Ограбление

— Что за хрень? Может, хватит шампанского, Казанова. Иди, мы в порядке. — Она оттолкнула меня, но я схватил ее за шею и откинул голову назад, чтобы поцеловать ее. Тщательно. Так сильно, что Тинк неловко прочистила горло, и я с большой неохотой отпустил Трис.

— Боже, ты же только в уборную уходишь, — поддразнила Трис, вытирая мазок своей помады с уголка моего рта. — Наверное, не нужно целовать меня так, будто мы видимся в последний раз.

Господи Иисусе. Это сильно задело меня, а жесткий, знающий взгляд Тинк только усугубил ситуацию. Я заставил себя улыбнуться, но потом сжал челюсти, уходя.

За те несколько секунд, которые потребовались, чтобы покинуть бальный зал, я едва не передумал по меньшей мере дюжину раз. Однако Тинк меня не подвела. Она знала, что сама была поймана на нарушении правил — украла бумажник Тристиан, — так что она была в долгу передо мной. Так уж получилось, что это была моя цена.

Тинк, в отличие от моего отца, была просто счастлива соревноваться. Да, ей хотелось победить, но она не хотела рисковать своим положением на будущих Играх из-за дисквалификации.

Уповая на то, что Тинк защищает Трис, я сосредоточился на выполнении поставленной задачи. Беспорядочно прогуливаясь по залам поместья, я вел себя как пьяный гость в поисках туалета, пока не наткнулся на зал галереи. Ранее я засек две камеры наблюдения, и обе нужно было отключить, чтобы стереть мое присутствие.

Я знал, что по прибытии будет досмотр, и, хотя я не часто носил оружие, не мог рисковать, что мои обычные инструменты будут обнаружены. Поэтому я пошел со своим дорогим, но незаметным оборудованием. Электромагнитный лазер в боковой части моих часов справился с камерами всего за одну секунду.

Конечно, я рисковал тем, что меня физически увидят входящим в галерею. В бумажнике у меня лежало устройство для взлома кодов, но благодаря тому, что Трис открыла дверь гаража раньше, оно мне больше не понадобилось. Убедившись, что коридор пуст, я ввел ее код, и дверь замигала зеленым светом. Это никогда не могло быть так просто, зная, что доступ есть только у нее и мистера Гримальди. Поэтому меня не шокировало, когда я увидел, как открылась маленькая биометрическая панель.

Из нагрудного кармана я достал силиконовую полоску, на которой был напечатан отпечаток пальца Трис. Я снял такой четкий отпечаток с кнопки питания ее маленькой фиолетовой игрушки-кролика, что это было чертовски просто.

Силикон прилегал к моему собственному пальцу, и биометрический сканер щелкнул, разблокировав дверь без малейших колебаний.

Быстро двигаясь, я проскользнул внутрь темной галереи и закрыл за собой дверь. Поскольку дверь была стеклянной, мне пришлось действовать гораздо быстрее, чем я планировал. И не включать свет. Сжав челюсти от нарастающего беспокойства о том, как все это обернется для Трис в будущем, я включил крошечную лампочку в боковой части часов, чтобы поискать свою картину.

Гребаные "Маки". Она стоила более 50 миллионов долларов и изображала вазу с желтыми цветами, в которую были воткнуты три красных мака. К счастью для меня, картина была небольшой, и ее можно было легко вывезти, не отвлекаясь на всякую ерунду.

Сохраняя темноту, мне нужно было проверить одну за другой все картины в рамке. Я пропустил те, что побольше, но у Лютера Гримальди было много картин такого же размера, как "Маки", так что это заняло у меня минуту.

Когда я вернулся к тому, с чего начал, меня охватило холодное чувство ужаса. Ее здесь не было.

Блядь.

Неужели мои сведения были плохими? Да, в галерее Гримальди было множество бесценных произведений искусства, продаваемых на черном рынке, но, к моему полному ужасу, "Маков" среди них не было.

— Черт, — выдохнул я вслух, паника накатывала на меня головокружительными волнами. — Черт, черт, черт. Ладно. Подумай, Джон. Думай. У него должно быть больше… Ведь у Трис где-то была мастерская, не так ли?

Да! Может быть, это было внутри ее мастерской?

Быстро передвигаясь, я еще раз оглядел почти абсолютно черную комнату. Одна из больших картин, мимо которой я проскочил, оказалась вовсе не картиной, а окном. А рядом с окном была дверь, органично встроенная в стену, без дверной ручки.

Покопавшись в системе безопасности Гримальди, я смутно представлял, что искать, и провел руками по гладкой поверхности двери, пока не замигала лампочка и не появилась клавиатура.

— Бинго, — вздохнул я. Кончик пальца завис над цифрами, но прежде чем набрать тот же код, что и на двери, я приостановился. Это был не шестизначный код, как на всех остальных дверях, а двенадцатизначный. И, когда я опустился на колени, чтобы присмотреться, оказалось, что в панель ключа встроена биометрическая система, а это означало, что мне нужен не только отпечаток пальца Трис.

Мое сердце упало. Я мог бы сделать это силой, но это привело бы к срабатыванию бесшумной сигнализации. По результатам тестирования я точно знал, сколько времени у меня уйдет на то, чтобы войти и выйти, когда замок будет сломан, но это предполагало, что за это время я смогу обнаружить "Маки".

Это было слишком рискованно. Голоса за пределами галереи заставили меня нырнуть на пол, прижаться к плитке и спрятаться в тени, пока не пройдут люди. Адреналина в крови было достаточно, чтобы голова прояснилась.

Я знал, что мне нужно делать, даже если это ставит на кон все.

Блять. Она прикончит меня.

ГЛАВА 36

ТРИС

Болтать с Катинкой было приятно, хотя она и бросала на Джона странные взгляды перед его уходом. На мгновение я подумала, что, возможно, они уже знакомы, но Джон, при всех его недостатках, не показался мне парнем который ходит по стрип-клубам. К тому же, Катинка сказала, что она недавно в городе, так что я списала это на собственную паранойю.

Однако через некоторое время я начала беспокоиться.

— Может быть, мне стоит пойти и поискать Джона, — наконец сказала я вслух, после того как слишком долго наблюдала за дверью, как одержимая. — Он мог столкнуться с… кем-то. — Типа Декстера.

Катинка пожала плечами.

— Честно говоря, он, наверное, просто стоит в очереди в туалет. На этих вечеринках все забивают их, употребляя кокаин из тщеславия, как будто для этого нет целого чертова стола в игровом зале.

Она закатила глаза и улыбнулась мне.