю, что именно такой взгляд наводит страх на большинство учеников, но он не производит должного впечатления на меня. Не сейчас, когда где-то рядом Уилл собирает все разрозненные кусочки в большую картину.

Я сижу, бездумно глядя в окно, в даль, где видна красно-коричневая окантовка земли, похожая на потрескавшуюся и морщинистую кожу старика.

Мне удалось полностью предотвратить превращение, перед тем как в уборную пришли учителя. Не смотря на слова Кэтрин о том, что Бруклин со своими подружками первая начала потасовку, от учебы отстранили меня.

Несколько девушек показали свои ожоги, в качестве доказательств против меня. Хотя они никак не могли найти у меня зажигалку, они предполагают, что я выкинула ее в туалет.

– Твоя мама скоро будет.

Я киваю, зная, что она сегодня будет дома. Она обещала нас забрать после школы.

Я одеваю красную футболку, которая пахнет сыростью из картонной коробкой, которой ее вытащили. Моя же порванная футболка валяется на дне мусорного бака. Каждый получил увечья в этой потасовке.

– У нас строгие правила в школе, мисс Джонс. Никакого насилия, никаких издевательств.

Я киваю, едва дослушав его. Перед глазами у меня лицо Уилла. Его быстрые шаги, удаляющиеся из уборной. Представляю, как он меня ненавидит сейчас.

Постепенно, страх охватывает меня, оседая в сердце все глубже с каждой минутой. Произошло что-то еще. Что-то хуже, нежели ненависть Уилла...намного ужаснее.

Это произошло. Разоблачили Драко. Раскрыли наш величайший секрет. Единственное, что защищало нас веками. Единственное, чего охотники и энкросы не знали. Не должны были узнать.

Теперь они узнают.

Один из них уже знает. И все из-за меня. Я закрываю глаза. Мой живот болит. Холодная боль окутывает его, покалывая изнутри.

По-видимому, директор заметил мои страдания.

– Я вижу, вы раскаиваетесь. Хорошо. По крайней мере, вы оцениваете серьезность своих действий. Я надеюсь, что вы будете вести себя более прилично, когда вернетесь в школу. Вы здесь новенькая, мисс Джонс и показали вы себя не с лучшей стороны. Подумайте над этим.

Я киваю в ответ.

– Хорошо. Вы можете подождать вашу маму снаружи.
– он жестом указывает на дверь.
– Я поговорю с ней о вашем отстранении, когда она прибудет.

Я поднимаюсь и выхожу из комнаты. Еле передвигаю ноги. Тело вялое, оно слишком устало от внутренней борьбы. Я сажусь на стул и чувствуя на себе презрительный взгляд секретаря. Без сомнения, она думает, что я какой-то хулиган - пироман. Скрещиваю руки на груди, облокачиваюсь головой о стенку и жду маму. Жду и волнуюсь.

Беспокоюсь о том, что может предпринять Уилл. Скажет ли он своему отцу? Братьям? Или он нападет на меня? Как мне убедить его, что он видел не то, о чем подумал? Особенно после того, как он поймал меня шныряющей по его дому.