Огонь, мерцающий в сосуде

– Да? Ну, где ж им знать, что завидовать нечему...

– Ты сказал...

– Стоп. Давай не будем портить друг другу вечер. Отвлечемся от наших взаимоотношений, тем более что нет в них ничего хорошего.

– Ты поэтому привез меня в ресторан? Не хотел оставаться со мной в номере?

– Смена обстановки пойдет тебе на пользу.

– Здорово, что ты так обо мне заботишься.

– Инна...

– Ты это делаешь нарочно?

– Что? – нахмурился он.

– Называешь меня по имени.

– Опять не так? Я знаю, все, что я делаю или говорю, вызывает у тебя гневный протест. Наберись терпения. Надеюсь, все это продлится недолго и нам не придется мозолить глаза друг другу.

После этого мы почти не разговаривали, изредка перебрасывались ничего не значащими фразами. Мне не хотелось оставаться в ресторане и возвращаться в гостиницу тоже не хотелось. По-моему, я и сама не знала, чего хочу.

– Десерт? – спросил Бессонов.

– Нет, спасибо.

Вскоре мы покинули ресторан. Уже стемнело, и, направляясь в переулок, я держалась за его руку, старательно обходя лужи. Пока мы ужинали, на улице прошел дождь.

* * *

Они появились как по волшебству, возникли из темноты, бесшумно, словно тени. Все стало вдруг предельно четким и контрастным: темный переулок, машины вдоль тротуара и трое крепких парней, один держал в руке пивную бутылку. Мы уже поравнялись с «Лексусом» Бессонова, но от троицы нас отделяло всего несколько шагов, и полукольцо вокруг нас стремительно сжималось.

– В машину, и не высовывайся, – скомандовал Бессонов.

Пискнула система сигнализации, я дрожащей рукой распахнула дверь, слыша, как один из парней произнес:

– Не спеши.

– Даже не думал, – ответил Бессонов.

Я успела юркнуть на сиденье и захлопнуть дверь. В этот момент Бессонов ударил ближайшего парня, ловко вывернул руку другому, отобрав у него бутылку, и огрел ею третьего. На все это ушло считаные секунды. Я хлопала глазами, пытаясь решить, стоит вздохнуть с облегчением или подождать, и вдруг из темноты возникли еще двое. И с ними он, наверное, справился бы, но троица к этому моменту пришла в себя, правда, тот, что схлопотал бутылкой, все еще тряс головой и должного участия в драке принять не мог. Я схватила мобильный, мысли путались... какой номер набрать, чтобы вызвать полицию? На ум пришел Коля. Надо ему звонить, хоть кому-нибудь... И тут я увидела в руках одного из нападавших нож, отчаянно закричала, бросила телефон и распахнула дверь. Кстати, весьма удачно. Парень навернулся на угол двери и схватился за глаз, истошно вопя, совсем как я недавно. Не очень соображая, что делаю, я прыгнула на спину типу в клетчатой рубашке, обхватив его шею руками, и стиснула зубы на его ухе, может, потому, что было оно сильно оттопырено. Парень пытался меня сбросить, злобно матерясь, а я зажмурилась, чтобы было не так страшно, и наугад била ногами кого ни попадя. Туфли на шпильке оказались неплохим оружием.

Все закончилось неожиданно. Вспыхнул свет фар, взвыл автомобильный сигнал, а вслед за этим раздался гневный окрик:

– Прекратите немедленно, полицию вызову.

– Уходим! – заорал кто-то из парней, и враги бросились врассыпную.

Я разжала руки, отпустив чужое ухо, и, наверное, рухнула бы на землю, не подхвати меня Бессонов вовремя. Под моей тяжестью он не удержался на ногах, и мы плюхнулись в лужу. Из проезжавшей мимо машины появились двое мужчин.

– Помощь нужна? – спросил один из них.

– Спасибо, все в порядке, – ответил Бессонов, поднимаясь и помогая встать мне.

– Шпаны развелось, – посетовал второй мужчина, и они вернулись к своей машине.

– Пропал костюм, – констатировал Бессонов, оглядывая себя, перевел взгляд на меня и добавил: – И платье тоже.

Разрез на платье, который заканчивался чуть выше колена, значительно удлинился, и вид у меня был, наверное, совершенно неприличный.

– Тебе что было сказано: не высовывайся.

– Мне надо было смотреть, как тебя по асфальту размазывают? – не осталась я в долгу. Бессонов схватил меня за плечи, торопливо окинул взглядом.

– Он тебя ударил?

– По-моему, я ему ухо откусила, – нервно хихикнула я.

– Тайсон обзавидуется, – засмеялся Бессонов, а я вдруг заорала:

– Мы так и будем здесь стоять?

Он помог мне сесть в машину и устроился за рулем. Включив блокировку дверей, я смогла перевести дух.

– А ты молодец, – улыбнулся Бессонов. – Только, ради бога, больше никогда не повторяй этот номер. Даже если меня размажут по асфальту.

Бровь у него была рассечена, кровь стекала по лицу, он вытер ее ладонью и чертыхнулся. На скуле ссадина, видно, к асфальту его все-таки приложили. Костяшки пальцев представляли жуткое зрелище, в общем и целом, смотреть на него было страшно.

– Надо немедленно ехать в травмопункт, – сказала я, чувствуя дурноту.

– Ерунда.

– Ты можешь хоть раз в жизни меня послушать?

– Говорю тебе, ерунда. Честно. Позвони Сергею, – сказал Бессонов, протягивая мне мобильный. – Пусть вынесет мне пиджак и тебе что-нибудь переодеться.

Он завел машину, и мы поехали в гостиницу.

* * *

Охрана ждала нас на парковке.

– Александр Юрьевич, – волновался Сергей. – Я же говорил, нельзя вам одному ехать.

– Все в порядке, – отмахнулся Бессонов.

Я переоделась в машине, пока мужчины стояли на улице, и зашагала ко входу в гостиницу, не обращая на них внимания. Все четверо припустились следом. Сергей догнал меня и спросил шепотом:

– Сколько их было?

– Вроде пятеро, – буркнула я.

– И как он?

– Кто?

– Кто-кто, – шикнул он, а я развела руками:

– Прекрасно.

Мы поднялись в номер, Сергей донимал вопросами, на этот раз адресуясь к Бессонову. Я напомнила о враче. Само собой, меня никто не слушал. Я отправилась к горничной, попросить аптечку. Входя в номер, услышала слова Бессонова.

– Похоже на обычную шпану. Решили, что богатый дядя, перепугается и начнет им деньги совать.

– А если все-таки не шпана? – усомнился Сергей.

– Тогда они идиоты. Жаль, что все сбежали. Могли бы побеседовать. Ладно, отправляйся к себе.

Бессонов скрылся в ванной, а я чертыхнулась, стоя с пузырьками и ватой в руках. Подумала и пошла за ним.

– Можно войти? – позвала громко.

– Я в душе, – ответил он.

Устроившись на краешке кровати, я стала ждать. Он не появлялся очень долго. Вышел в белом гостиничном халате, аккуратно вытирая лицо полотенцем.

– Очень больно? – спросила я.

– До невозможности.

Он сел рядом, и я начала обрабатывать его раны. Коснулась ватным тампоном рассеченной брови, и он поморщился.

– Извини, – сказала испуганно. – Медсестра из меня никудышная.

– Зато ты отлично кусаешься и дрыгаешь ногами.

Он замолчал, а я продолжала врачевание, но делать это молча не могла, наверное, сказывался недавний стресс.

– Ты сказал Сергею, что это просто шпана...

– Сказал.

– Ты в этом уверен?