Огонь, мерцающий в сосуде

– Живет, живет, – вздохнула Ольга.

– Вы давно не виделись?

– Как он отсюда уехал, так и не виделись.

– А почему уехал?

– Тяготился своей популярностью. Решил, что на новом месте начнет новую жизнь.

– Не очень-то понятно, – обиделась я.

– Ладно, попили, поели, теперь надо одного человечка навестить. Кстати, напомни купить мобильный. У тебя ведь телефона тоже нет? Ни такси вызвать, не пощебетать друг с другом из соседних комнат. Сущее наказание.

– Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой? – удивилась я.

– А ты не хочешь? Я думала, тебе интересно.

– Что интересно?

– Ну... был труп или нет, и если был, то чей?

– Слушай, а мне из-за ваших трупов голову не оторвут? – спросила я сердито.

– Пока ты со мной – нет. Уж я об этом позабочусь. Кстати, а что это мы все обо мне да обо мне. Не желаешь поведать, что ты здесь делаешь с чужим паспортом?

– Давай лучше трупом займемся, – ответила я, подумав.

– Не настаиваю. Признание должно быть добровольным и чистосердечным. Подожду, когда созреешь.

* * *

Мы вышли из дома, Ольга заперла дверь и спрятала ключ в тайник под козырьком крыльца.

– Запоминай, что где лежит, авось пригодится.

Стоянки такси поблизости не было, и мы направились к супермаркету. По дороге обзавелись мобильными, Ольга не спешила объяснять, у кого мы намерены побывать в гостях, а я с вопросами не лезла. Не очень-то меня это в тот момент волновало. Абсурдность происходящего вызывала растерянность и легкую нервозность. Я задалась мыслью: это нормально вот так болтаться по городу в компании девицы, которую трупы не пугают? И как далеко меня это заведет? С другой стороны, недавнее стремление обосноваться где-то и начать новую жизнь теперь особого энтузиазма не вызывало. Похоже, новая жизнь уже началась, и совсем не так, как ожидалось. И что теперь? Следовать за Ольгой путем тернистым и опасным или найти спокойный уголок и затаиться? А существует ли этот самый уголок для человека с чужим паспортом? Только сейчас я по-настоящему поняла, какую сделала глупость там, на мосту.

– Надо сумку купить, – вдруг сказала Ольга.

– Какую сумку?

– Обычную, дамскую. Женщина без сумки выглядит довольно странно.

– Хорошо, давай купим сумку, – кивнула я, подумав в досаде: «Чем у нее только голова забита?»

Сумку Ольга выбирала так придирчиво, что у меня едва хватило терпения дождаться, когда она направится к кассе.

– Теперь все? – спросила я, выходя из магазина.

– Ага. А куда ты так торопишься? – удивилась Ольга.

– У нас вроде бы было дело...

– Точно. Тебе никто не говорил, что в любой ситуации надо получать от жизни удовольствие?

Наконец мы оказались в такси, Ольга назвала адрес, и мы поехали в спальный район. Сплошные серые девятиэтажки с редким вкраплением чахлых деревьев, огромным торговым центром и крытым катком, над которым развевался триколор.

Возле одной из девятиэтажек машина остановилась, Ольга сунула водителю деньги и ходко припустилась к подъезду, окинув взглядом двор, заставленный машинами.

– Валькина тачка здесь, – удовлетворенно кивнула она. – Значит, в клуб еще не уехал.

Набрала номер квартиры на домофоне и стала ждать.

– Да, – недовольно буркнул мужской голос.

– Валька, открой и не вздумай моему звонить, ты меня знаешь...

– Черт, – сказал Валька, но дверь открыл.

– К кому мы идем? – заволновалась я с некоторым опозданием.

– Начальник охраны клуба, – пояснила Ольга. – Кстати, хороший парень.

Я схватила ее за руку и зашептала:

– А это не он труп вывозил на «БМВ»?

– Надеюсь, что он. Он, он, – покивала она. – Кто ж еще?

– Я не пойду, и вообще...

– Да ладно. Все нормально. Я не собираюсь ему говорить, что труп видела ты. Еще вопрос, был ли труп, оставь свои глупые страхи, у тебя теперь есть я. Скажу, когда надо бояться.

– Спасибо, – съязвила я.

– Пожалуйста, – пожала плечами Ольга.

Мы вышли из лифта на шестом этаже, возле открытой двери в квартиру номер двадцать четыре замер мужчина. Лет тридцати с небольшим, светлый ежик волос, брови сведены на переносице, по всему выходило, нам тут не особенно рады.

– Привет, – широко улыбнулась Ольга, а он вновь чертыхнулся и головой покачал.

– Выглядишь по-дурацки, – заявил он, судя по всему, имея в виду ее наряд.

– Издержки жизни в глубоком подполье. Узнал бы меня, если б на улице встретил?

Отвечать на этот вопрос Валентин не стал, посторонился, пропуская нас в квартиру, окинул меня взглядом с ног до головы и спросил:

– Кто это?

– Подруга. Я у нее сейчас обретаюсь.

– Что-то я ее раньше не видел.

– Так это и ценно. У тебя водочки не найдется? Что-то я малость взволнована.

Мы прошли в кухню, ничем особо не примечательную. Ольга плюхнулась на стул, я, подумав, села напротив. Валентин достал из холодильника колбасу, аккуратно разложенную на тарелочке, и бутылку водки, вспомнил про хлеб, нарезал его толстыми ломтями. Из шкафа появились три стопки, нам налил по полной, себе половину.

– Твое здоровье, – сказала Ольга и выпила. Едва пригубив водку, Валентин отошел к окну, сел на подоконник и продолжил нас разглядывать, в лице читалось сомнение и плохо скрываемое беспокойство.

– Ты чего пришла? – не выдержал он.

– Разговор есть. Серьезный. Скажи-ка мне, друг сердечный, а куда это у нас Игорек запропастился?

– Гордеев?

– Ага, ага, – закивала Ольга.

– Тебе лучше знать. Прошел слух, что ты с ним от Валерки сбежала. Сегодня Светка звонила, интересовалась, неужто правда?

– Светка – дура, а у тебя-то с головой все в порядке, скажи на милость, с какой стати мне от Валерки сбегать?

– Вот уж не знаю... Гордеев сыночком очень недоволен, не зря тот в клубе прятался, папаша давно собирался его в психушку отправить на лечение. Может, Игорек решил, психушка подождет, и от папы смылся. И ты вместе с ним.

– Вместе с ним мне не резон. Выходит, ты ничего не знаешь?

– Про Игоречка? Нет.

– Ага. И с чего вдруг муженек меня под арест посадил, да еще твоих придурков сторожить приставил?

– У Валерки и спрашивай.

– Я тебя спрашиваю. Ведь как-то он тебе это объяснил? Только не надо прикидываться, что о моем заточении ты не знал.

– Ну, знал, – поморщился Валентин. – Но вопросов не задавал. Я их сам не люблю и к другим с вопросами не лезу.

– Но ведь некие мысли в голове имелись?