Охота на сокола

Фло прикрыла глаза, тяжело сглотнула и обессиленно выдохнула:

— Где мы?

— В безопасности, — сердито буркнул Хок, занося девушку в дом и усаживая на кровать. — Г олова сильно болит? — присев перед ней на корточки, мрачно поинтересовался он.

— Терпимо, — односложно ответила Фло, и Хок понял, что она безбожно врёт.

— Через несколько часов будет полегче, — ободрил её он. — Это откат после действия стимуляторов. Я сейчас дам тебе таблетки, только сначала придётся поесть.

Сбросив с плеч рюкзак, Хок стал вытаскивать оттуда добытый скарб, и заторможенно наблюдающая за ним Фло рассеянно спросила:

— Ты где это взял?

— Украл, только никому не говори, — отмахнулся он, перебирая блистерные упаковки лекарств в поисках обезболивающих и седативных препаратов. — Ага, вот то, что нужно!

Отложив в сторону подходящие таблетки, Хок разорвал упаковку надувного матраса и, бесцеремонно подхватив одной рукой Фло, забросил его на кровать, открыв клапан наполнения.

— Ложись. Теперь будет удобно, — улыбнулся Хок, бережно усаживая Фло обратно. — А я сейчас быстро что-то тебе разогрею поесть.

— Ты сказал, мы выйдем к трассе… — тихо и хрипло проговорила девушка, удерживая Хока на мушке своего тяжёлого взгляда.

Почему-то стало неуютно, и жутко захотелось уйти от прямого ответа.

— Цветочек, какая, на хрен, трасса в твоём состоянии? Ты себя видела? Смерть с косой — и та краше!

— Там можно найти помощь. Мне нужно в больницу, — впервые за всё время давая слабину и признаваясь в том, насколько ей плохо, прошептала Фло.

— Тебе нельзя сейчас в больницу, — возразил Хок. — Я боюсь, что тебя там убьют при первой же возможности. Нам надо дождаться Райдэка. Только с ним мы будем в безопасности.

Девушка поморщилась, явно пытаясь собраться с мыслями, и Хок, присев с ней рядом, обнял за плечи.

— Я понимаю, в твоём состоянии трудно осмыслить происходящее, но я клянусь: всё, что я делаю — это для твоего же блага. Наш рейдер сбили, пытаясь инсценировать взрыв в двигателях.

И ты — единственный живой свидетель, стоящий между мной и теми, кто пытался меня убить. Я не хочу, чтобы ты снова из-за меня пострадала. Помоги мне спасти нас. Пожалуйста.

Фло подняла на Хока затуманенный болью взгляд и слабо кивнула.

— Я помогу…

— Ложись уже, помощница, — невесело усмехнулся он, поднимаясь с места и помогая девушке принять горизонтальное положение. — Тебе вообще всё время лежать надо, а ты двери больным лбом вышибаешь.

— Они не открывались, — пожаловалась Фло. — Я очнулась непонятно где. Вокруг темно. Всё кружится перед глазами. Тебя нет. И выхода тоже нет…

— Вот для этого я тебя и закрыл, чтобы ты случайно не вышла отсюда и шею себе не свернула, упав с двухметровой высоты. Да-да, дом стоит на высоких сваях, — закивал Хок, по ходу вытаскивая из рюкзака банку тушёнки, вскрывая её и вываливая содержимое в казанок. — Так что пока у тебя слабость не пройдёт, даже не пытайся выходить на террасу.

— Что ты делаешь? — глухо пробормотала девушка, когда Хок залил тушёнку водой и поставил кипятить.

— Варю тебе суп! — с гордостью ответил он.

— Ужас, — безысходно вздохнула Фло и прикрыла глаза.

— Да ладно, — обиделся Хок. — Ты его еще даже не пробовала!

— Сначала надо было воду закипятить, а потом консервы бросать, — устало сообщила девушка, и Хок, озадаченно почесав затылок, философски изрёк:

— Именно поэтому в нашей семье готовить будешь ты! Я, если честно, еду умею только жрать. Зато всю остальную работу по дому могу делать без претензий. Вот сейчас тебя накормлю, дам лекарства, и займусь уборкой и стиркой. А постель застелю, только когда тебя помою.

— Не нужна мне твоя постель. Меня и так всё устраивает, — буркнула Фло, ворочаясь на матрасе в поисках удобной позы.

— От тебя, что ли, лучше? — обиженно огрызнулась девушка.

— А я в водопаде помыться успел, пока ты спала. Правда, не мешало бы повторить процедуру, потому что пока нёс тебя через сельву — упрел. Ты, знаешь ли, не пушинка.

— От меня воняет, я толстая, дура, замороженное бревно, что ещё? — внезапно перебив Хока, выцедила Фло. — Тебя никто не заставляет со мной возиться! Займись собой.

Девушка отвернулась к стене и, глядя в её узкую спину, Хок мрачно произнёс:

— Вообще-то, про «замороженное бревно» я ничего не говорил. Это он тебя так называл? Твой бывший?

— Не твоё дело, — ответила Фло. — Дай мне уже эту чёртову таблетку и отстань от меня!

— Ты сначала поешь, а потом выпьешь лекарство, — снимая с горелки закипевшее варево и отливая часть его в ореховую коробочку, упрямо возразил Хок.

Подойдя к Фло, он осторожно повернул её и, пытаясь поймать взгляд, который она от него старательно отводила, произнёс:

— Знаешь, Цветочек, что я тебе скажу? Плохому танцору всегда что-то мешает: или ноги, или яйца, или музыка. А мужик, который собственную несостоятельность пытается перевалить на женщину — просто мудак! Так что правильно сделала, что от него ушла.

— Откуда ты знаешь, что я от него ушла? Может, это он меня бросил? — тихо проронила девушка.

— И скатертью дорога! — воскликнул Хок.

Фло, переворачиваясь, поморщилась и горько вздохнула:

— Я… сама ушла. Давай уже свой суп, хотя боюсь, я его в себе не удержу. Голова болит ужасно, и тошнить начинает.

Засуетившись, Хок подхватил самодельную чашку с бульоном и, протянув Цветочку, попросил:

— Осторожнее, горячее. Пей маленькими глотками.

Фло одарила Хока испепеляющим взглядом, лучше любых слов говорящим, что она это и без него знает, но тут уж он ничего с собой поделать не мог. Цветочек непроизвольно будила в нём необъяснимое чувство опеки, словно что-то на генетическом уровне точно определяло, что девушке это необходимо. А может, это было больше нужно самому Хоку.

Он пока не разобрался. Да по большому счёту и не собирался. Ему нравилось заботиться о Фло, а ещё больше нравилось, что она от него эту заботу принимала.

С трудом выпив пару глотков, она вздохнула и мотнула головой:

— Всё! Больше не могу.

— Нет, Цветочек, так не пойдёт, — придержал её руку с чашкой Хок, направляя к губам. — Ты папу любишь?

Девушка непонимающе вытаращилась, и он добавил:

— Давай глоток за папу. Если ты его, конечно, любишь…

— Гад ты, Хоккинс, — просипела Фло, отпивая бульон. — А дальше я должна буду выпить за маму и братьев?

— Совершенно верно, — усмехнулся Хок, глядя на несчастные потуги Цветочка доказать всему миру, как она любит свою семью. — А за меня? — после того как девушка опустошила почти половину чашки, склонив к плечу голову, усмехнулся он. — За меня глоток сделаешь?