Охотничий трофей

Довольно улыбнувшись, мужчина поспешил избавиться от остатков своей одежды. Когда последняя деталь скандинавского одеяния отправилась в неизвестном направлении, провожаемая заинтересованным взором Мелиссы, охотник притянул девушку ближе к себе и, разведя в стороны её стройные ноги, вполне по-собственнически устроился между ними.

Не в силах более смотреть на всадника, амазонка отвела в сторону смущённый взгляд и робко улыбнулась каким-то своим потаённым мыслям, которые, однако, поспешили разбежаться по тёмным углам, когда викинг вновь начал покрывать поцелуями шею, грудь и живот изнывающей от новых, поистине возбуждающих, чувств эллинки.

Едва слышные полустоны срывались с тонких девичьих губ, мягко разрезая царившую в доме хрупкую тишину и приятно лаская мужской слух, казалось бы, давно привыкший к таким несдержанным проявлениям женских эмоций. Девушка, окончательно потерявшая власть над собственными телом и разумом, выгибалась навстречу нежным прикосновениям, молча требуя чего-то большего.

– Эрет… - слово древнего берегового наречия слетело с губ амазонки, заставив едва держащего себя в руках охотника отвлечься от изучения красивого женского тела. Скандинав не знал смысла старинных языческих речей, но понять, что юная воительница в порыве страсти произносила его, именно его, имя, было несложно.

Оставив ещё один поцелуй на нежной коже тонкой шеи, викинг навис над гречанкой и позволил себе беззлобно ухмыльнуться - мужчина явно был доволен проделанной «работой». Коснувшись губами раскрасневшейся от сильного смущения девичьей щеки, всадник, крепко держа юную деву за кисти, поудобнее устроился меж её стройных ног.

– Подожди… - недовольный голос донёсся до слуха всадника, заставив его разочарованно выдохнуть. Викинг с долей непонимания посмотрел на северянку, пытавшуюся освободить руки из крепкой хватки.
– Пусти…

Нехотя Эрет всё же отпустил девичьи руки, но вставать с амазонки не спешил, решив подождать, что же она будет делать дальше. Сама же всадница, смущённо закусив губу, взяла мужчину за руку и, переплетя свои тонкие пальцы с его, отвела взгляд в сторону. Почему-то именно так ей было спокойней.

– Ну… - девушка нетерпеливо заёрзала под охотником, ожидая, когда же он, наконец, сделает самое главное. Эллинка прикрыла глаза и, немного напрягшись, замерла. Ещё на Темискире ей доводилось слушать откровенные речи более опытных сестёр. Одна Астерия чего стоила. И из этих разговоров она, примерно, знала, что обычно бывает дальше.

«Ну… Я не знаю, с чем это сравнить, малявка… Наверное, ни с чем. Однако одно я тебе скажу совершенно точно: не жди в первый раз чего-то особенного. Больно это. Дико больно. Аж в глотку своему «обидчику» вцепиться хочется. Во второй раз тоже не жди. И даже в третий… Почему? А Цербер его знает. Мужчины - проклятые собственники, уверенные, что женщина должна их ублажать, а им делать то же самое для неё совершенно ни к чему… после такого весь род мужской начинаешь люто ненавидеть… Да»..

– Не смей больше отвлекать меня, - оставив последний невесомый поцелуй на девичьей щеке, всадник медленно, стараясь не причинять Мелиссе лишнюю боль, начал входить в неё.

Как только изнеженной девичьей кожи коснулось что-то горячее и твёрдое, о чём сама девушка предпочитала лишний раз не думать, она тут же напряглась и нервно заёрзала под мужчиной. Почувствовав, что всадница пытается отстраниться, Эрет остановился и, поцеловав, начал ласкать её разгорячённое и необычайно податливое тело. Сильные руки мягко блуждали по израненной коже рыжеволосой воительницы, заставляя её забывать о собственном смущении и болезненных ощущениях.

