Ох уж эти тёмные!

К вечеру четверга более-менее оклемавшись от насморка и кашля измученный Властелин выполз сперва из многочисленных одежек, следом из комнаты, предварительно приняв ванну и наведя на помятом императорском лице марафет. Он-то думал его темнейшейству все обрадуются, но первый же мальчишка-слуга, сбивший его с ног, опроверг эти мысли.

– Куда прешь не видишь?!
– взвился подросток, наблюдающий за выпрыгивающими из мешка кузнечиками. Не видать ему теперь мороженного, зато на гневное лицо герцогини вдоволь насмотрится, а виноват кто? Олух разряженный, он же... Ой, мама, а мертвец-то живой оказывается!

– Вы совсем за четыре дня охамели?!

– Иллинойс смахнул с кончика носа нагловатое насекомое.
– Властелина не узнаете?!

– Да... Нет!
– мальчишка застыл, мотнул головой и исподлобья взглянул на Императора.
– Дык нам сказано было, что вы болеете и тревожить вас не велено, а как вы почти неделю не появлялись, то слушок пошел - померли вы, потому и праздник герцогиня с полюбовничком закатить решили, - не думая доложил слуга последние сплетни.

– Умер?!
– возмутился было Иллинойс, но тут до него дошло окончание фразы.
– Кто чей любовник?
– глаза эльфа чуть не выпрыгнули из орбит.

– Дык Правой Руки вашей, - ой, лишнего сболтнул слуга. Ой и достанется ему теперь. Если неделю сидеть не сможет уже счастье!

– Кто?! Имя, парень, назови мне имя!
– эльф сжал кулаки. Он, значит, болеет, страдает невыносимо, а она развлекается демон-знает-с-кем за его спиной!
– На плаху...
– вслух прошептал Иль.
– Четвертовать...
– припомнил он череду супружеских измен в жизни прошлых Властелинов и из бесславную кончину.
– Заживо похоронить...

– Меня?!
– парнишка был готов провалиться сквозь землю.

– Да не тебя! Хотя...
– задумался Император.
– И тебя если не назовешь мне имя!
– рявкнул мужчина.

– Лассо ди Кассино!
– выпалил мальчишка и сжался в комок.

Иллинойс дернул ушами. Поднялся. Стряхнул с бархатного темно-синего пиджака кузнечиков и размашистым шагом двинулся к покоям Кель. Кто-то сегодня очень зол. Кому-то будет сегодня очень плохо.

Надо же оборотень! Да он ей не пара! Смешно: зверь и охотница на зверей. Это шутка. Точно чья-то злая шутка. Все вокруг, кроме Осантейи знают, что Властелин в нее уши втрескался. Хотя бы слухи до ее светлости могли дойти. Не стала бы она таким образом над ним глумиться. Кто Кассино, а кто он?!

В покоях Правой Руки не оказалось. На кухне его отправили к Снэйку. Помощник Кель отправил его к церемонимейстеру. Тот, запинаясь, отослал Императора к... придворному целителю. Мол, герцогиня с утра себя плохо чувствовала, вот и заглянула к оборотню за вспоможением.

Представив себе, чем именно ди Кассино может ей помочь, Иллинойс бегом бросился в указанном направлении. Выдохнул перед кабинетом целителя, собрал волю в кулак и без стука распахнул дверь. Разум отказал в тот же миг.

Кель, словно девка дворовая, сидела на столе у Лассо. Она. Ему. Улыбалась. Он. Держал. Ее. Ладонь. В своей. И гладил!!!

– Убери руку...
– прошептал эльф.

– Которую?
– вполне невинно спросил оборотень, словно его не за государственным преступлением застукали.

И тут Иллинойс увидел, что вторая рука целителя лежит на острой коленке Осантейи...

Кель

Украдкой оставив на стуле в комнате Властелина шарфик, я выскользнула из комнаты. Прошла пятнадцать метров по коридору и остановилась перед дверью своих покоев. Пальцы обняли ручку, но внезапно накатившая слабость заставила меня опереться на нее, а не открыть. "Никакой жалости к Илю" - так говорил Отанас, заставляя меня до полу смерти изводить эльфеныша на тренировках. "Он обязан быть сильным" - добавлял наш общий воспитатель и хлестал меня кнутом по руке, протянутой упавшему будущему Властелину. Я сумела изжить это качество по отношению к Илю. Почти. Изредка вот так что-то дрожало внутри и всплывал вопрос: а прав ли был Отанас, права ли сейчас я? Но и сегодня он останется без ответа.

Стратегия поведения давно выработана и неоднократно проверена. Она работает, делая его более жестким и бескомпромиссным. Слишком много для темного в Императоре сострадания и желания пойти всем на встречу. Пусть поперек чужих дорог ходить научиться!

Я вошла в аскетично обставленный рабочий кабинет. Закрыла дверь и спиной привалилась к ней. Слабость не отпускала. Многовато на себя взвалила, вот и последствия пожаловали в виде физического и морального истощения. Не спорю, процесс мести изрядно повеселил меня и принять капитуляцию Иллинойса было приятно, но после что-то не очень хочется смеяться и трезвонить на каждом углу о победе.

Заставила себя дошаркать до кровати в смежной с кабинетом спальне и раздеться, свалив одежду на полу в кучу. Нырнула под одеяло, следом под подушку, чтобы лучи Сао не так быстро до меня добрались. На колотун в комнате почти не обратила внимание. В зимних походах на снегу с одним одеялом ночевать приходилось.

Тревога мешала заснуть. Что дальше? Опять натянуть на кривое лицо искривленную в другую сторону маску и продолжить общаться с Властелином на короткой ноге или... Да, от жалости я избавилась, а вот с обидой расстаться оказалось невозможно. Не хочу разговаривать с ним. И не буду. Только прикажу за его здоровьем проследить. Он же гордый и уйти из разгромленной спальни в гостевую не догадается!

В восемь утра пожаловал Снэйк с ежедневным докладом и согласованием планов на день. Он застал меня за столом перед чашкой с горячим настоем черноплодной рябины с мятой, ромашкой и подорожником. Рядом лежали пышные булочки, к которым я не успела притронуться.

– Они тебя выдают, - указал помощник на булочки, усаживаясь на диван.

Догадался, зараза, что я с постели соскочила пять минут назад, когда внутренний будильник уже охрип надрываться голосистым соловьем и перешел к гномьим матюгам. На границе спать не было времени, особенно после известия о послах, до их приезда тоже не светит расслабиться и в режим войти. Ничего, вытерплю ради имиджа родной империи.

– Ты пропустил запах пустырника, - Снэйк допустил небольшую ошибку, на что я не преминула указать. Тренировка никогда не помешает, особенно тому, кто должен будет занять мое место в случае... да мало ли что в жизни случается.

– Просто не стал заострять на нем внимание. Если уж ты успокоительным подбадриваешься, то дела совсем плохи, - позволили себе улыбку парень.

– Да уж не хороши...

Я скривилась. Перед Снэйком нет смысла играть - он неблагодарная публика. Во-первых, юноша без роду, племени и не отягощенный родственниками эмпат. Хоть прячься, хоть не прячься, но он все равно будет знать твое состояние лучше тебя. Во-вторых, его переданность Империи и лично мне не вызывает сомнений: парень прошел все проверки и доказал право на лимит доверия.