Огонь и Ветер

– Да ты... ты... Да как ты можешь...
– Лизавета даже встала из-за стола, не в силах скрыть свое возмущение.
– Да ты пока из себя изображал не понятно кого..., Да она... Да что я вообще с тобой разговариваю...

И девушка ушла в свою комнату, пытаясь скрыть навернувшиеся слезы.

– Я не понял, что это с ней?
– Саша чувствовал, что виноват и очень, но в чем, не понимал.

– Да ты брат вообще ничего не понял. Зря ты так с Васькой. Она то может и ребенок, но когда-нибудь повзрослеет. А вот тебе по ходу это уже не грозит.

– Ты можешь нормально объяснить.
– Чернооков начал закипать - Вы что все сегодня сговорились, Федоровна ребусами говорит, Ректор загадками, вот теперь и ты кроссворды задаешь... Я что как-то сам должен до всего дойти?

– Да нет тут никаких ребусов и кроссвордов. А ты как не хотел ничего видеть вокруг себя, так и не собираешься дальше. Ты хоть помнишь, как тебя вытащили почти из лап преисподней выдрали.

– Вот именно, я ничего не помню!!! И по ходу никто ничего мне объяснить не хочет!

– теперь он злился по-настоящему. Его обвиняли, но не объясняли в чем его вина.

– Ух ты, вот значит как, а что помнишь.

– Помню спорили из-за стула и места за партой, помню что-то почувствовал или подумал... нет не могу... какой-то парень без сознания...
– Саша пытался увидеть то, что стерлось из памяти.
– Ректор сказал, чтоб я не напрягался вспомнить то, что вроде стер из памяти сам.
– и он потер виски.

– Лиз, а что тебе Васька рассказывала?
– крикнул друг, чтоб было слышно в другой комнате, от этого голова стала гудеть еще сильнее.

– Да она сама толком не знает, - девушка стояла в дверях и с сочувствием смотрела на Сашу, - она что то говорила, как Георгий Николаевич спросил, вроде, как ты догадался, на что был ответ, что твои мысли не совпадали с чувствами.

– Так это ж четвертый уровень ментальной магии.
– с восторгом проговорил Виктор.

– Ты помнишь вмешательство, что от тебя требовали сделать?
– отмахнувшись от жениха Лиза продолжала говорить с его другом.

Саша только покачал головой.

– А что Соколов сказал, знаешь?
– это уже Витька у Лизаветы спрашивал.

– Никто не знает, Ректор с ним сам беседовал. А потом отчислил. Даже Василиса не успела поговорить.

– Жаль, Георгий Николаевич тоже не в курсе, или просто не хочет рассказывать.

– Ясно никто ничего не знает, кроме того, кого отчислили.
– голова начала раскалываться.
– есть что-нибудь от головной боли?

– Зачем тебе? Ты же менталист, ты сам можешь остановить спазм. Просто сосредоточься. А лучше пойди прогуляйся.
– Лиза поглядывала на часы, уже потеряв интерес к беседе. Ее волнение было таким явным, что Саша уже сам переживал за девочку.

– А что там о том, что я не знаю о Василисе?
– ведь, как он думал, именно в этом была его вина.

– Да уже в принципе не стоит рассказывать, захочет, она сама тебе все расскажет.
– не дав открыть рот Виктору, Елизавета откровенно дала понять ему, что не стоит этого делать.

– Может я сам уже буду решать, что стоит мне знать, а что не стоит.
– что-то какой-то неправильный у них разговор получался. Но оба молчали и требовать было бесполезно.

Молча собравшись и не говоря ни слова друзьям, Саша ушел на улицу, чтоб немного охладить чувства. Уж очень много впечатлений сегодня при абсолютном отсутствии информации. Уже на крыльце расставив руки и глубоко вдыхая свежий воздух первого весеннего месяца, Саша услышал голос Витьки за спиной.

– Подожди, я составлю тебе компанию.

Саша ничего не сказал и пошел по алле, он всегда по ней гулял, когда Василиса приходила заниматься.

– Ты на Лизку не злись, они же в пятером тебя вытаскивали. Думали не справятся. Но больше всего она за Ваську испугалась.

И он рассказал все, что знал сам. Что эта маленькая девочка отвечала за биение сердца и регулировала кровяные потоки, как последний удар магии разделила с ним. Это как электрошок для запуска работы сердца. Он то без сознания был, а она это все ощутила в трезвом уме и твердой памяти. Лиза уговаривала, чтоб та уступила старшим, но девочка решила выполнить задачу до конца. Рассказал, как она взломала и разгромила лаборантскую природницы и как потом восстанавливать все и наводить порядок ей помогал Виктор. Ректор ее оставил в школе, только из-за того, что она помогала в реанимации, а так бы отправил вслед за Соколовым Дмитрием. Но больше всего задело душу, то что девочка очень рисковала, не понимая какой опасности себя подвергает. Если бы не зелье природницы, сменила бы дом школы на дурдом. Она была на грани истощения после помощи Саше.

Слушая все это, Александр чувствовал себя последней скотиной. Ведь это из-за него у этого маленького человечка столько проблем. До его появления, у девушки все получалось и удавалось. Да, были маленькие шалости и пакости, но ведь ее никто раньше и не думал исключать из школы. Друг замолчал, и Саше было нечего сказать.

– Сам пойдешь, или тоже составить компанию?
– Виктор не шутил, он говорил откровенно серьезно.

– Куда?
– не понял вопроса парень.

– Как куда? Я думал ты специально взял ее сумку с собой.

