Огонь

Огненная стихия будет бушевать ещё несколько дней, пытаясь уничтожить всё живое, пока не затихнет, исчерпав ресурс. А потом наступит долгожданная свобода для драконов и жителей освобождённого мира. Только вот что ждёт меня? Альросский по-прежнему собственник и дракон. Как бы он ни любил.

Эпилог

За окном шёл снег. Белый, он кружился и падал на землю мягкими крупными хлопьями, засыпая дома, деревья и машины, припаркованные возле подъезда. Прошла неделя, как я вернулась из замка Бранфорш. За это время полностью пришла в себя и снова начала рисовать. Вернее, дорисовывать разноцветных драконов.

Это странно, но мне казалось, что как только я закончу начатое, всё позабудется: Бранфорш, снежный буран вперемешку с осколками врат, жар в крови и Дамиан. Особенно Дамиан, бросающий в меня острый кинжал, а позже разрывающий магическое зеркало своими когтями. Я знала, что выжила благодаря крови Ледяного дракона. Обо всех подробностях мне позже рассказал Ридерик.

День, когда драконы подрались, навсегда останется одним из самых жутких и решающих в моей жизни. Дамиан подлил мне за обедом капли Ардена. Я поняла это сразу, как только не смогла ему отказать. Сначала при выборе блюда, чуть позже — согласившись принять душ вместе с драконом. Пусть я видела флакон Лидосского в своей сумочке, но Огненный — умный враг, и наверняка нашёл способ совершить подмену.

Осталось только смириться перед неизбежным, несмотря на усиливающуюся ярость к Огненному, и надеяться на помощь остальных драконов. Я до последнего верила Вальду и Ридерику. Верила в удачный исход. Землетрясение убедило: драконы рядом, они защищают. Разбушевавшаяся стихия предоставила шанс сбежать из замка и отдышаться. В идеале бы не мешало поспать. Арден говорил, что эффект действия капель сильно снижается после сна. Настолько, что можно контролировать себя силой воли. Но отдохнуть не получилось. Пришёл Ридерик.

Что я чувствовала, когда увидела любимого, шагнувшего ко мне сквозь пространство? Словами не передать. Радость, надежду и веру, что он пришёл вытащить меня из этого непрекращающегося кошмара. Видела, как Ледяной сердится и ревнует меня к Дамиану. И ничего не смогла рассказать. Внушение прочно засело в сознании, заставляя действовать против воли. А потом... Последовал приказ Тарийского, и я вернулась в замок. На смерть.

Казалось, Дамиан победил. Всё пошло не так, как планировалось изначально. И когда Огненный меня нашёл и разбудил, решила полностью изменить поведение. Через боль, усталость и слабость. Сказать, что было страшно — ничего не сказать. Но это решение оказалось единственно верным.

Чёрные от гнева глаза и ласковая улыбка убийцы, его пальцы на моей шее заставляли меня думать, думать и отвечать. Правильно отвечать. Ошибаться было нельзя. Я не поверила в удачу, когда услышала об инициации. Кубок Вальда стал ближе. Сама Вселенная пошла мне навстречу. Тарийский повысил ставки, начался новый этап игры.

Ни в коем случае я не отключала эмоции. Их нет только у мёртвых. Моё желание выстоять в схватке с драконом подстегнула непреходящая злость. Ей помогли терпение, умение не додумывать за мужчину и опираться только на факты.

Я достигла совершенства в умении управлять эмоциями, фильтруя разумом все внешние проявления чувств. Именно внешние проявления и видел Тарийский, не догадываясь, какая буря бушует внутри.

В маленькой кладовке, лишённая тёплой шкуры, я осознала, что придётся идти до конца. И продолжала верить Альросскому, сгорая от страха перед Тарийским. На чашах весов лежали доверие или смерть, выбора не было. И Рид вмешался. Вмешался феерично и неожиданно, в образе Добрис. Главное — вовремя. В самый нужный момент.

Я снова прокрутила к голове все наши диалоги с драконом, вспомнила, как вёл себя при лжеВере Тарийский. Потом были нож, смертоносный дождь и пламя. И ледяная вода, принесшая облегчение. Быстрый сон и возвращение к жизни.

Ледяной взял на себя всю ответственность за произошедшее, показал чудеса выдержки и терпения. Мой дракон повзрослел, и этим стал ещё ближе, дороже.

Впечатлений осталось так много, что, прилетев домой, я никому из друзей и знакомых не сообщила о возвращении, предпочитая уединение и работу. Мамы и Рейно было вполне достаточно. И пересмешников Ридерика. Сам дракон находился в Леврии, помогая Каменному и Водному наводить порядок на территориях, сожжённых неуправляемым пламенем. Заодно драконы обследовали земли Тарийского. Дворец Огненного был разрушен до основания, никаких следов колдуна не нашли.

— Смотри-ка, а Лазурный хорошо получился, — услышала голос любимого и улыбнулась.

— Мне тоже нравится. Но не слишком похож на дракона из книги легенд.

Лёгкое прикосновение губ к волосам, и моя улыбка стала счастливей. Я быстро развернулась.

— Рид!

— Ева, привет.

Дракон подхватил меня на руки. Поднял с кресла как пушинку, крепко прижал к себе, потёрся носом о щёку.

— Я жуть как соскучился! — радовался встрече Альросский. — С Леврией всё! Я свободен и весь твой!

— Мой личный дракон? Ого! — пошутила я. — С настоящими крыльями и хвостом?

— Только твой, — засмеялся Ридерик и осмотрелся. — Тебе надо решить, что ты заберёшь с собой.

— Что?

Ледяной прищурился.

— Ева. Я не буду жить в такой... клетке. В этом городе у меня есть вполне приличное жильё, которое нуждается в любящей и умелой хозяйке. Возражений я не приму.

— Фух! — выдохнула я с облегчением. — Сразу бы сказал.

Ридерик посерьёзнел.

— Мы можем жить на Земле. Или путешествовать по мирам. Если ты захочешь, конечно.

— Путешествовать? Знакомиться с чужими культурами?

В глазах Альросского загорелись лукавые огоньки.

— Правильно, Снежинка. В тебе теперь течёт кровь любящего тебя дракона. Больше не нужна замена для переходов через врата. Миры открыты. Я покажу тебе Раниндар, место, где родился и вырос. И рожать лучше всего тоже там.

— Рожать?

— Если ты захочешь и когда захочешь. — Ридерик смотрел с нежностью. — Как я могу приказывать тебе?

— Конечно, захочу. При одном лишь условии. — Я хитро улыбнулась. Ультиматум надо предъявлять исключительно когда уверен в том, что его выполнят. — Ты распустишь гарем. Мой дракон должен быть только моим.

— Ева-Ева... — Альросский весело прищурился. — Гарем я распустил до твоего побега к Сирисскому. Только ты не успела об этом узнать.

— И ты молчал?

— Разве нужны слова? Ты обозначила условия наших отношений. Кроме тебя мне никто не нужен.

— А мне не нужны другие мужчины.

— Это самое главное, — улыбнулся дракон. — Пойдём домой.

Домой... Слово, сказанное любимым, прозвучало тепло и естественно, навсегда растворяя лишние мысли и сомнения. Я касалась губами его щеки, крепко обнимая за шею, пока Рид чертил в воздухе письмена и говорил на раниндарском, открывая портал. Шагнул в него, прижимая к себе. Прямиком в спальню.