Под необычайно нежными ласками эллинка расслабилась, вновь отдаваясь на растерзание эмоциям, чувствам и… мужчине, находящемуся так близко к ней. Всадник, не желая более держать в руках себя и свои желания, снова медленно начал проникать в лоно девы, не обращая внимания на её неосознанные протесты.

Когда же мужское терпение оказалось на исходе, охотник, не сводя взгляда с голубых глаз гречанки, одним резким движением вошёл в неё, сорвав с девичьих губ приглушённый вскрик. Девушка, поняв, что она натворила, тут же прикусила губу и отвернулась от замершего всадника: она знала, что увидь он её слёзы, то начнёт жалеть и успокаивать, а в таком положении ей этого хотелось меньше всего, ведь, если быть честной, больно было не так уж и сильно… не больнее, чем на тренировке, когда пропускаешь очередной удар.

– Прости, - викинг нежно поцеловал в щёку упорно не желавшую смотреть на него девушку, дрожавшую от неприятных ощущений. Стараясь хоть как-то успокоить амазонку, мужчина принялся ласкать её напряжённое тело, не забывая покрывать поцелуями лицо и шею юной северянки.

В конце концов, когда первая волна боли сошла на нет, воительница под натиском мужской нежности сдалась и впервые за долгие минуты крепко обняла Эрета.

– Продолжай.

От дрожащего голоса амазонки, тем не менее, пропитанного желанием, викинг довольно улыбнулся и, прижав деву к шкурам, начал медленно двигаться в ней, стараясь не причинять ей много боли.

Каждое движение, пусть и очень осторожное, было для девушки малоприятным и отдавалось внизу живота тянущей болью. Гречанка морщила миниатюрный носик и недовольно постанывала, в глубине души ожидая момента, когда это всё или закончится совсем, или когда на место проклятой боли придёт хотя бы капля наслаждения… если таковое вообще будет.

Единственное, что успокаивало юную всадницу и заставляло её терпеть, - осознание того, что рядом с ней находится симпатичный ей мужчина и что именно он, а не кто-то иной из скандинавского селения делает с ней подобное. Мелисса крепко обняла Эрета и прижалась к нему настолько сильно, насколько могла себе это позволить - ей было важно ощущать его близость и жар его тела.

Сам же викинг покрывал нежными поцелуями разгорячённое тело воительницы, стараясь не пропустить ни миллиметра чувствительной кожи. Когда губы в очередной раз коснулись тонкой девичьей шеи, до чуткого охотничьего слуха донёсся первый сладкий стон, который амазонка даже не пыталась скрыть, а тонкие ноготки темискирской девы прошлись по мужской спине, оставляя после себя красные бороздки.

Злобно зашипев, скандинав прервал мучительно-болезненный для двух влюблённых контакт, заставив амазонку разочарованно застонать, - она только начала входить во вкус. Грубо притянув всадницу к себе, мужчина развернул её и толкнул вперёд, заставляя принять удобную для него позу. Девушка, стоя на четвереньках, повернула голову назад и злобно сверкнула глазами - положение, в котором она оказалась, ей совершенно не нравилось: слишком уж оно было похабным, и позволить так обращаться с собой она не могла. Даже ласковые прикосновения охотника не могли заставить её изменить своего решения.

– Я не рабыня, - Мелисса попыталась встать, но сильные мужские руки не дали ей этого сделать. В следующий момент девушка ощутила знакомую боль, которая теперь не казалась ей такой ужасной и сильной, и почувствовала, как мужчина, обхватив руками тонкую талию, медленно, постепенно наращивая темп, начал двигаться. Но девушка явно была против, а потому вновь попыталась отстраниться от крепко держащего её ловца.

Эрет, которому подобные протесты были совсем не по душе, за плечи притянул всадницу к себе и крепко обнял её. Спиной ощутив жар разгорячённого скандинавского тела, амазонка затихла и перестала сопротивляться, а когда грубоватые ладони мягко сжали её упругую грудь, она запрокинула голову назад, открывая ласкам излишне чувствительную шею. Однако мужчина не спешил поощрять нежностями строптивую северянку, которая, на удивление, вела себя из рук вон плохо.