Охота на журавлей
Шрифт:
– Галь, ты вот скажи мне, когда успела так втюриться в этого приезжего? Вроде бы, и видела всего несколько раз, а так сразу голову потеряла?
– Теперь уже она решила брать быка за рога.
– А ты, сама-то? У тебя ведь муж есть, дорогая моя! Ты зачем вообще в эти сани лезешь? Своих, что ли, мало? Мишка такой у нее классный, обзавидоваться только, как повезло с мужем! Или что, синичка в руке надоела?
Рина только и смогла, что устало потереть лицо руками. Вот как разговаривать с этой дурындой? Она ж не слышит и не слушает, как тетерев на току, только свою песню знает.
– Не надо мне завидовать, Галь. Зависть - очень плохое чувство. Оно все хорошее в человеке убивает.
– А как не завидовать-то? За одного замуж вышла, второго вот-вот
– Может быть тем, что видишь то, чего не существует, а?
– Жестом попросила помолчать, не дав Гале снова что-то вставить. Решила, что надо брать инициативу в свои руки. Иначе, разговор так и окончится бесконечными обвинениями, а по делу никто ничего и не скажет.
– Тебе почудилось, дорогая. Во-первых, почудилось, что мне интересен кто-то, кроме Миши. Я вообще не вижу и не замечаю других мужчин, кроме него. И он - моя самая большая удача в жизни. Понимаешь ты это, или ты просто еще такой любви, как у нас, не видела? Не нужен мне давно никто больше. Запомни это, и даже не думай никогда сомневаться.
Галя насупилась. Видно, что невысказанные слова жгут ее и просятся на волю, но через силу она молчала. Напор собеседницы и горячая уверенность в своей правоте будто бы немного ее успокоили.
– Во-вторых. Я Сергея Александровича видела так же, как и ты, всего несколько раз. Не знаю, как ты успела так от него голову потерять. По мне, так поводов для этого нет. Вообще никаких. Он просто очень обаятельный, привык улыбаться всем и подмигивать. Он всех, каждую встречную на автомате охмуряет. Вот есть люди, которые хамят напропалую, или матерятся, или еще как-то выделяются. А наш новый шеф по природе своей таков, что девки ему под ноги валятся. Харизма. Вот, вспомнила, как это называется. И что, Галь, ты хочешь быть одною из этой толпы? Оно тебе надо? Мало того, что сохнуть по недостойному, так еще и поссориться из-за него. Это ли не глупость, а?
Галка глубоко вздохнула. Поджала губы, наматывая на палец завитую рыжую прядь. Сделала, наконец, первый глоток чая. Похоже, слова Арины упали на благодатную почву. Может быть, не все, но часть их в цель попала. Иначе бы Галя так долго над ответом не думала.
– Девушки, я вам тут не сильно помешал?
– «Скажи «солнце», вот и лучик появится». В голове возникла еще одна поговорка, менее приличная, но Рина предпочла эту, более цензурную.
– Сергей Александрович, разве вы можете кому-нибудь когда-нибудь помешать?
– Похоже, что вся польза от Арининых слов только что была уничтожена. Появление мужчины в поле зрения Гали делало ее мозг и сознание девственно чистыми, а лицо - светящимся от радости.
Да, пришлось признать, что девчонка серьезно влипла. Такой счастливой Арина ее не видела еще никогда. А ведь предмет обожания просто зашел и поздоровался. То ли еще будет, если он вдруг кофе несчастной принесет, как давеча приносил Рине? Взял за привычку, кстати. И каждый раз, когда их смены пересекались, обязательно с утра появлялся со стаканчиком у ее двери. Повод, между прочим, был совершенно официальный: они по утрам вместе проводили планерку. А кофе… Так Сергей Александрович такой галантный джентльмен, что всем девчонкам тащил то кофе, то шоколадку. А с кем-то на перекуры ходил и угощал вкусными сигаретами. Но разве об этих подробностях нужно всем подчиненным рассказывать?
Глава 6.
