Ограбления и кражи: Бандиты, грабители, воры и мошенники

Но все напрасно… Московские врачи совсем не отозвались, а больничные пункты дали отрицательные ответы.

На толкучках и рынках награбленные вещи не появлялись, и, что удивительнее всего, — молчали банки, конторы, меняльные лавки, получившие от полиции подробные списки похищенных процентных бумаг и купонов.

В полицейское управление попал некий «доктор» Федоров. Этот «доктор» оказался бывшим ротным фельдшером, присвоившим себе самозванно звание доктора медицины и занимавшимся запрещенными законом абортами. При аресте он принес повинную и пожелал дать сведения о том, что месяца два назад к нему обращался человек, отвечающий данным приметам. У него были поранены пальцы и запущены до того, что начиналась гангрена. Спасти их было нельзя, и он ему их отнял, все пять. Он назвался Французовым. Говорил, что руку поранил на пивоваренном заводе, где будто бы работал.

Рабочего Французова на заводе не Оказалось. Но там немного ранее работал Колька-Француз. Фамилия его была Фортунатов, а прозвали его французом за то, что у него была французская болезнь. Через некоторое время Фортунатов был задержан. Он сообщил, что банда, так долго терроризировавшая Москву, состоит из пяти человек. Главарем ее является Сашка Самышкин, по прозванию «семинарист», а членами состоят слесарь пивоваренного завода, какой-то мясницкий ученик — Колька, Колькин брат да он сам. Были указаны их адреса, кроме адреса главаря, никому неизвестного.

В тот же день грабители были арестованы, причем были найдены многие вещи и ценности, похищенные ими за последние месяцы. Все они рассказывали ужасы про своего атамана. По их словам, это был не человек, а зверь: в убийстве людей он находил какое-то наслаждение, пролитое человеческой крови давало ему какую-то своеобразную сладостную отраду. По их словам, при убийстве в Богородском Сашка Семинарист мучил свои жертвы в течение нескольких месяцев. Дисциплина в шайке была строжайшая. Так, слесарь, исполнив однажды неточно приказание Сашки, получил от него немедленно пулю в грудь и был ею довольно тяжело ранен. Сашку все остальные преступники, видимо, ненавидели, но еще больше боялись.

При дележе добычи они собирались где-нибудь на пустырях, и тут же Сашка назначал место, день и час их будущей встречи. В промежутках между этими сборищами Сашка самолично намечал очередную жертву и, придя на свидание, отдавал лишь соответствующие распоряжения. Об ослушании, отказе или споре не могло быть и речи.

Внешность Семинариста преступники описали самым подробным образом: высокий рост, смуглое красивое лицо, черные небольшие колечком закрученные усы, сверлящий взгляд, походка вразвалку. Они предупредили при этом, что Сашка живым не сдастся и непременно окажет всяческое сопротивление.

Было установлено наблюдение возле меняльной лавки, где ожидалось появление главаря банды. При задержании Сашка прибегнул к хитрости. Он громко обратился к прохожим за помощью, разыгрывая из себя жертву не то какого-то насилия, не то нападения. Толпа, явно сочувствующая Сашке, сильно напирала на задерживающих. Однако начальник сыскной полиции Кошко приказал немедленно задержать преступника и убийцу.

В лице Сашки Семинариста поражало выражение непреклонной воли и властности с примесью презрения.

— Как твоя фамилия? — спросил его при допросе начальник сыскной полиции.

Он посмотрел на него сверлящим взглядом и с расстановкой промолвил:

— Вы меня, пожалуйста, не «тыкайте», не забывайтесь, что я такой же интеллигент, как и вы.

Преступник оказался сыном городского головы одного из уездных городов Пензенской губернии. Дошел в свое время до третьего класса Духовной семинарии, вследствие чего, очевидно, и приобрел свою кличку. Отца и мачеху свою он ненавидел и заявил прямо, что намеревался в недалеком будущем отправить их на тот свет.

Смелости Сашка был невероятной. Вскоре после ареста он пытался бежать. Допрашивал его чиновник Михайлов в своём кабинете. Кабинет был расположен на первом этаже. Из-за жары окна были открыты настежь. Перед Михайловым на столе лежал маузер, и в тот момент, когда он нагнулся поднять что-то с пола, скованный по рукам Сашка быстро подскочил к столу, обеими руками схватил револьвер, оглушил им по голове Михайлова, после чего быстро прыгнул в окно и… очутился в объятьях стоящего под окнами городового.

Сашка был приговорен судом к повешению, но по амнистии, последовавшей к Романовскому юбилею, наказание ему было смягчено до 20 лет каторжных работ.

Февральская революция освободила Сашку, пожелавшего якобы отправиться на фронт На самом деле Сашка явился в Москву, где принялся за прежнее. Он не забыл свести счеты со слесарем и «мясницким учеником», убив их обоих. Большевикам Сашка чем-то не угодил и был расстрелян в 1920 г. в Москве;

(Кошко А. Ф. Уголовный мир царской России. Париж, 1926)

БОННИ и КЛАЙД

Некоторые разбойники попадали в разряд «народных героев». Бонни Паркер и Клайд Бэрроу, в начале 30-х гг. колесившие по Америке, были безжалостными убийцами, но оказались увековеченными в фильмах, песнях и легендах. Правда, Бонни и Клайд так и не стали великими гангстерами — большинство краж и ограблений они совершали· на бензоколонках, в бакалейных лавках и закусочных небольших городов. Но жестокость и безрассудная дерзость, с которой совершались эти преступления, сделали их поистине легендарными.

Малообразованные, лишенные сострадания, Бонни и Клайд совершали свои вояжи по штатам Миссури, Канзас и Оклахома.

Кочующий преступный клан — банда Бэрроу, в которую входили брат Клайда Бак и другие любители легкой наживы, терроризировал мелких бизнесменов и фермеров. Но те и другие были жертвами «великой депрессии» — жесточайшего экономического кризиса, который поразил Соединенные Штаты на рубеже второго и третьего десятилетий.

Отношения между гомосексуалистом Бэрроу и нимфоманкой Паркер были довольно странными. Это был суррогат любви, замешанный на угрозах и насилии.

Клайд родился 24 марта 1909 г. в бедной многодетной семье в штате Техас. Уже в юные годы старший брат Бак преподал Клайду первые уроки воровства.

После нескольких мелких хищений подросток был помещен в исправительную школу для несовершеннолетних. Но школа уже ничего не могла исправить, и Клайд закончил тем, что стал грабить придорожные рестораны и небольшие заправочные станции. В подобных загородных местах чаще всего можно было разжиться совсем небольшой суммой, но он понимал, что грабить по мелочам гораздо безопаснее.