Саша посмотрел вниз. В руке был тряпочный увесистый баул с лямкой через плечо. Потертую ткань в некоторых местах скрывали всякие значки, брошки и заплатки. Все время возникало желание спросить у девушки, чем ей так дорога эта вещь. Ведь многие девушки ходили с элегантными дамскими аксессуарами из последних моделей знаменитых брендов, а вещи помещались легко, увеличив внутренний объем с помощью магии. Даже у него самого была обычная мужская борсетка, в которой помимо учебников и канцелярии были еще инструменты, необходимые человеку для починки всего и вся. Видно по привычке, брать борсетку везде с собой на всякий пожарный, он ошибочно зацепил не ту сумку. Хотя перепутать эти вещи очень сложно.

Видя, что друг стоит в раздумьях и ни на что не решается, Виктор потянул вещь девушки рукой.

– Ладно, давай я. Лизка все равно не успокоится, пока не узнает, что с этой чертовой девчонкой.

Но рука не хотела разжиматься. Казалось, если Саша сейчас выпустит тряпочный ремешок, он будет об этом жалеть всю жизнь и никогда себе этого не простит.

– Я сам, а ты иди к невесте, пока она не кинулась искать подругу.

И легко вырвав свой трофей, он пошел прямо по аллее, которая вела к женскому общежитию. Он там уже бывал несколько раз, по разному поводу. То староста просила зайти, чтоб заполнить какие-то анкеты, еще в самом начале учебы. Ему тогда было не понятно, почему это нельзя сделать в школе. Еще приходилось ходить на дополнительные занятия к природнице, у которой была не комната, а ботаническая оранжерея с небольшим зоосадом. Так, еще пару поручений, что-то починить, что-то помочь донести. Поэтому, зашел он в обычное трехэтажное кирпичное здание без особого трепета. И только стоя внутри понял, что не знает, где находиться комната девушки. Вахтеров в общежитиях школы магии не было, а стучать в первую дверь и задавать вопрос, который наверняка вызовет кучу ответных вопросов, не хотелось. Александр прикрыл глаза и сосредоточился. Знакомые комнаты он увидел легко, видно потому что уже бывал там. В одной женщина копалась в горшке с растением и то ли удобряла его, то ли рыхлила. В другой две девчонки сидели над учебниками и тетрадками. В комнате старосты, ее соседка устроила себе небольшой кофе-брейк, самой Ларисы там не было. Где-то читали, где-то смотрели телевизор или слушали музыку, ничего не обычного. Саша заглядывал в каждую комнату, стараясь не дать обнаружить себя. Ведь и среди девушек было много менталистов, две-три его почувствовали, но он быстро покинул их комнаты, не дав понять, что не так. Особенно смущало, когда видел, что девушка переодевается или если у нее гость мужского пола. Было чувство подглядывающего школьника, и он мысленно извинялся и мысленно вылетал оттуда. Если бы кто-то мог увидеть это, то можно было посмеяться и подшутить над парнем. Он прошел все три этажа и побывал в каждой комнате, узнавая не нужную для себя информацию. А Василиса оказалась на последнем этаже, в самом углу здания. Ругая себя за тупость, Саша пошел к ней. Ведь и так можно было догадаться, у девчонки просто была мания забиваться куда подальше, чтоб никто не мог заметить, какую еще пакость она придумала. Девушка в комнате была одна. В отличии от других, она действительно ничем не занималась. Просто сидела на кровати и гипнотизировала дверь. Казалось, что она кого-то ждет и боится отвлекаться, чтобы не проморгать гостя. Лестницы были в двух концах коридора, и Чернооков пошел к той, что заканчивалась на третьем этаже прям напротив комнаты Василисы.

Оставалось подняться еще один лестничный пролет, когда за спиной раздался визг девушки и у него на шее кто-то повис.

– Сашенька, миленький живой. Я так за тебя волновалась...

Он не мог понять, кто это, так как девушка была слишком близко и не переставая говорить, целовала все, до чего могла добраться и дотянуться. Не обретя удачу пытаясь ее отстранить, он сильнее прижал ее к себе, чтоб та перестала хаотично двигаться.

Василиса уже несколько часов сидела на своей кровати и не собиралась ничего делать. Она то смотрела на дверь, пытаясь понять, стоит ли ее баррикадировать, чтобы самой никуда не сбежать в таком состоянии, то переводила взгляд на часы, будто отсчет времени мог что-то изменить. В какой-то момент поймала себя на мысли, что опоздала на встречу с наставницей. Но никуда собираться не стала. Было еще желание сходить в школу за своими вещами, там наверняка уже никого не было, а проблем с посещением закрытого заведения она никогда не испытывала. У нее был свободный доступ туда, а вещи наверняка были уже в гардеробе в месте для потеряшек. Но идти никуда не хотелось. Да и боялась, что ноги могут сами завести туда, куда ей было нельзя появляться. За окном уже стемнело, и девушка поняла, что лучше лечь по раньше спать, а утром все будет проще и понятнее. Расстилая постель и готовясь ко сну, услышала страшный вопль за дверью в коридоре. Сначала подумала - показалось, но услышав звуки открывающихся дверей других комнат, поняла, что коллективных звуковых галлюцинаций не бывает и решила посмотреть сама. Возле лестницы уже столпились девчонки, перешептываясь и хихикая над чем-то. Вася знала, что любопытство ее когда-нибудь погубит, но не думала, что в ней что-то умрет именно сегодня. Протиснувшись между студентками разных курсов, которые были все выше нее минимум на полголовы, перед ней нарисовалась картина, написанная маслом. На лестничной площадке стоял Александр и крепко обнимал девушку, что припала к его губам и держалась навису, держа его за шею. Она сразу не поняла, что это их староста Морозова Лариса. Но это было и не важно, так как парня она узнала сразу. Тот, похоже от радости и неожиданности так крепко ее прижал, что девушка уже не могла шевелиться.