Ох уж эта Алька

Муха поднял на бабушку безнадёжный взгляд. Та вздохнула и взлохматила его голову.

– Вобщем так, - подвела итог бабушка.
– Будешь спать при компьютере, отключу интернет. Марш собираться на учёбу!

Муха смирился и поплёлся умываться-собираться.

За завтраком он зависал над каждым куском, пока бабушка не обругала его полуношником и не пообещала вообще продать компьютер. Потом, в автобусе едва не пропустил остановку. В груди давило будто тисками, а глаза всё время норовили найти ЕЁ в толпе. Надо же, как зацепило! Муха вывалился из автобуса, постоял, пропуская всю толпу, потом глубокомысленно походил вокруг памятника Просветителю, и только тогда решился войти в здание Универа.

Первая лекция была общей, поэтому в коридоре перед аудиторией шлялось купа народу. Сначала на Муху набрёл Дядя Шкаф:

– Здоров, мужик!
– отдавил он Мухе ладонь и с чувством помотал головой: - Ну ты... ваще!

И ушёл...

Муха проводил его удивлённым взглядом. Оно, конечно, понятно: Софочка уже в академке... семья, дети... Но не до такой же степени!

У окна щебетала девчачья толпа. Приличная такая - пол коридора перегородили. Было ж вроде меньше? Незнакомые какие-то. Вон, даже рыжее что-то мелькает - точно такого не было.

Его заметили, и Муха отчетливо услышал "во-во, идёт". И косые взгляды под мерзкое хихиканье! Это чё еще за фокусы?.. Так! Ширинка застёгнута, башка не причёсана... Всё нормально!

В дверях аудитории он столкнулся с Лидкой, за которой маячил Андрийко (он там теперь всегда маячил).

– О, Муха...
– начала Лидка приветствие и... подавилась смешком.

– Здравствуй, Лидочка!
– как можно ядовитее ответил Муха.

Лидка оценила неизвестный юмор ситуации и вернулась к порядку:

– Занимай места, - уже серьёзно посоветовала она.
– Нас тут с экологами объединили.
– И тоже быстренько слиняла - видать, проржаться в уединении. Андрийко молча прошёл за нею, показав на кулаках "держись, ми з тобою".

"Да что ж такое?!"

В аудитории почему-то больше кучковались парни. Они здоровкались солидно, но при этом смотрели как-то сочувственно. Мухе это быстро надоело и он, свернув "ручкование", поторпился добраться до своего места на галёрке и отгородиться книжкой. Чтоб не отсвечивать.

Аудитория начала заполняться, прозвенел звонок. Сквозь гам послышалось: "Тихше, будь ласка! Тема лекц..." Одновременно со словами преподавателя кто-то бухнулся рядом за Мухин стол. "И хто ж у нас такой смэлый?" - неприязненно подумал он и оглянулся. Это было давешнее рыжее. При ближайшем рассмотрении оно оказалось еще и отчаянно конопушным. Чудо это мостилось с самым серьёзным видом и уже доставало конспект! Не то, чтобы Мухе было жалко места, но...

Девчонка почувствовала взгляд и тоже оглянулась. Глаза у неё были серые и серьёзные. Целую секунду серьёзные... Потом она подавилась хрюком и отвернулась (и эта тоже!). Справившись с собой, она чуть склонила к Мухе голову и зашептала:

– Давай знакомиться... Раз уж я - твоя!
– И снова скукожилась от едва сдерживаемого смеха.

– Не понял... Моя?!

– Точно-точно, твоя, - подтвердила она, убеждённо наморщив лоб и веско надув губки.

– Какого...
– начал возмущаться Муха, но его прервали.

– Муханський, Мухна, тихше будь ласка!

"Мухина?!"

Народ заржал. Девчонка вообще упала мордашкой в парту. Преподаватель тут же понял свою ошибку (он же хотел тише!), поэтому дал студенчеству отсмеяться и успокоиться. Лекция продолжилась.

– Ну так, давай знакомиться, - опять зашептала неугомонная "половинка".
– Олька!
– и вывернула руку для пожатия.

– Та давай... Женька, - признался Муха, потому что кличку она уже явно знала.

Протягивать правую руку с её стороны было неудобно, поэтому вместо "здрасьте" у девчонки получилось "подайте, Христа ради". Муха пожал что было, и взгляд его попал на открывшееся запястье. Всю руку в основании ладони пересекал широкий бугристый шрам!

"Ничего себе!"

Девчонка заметила взгляд и, склонившись ближе, обыденно пояснила:

– Вены резала... Было дело.

"Вот радость! Оно еще и припадочное, - развеселился Муха и даже опасливо отодвинулся, чтоб часом не покусала. Как вдруг, в голове его словно перемкнуло: "Вены резала?!" Он совершенно неприлично вытаращился на соседку, но та поняла его испуг по-своему:

– Не боись, мы тока свои режем, чужих не трогаем.

"Спокойно Маугли, девочка шутит"...

– Чё?..
– Девчонка неуютно заёрзала под прямым и туповатым Мухиным взглядом.

Пауза затянулась. Муха понял, что надо срочно что-то сказать, но что сказать, так и не понял. А потом стало поздно.

– Так во-от ты како-о-ой, севе...
– кхм!
– вот ты кака-а-ая! Да-а-а...
– протянул он и в благородной задумчивости вперил взгляд в "бесконечность". Девчонка насторожилась.

– Какая такая? Чё за дела?
– требовательно зашептала она, прилёгши для скрытности на крышке стола.

Всё! Игра началась. И на волне суицидного вдохновения Муха посмотрел на неё, как буддист на вошь - снисходительно ласковым взглядом.

– Сбылось!
– патетически сообщил он.
– Наконец-то!

– Чё сбылось?!
– чуть не подпрыгнула Олька, глядя на отрешённо-счастливую Мухину физиономию.
– Э, Женька-а!
– попыталась она скрытно краем рта "докричаться" до его сознания, а когда не вышло, то не долго думая добавила локтём в бок.
– Женьк'!

– Ыг!
– подскочил Муха, не ожидавший такого темперамента.
– Ты чё з глузду сдвинулась?! Тихо-о-о...
– и опять сделал сурово-таинственное лицо. Но Ольку это нифига не пройняло.

– Чего сбылось-то?!

"Самому бы знать"...
– задумался он было, но тут заметил, как девчонка заносит локоть для нового "вопроса" и поспешил упредить физическое воздействие.

– Ну, ты же Мухина? Пра-ильно?

– Ну... да, - опешила она от такой проницательности.

– Во-о-от... И волосы рыжие такие, и веснушки... Пра-льно?

– Ну-у-у?
– посуровел её взгляд и Муха понял, что с веснушками переборщил.

– И шрам...

По взгляду Ольки Муха понял, что получит сейчас не только локтём и не только в бок...

– И вот не надо мне этих твоих сказок про "вены резала", - отмахнулся он, заодно отгораживаясь от возможного возмездия.

– В смысле?
– растерялась Олька.