– Галенька… Привет. Не ожидал тебя здесь увидеть… У тебя духи какие-то потрясающие… - На глазах Арины происходило нечто невероятное: Галка только что расплылась в улыбке, хотя ее назвали ненавистным именем «Галенька». Она вообще свое имя не любила, только на Галку и соглашалась отзываться. Ну, еще по имени отчеству, в официальных случаях, тут уж куда деваться. И вот, пришел человек, который улыбнулся ей и как-то по-особенному протянул имя. И поздоровался так, будто увидел радость всей своей жизни. А
чтобы окончательно добить - комплимент духам сделал. Купленным, кстати сказать, за сто рублей на рынке. Рина это знала точно: приятельница не так давно ими и хвасталась. И все, поплыла окончательно девица, обычно вполне разумная и адекватная. Вот и как ей потом втолковывать, что не того она поля ягода, чтобы Сергея Александровича интересовать? Вернее, что тот готов собирать все ягодки, что по пути встречаются.– Ой, да бросьте вы, Сергей Саныч. Вполне обычные духи, ничего особенного. Вы же знаете, потрясающими пользоваться нам по инструкции не положено.
– Галя порозовела от удовольствия, глаза заискрились, улыбка расплылась от уха и до уха. Будто не она только что грозно шипела и ядовито кривилась, говоря Арине гадости. При этом, она и сейчас успела многозначительно шевельнуть бровью, будто говоря: «вот видишь, как он ко мне относится, как к особенной, и ничего мне тут спорить!». Объяснять, что шеф так общался со всеми на ее глазах, смысла не имело никакого. Таких влюбленных в него дурех уже можно было собирать пучками.
– Да, знаю, Галь. Но мне, все равно, твои очень нравятся. Потом расскажешь, что за марка? Очень хочу знать.
– Тон Сергея оставался все таким же медово-обволакивающим. Потому и неожиданно прозвучало продолжение: - Только попозже, хорошо? А сейчас оставь нас, пожалуйста, вдвоем с Ариной Сергеевной. Нужно обсудить несколько важных моментов. Один на один.
И так прозвучали эти последние фразы, что ни у кого даже сомнения не возникло: спорить нельзя, бессмысленно. Потому что сейчас не просил, а приказывал, и не обаятельный парень, а заместитель директора. Металл, облаченный в шелка, вот на что походил сейчас его голос.
А искры в глазах Галины, казалось, могут теперь и сжечь. Живьем. Конечно же, Арину. И не важно, что она этого принца к себе не приглашала. Более того, рада бы и совсем его не видеть поблизости. Слишком много проблем он создавал. Но ведь не откажешь начальнику, и не запретишь ему посещать помещения, где он просто обязан временами бывать. Правда, слишком уж зачастил: две его коллеги женского пола уже и не вспомнить, когда здесь бывали…
– Конечно, конечно. Я вас подожду в зале, Сергей Александрович, вы не переживайте.
– Видно было, как девчонка старается протянуть время и никуда не уходить. Будь ее воля, наверное, уже драла бы на Арине волосы, не стесняясь присутствия своего принца. Галка, она такая, мало чего в своей жизни стеснялась. А уж если речь шла о ее судьбе…
– Не надо меня ждать, Галя. Я сам тебя найду. Лучше займись своей работой.
– Вот так, обаяние-обаянием, а точки над «и» быстро расставил. Да еще и с очень явным укором в голосе. Галю после этого как ветром сдуло.
– Вот зачем вы так, Сергей…
– Опять на «вы», - не дал закончить фразу.
– Так мы не так давно и одни остались. Да и зайти сюда может кто угодно сейчас. Не думаю, что стоит расслабляться… - Рина чувствовала себя неудобно из-за этих вот тайных разговоров на «ты». Как будто их что-то объединяло.
– Ну, сейчас сделаем так, что не зайдет.
– Не задумываясь о последствиях, мужчина повернулся к двери и запер ее на ключ, торчащий в замке изнутри. Так, словно каждый день этим занимался.
И без того тесное помещение внезапно будто уменьшилось в размерах. Стены, вдоль которых стояли стеллажи с посудой, салфетками, новыми скатертями и прочими принадлежностями, словно придвинулись к Арине. А ее рабочий стол, запихнутый в самый дальний и тесный угол, вдруг оказался прямо за спиной. Тесно стало от того, что осталась наедине с этим мужчиной. Нет, не с начальником, не с коллегой, а именно с мужчиной. Будто всем телом ощутила, сколько в стоящем напротив человеке скрыто тестостерона. Кровь прилила к щекам, стало трудно дышать и даже сглатывать. Такой реакции за собой девушка в жизни еще не замечала. И ведь не девочка давно, и, между прочим, замужем. И Миша у нее очень даже мужественный… Да что за ерунда такая? С какого перепугу она вообще решила Мишу с кем-то сравнивать?