Охотницы за сардиями или "Люди в чёрном" отдыхают

«Вам же тяжело!». «Что ты, внучек, асфальт грязный, а кофточка у нее белая…»

Ира была в белой майке. На тонких бретельках. И джинсовых шортах. Такая стройная… Когда они выходили из номера, она ещё подумала, что Ирке везет. Мол, ест что хочет и все равно худая, как щепка.

Ирка… Ирочка… Как? Почему? Все же было хорошо…

Подошёл врач «Скорой помощи». На лысине блестят капельки пота, на руке – часы, ремешок пережимает пухлое запястье:

– Что Вы её держите? Она Вам кто?

– Никто. Просто держу...

– Да положите её уже!

Врач «скорой» посмотрел на часы:

– Время смерти – тринадцать пятьдесят пять.

Тринадцать пятьдесят пять… Время смерти.

СМЕРТИ.

– Девушка! Девушка? Вы слышите меня? Слышите? – лейтенант осторожно обнял подругу погибшей за плечи и слегка потряс.

– Да. Слышу.

– Как вас зовут?

– Настя.

– Какая старушка, Анастасия? Какая старушка?

– Действительно, а где старуха-то? – заволновался парень, который в этой суматохе тоже не заметил, как оставив ему девушку, исчезла свидетельница. – Только что тут была...

Парень стал оглядываться. Несколько человек сделали вид, что их здесь не было и осторожно ретировались. Кому охота в отпуске иметь дело с полицией? Увезут в душное здание, это по такой-то жаре! Продержат до ночи, потом еще несколько дней будут доставать телефонными звонками, вызывать в суд на освидетельствование. Нет уж. Увольте!

– Граждане, проявите сознательность, - обратился к окружающим лейтенант с очень подходящей для полицейского фамилией – Стрелков.
– Человек же умер... Надо разобраться, в чём дело! Может, кто-то видел что-то важное, может, заметил что? Проявите же сознательность. Очень прошу! – Стрелков беспомощно оглядывался, стараясь хоть кого-то зацепить осуждающим взглядом, в надежде вызвать чувство вины.

Но увы, всё было напрасно. Граждане отдыхающие, торопливо отводя взгляд, демонстративно подхватывали на руки детей и заботливо обнимали разволновавшихся девиц.

– Да не переживай, лейтенант. Я поеду в отделение и дам показания. Всё, как было, расскажу. И девушка, вот, наверно, поедет.
– Парень, что помогал старухе, посмотрел на Настю, хотя он и так все это время смотрел на нее.
– Ведь Вы же поедете, да? – обратился он к подруге потерпевшей.

– Да, да... Конечно... Только мне нехорошо что-то, - прошептала та и стала медленно оседать.

Мужчины тут же бросились к ней, но молодой человек успел первым.

– Семёныч! – крикнул Стрелков. – Тут девушке плохо.

Врач с аптечкой поспешил на зов.

– Ген, вот что такое, а? Средь бела дня...
– качая головой и пихая под нос девушке ватку с нашатырём, запричитал мужчина в белом халате. – Такая молодая... Неужели на солнце перегрелась?

– Неужели от этого умирают? – вопросом на вопрос ответил Гена Стрелков.

– Мы тоже поедем, - подошли к Стрелкову две женщины.

– Сёстры? – рассеяно спросил полицейский, уж очень бросалось в глаза внешнее сходство.

Обе были рыжеволосые, веснушчатые. Та, что явно была старше, улыбнулась, смущённо махнув рукой:

– Лейтенант, вы комплиментщик! Но мне приятно. Это - моя дочь, - кивнула она в сторону той, что моложе.

– Не может быть, – притворно воскликнул лейтенант, и тут же обратился к девушке, которую все еще поддерживал молодой человек: - Вам лучше? Ехать сможете?

– Да… Да-да, конечно. Я поеду. Спасибо… Вам, - девушка смущенно стала высвобождаться из рук своего спасителя.

– Не за что. Вы на меня обопритесь, если что... Меня Антон зовут, - тихо добавил парень, почему-то злобно посмотрев на лейтенанта.

– Настя, - улыбнулась сквозь слёзы девушка.

– Вот и славненько! Давайте вы - в машину, а я тут пешочком... Недалеко тут...
– сказал лейтенант, подводя всех четверых к «козелку».

В отделении свидетели в один голос утверждали: девушка неожиданно стала падать назад, её подхватила какая-то довольно дряхлая на вид старуха в нелепом балахоне. Дальше мнения разошлись. Кто-то утверждал, что балахон был тёмно-синего цвета, кто-то – чёрного; кто-то вспомнил, что на женщине был тёмный платок, но были и те, что описывали длинные седые волосы. Лицо тоже запомнили по-разному - то крючковатый нос, то двойной подбородок… Однако не смотря на разные мнения, все неизменно сходились в одном - бабка оказалась крепкая. Держала девушку минут десять-пятнадцать, как раз до приезда «скорой помощи». А вот когда она ушла и куда делась...

Глава 1.2

Персиковый сад

Никто в суете не заметил, как при появлении «Скорой помощи» старуха, оставив девушку на руках молодого человека, осторожно попятилась, и, смешавшись с толпой, прошла через задние ряды к другому выходу и покинула базар. Она уже не подволакивала ногу, а довольно бодро шла по дорожке через персиковый сад. Людей вокруг не было. Этой дорожкой редко кто пользовался. Отдыхающие предпочитали ходить по улице мимо магазинов и кафе. Из-за старого раскидистого дерева показалась высокая тень…

– Что ты себе позволяеш-ш-шь!? – раздался не то хрип, не то шёпот. – Что ты наделала?!

Несмотря на жару, фигура неизвестного была замотана во что-то, напоминающее плащ с капюшоном. Спустя мгновение, словно из ниоткуда, показался кто-то ещё. Парочка в темных балахонах выглядела более чем странно на солнцепеке – но, увы, их никто не видел.

– Не могла терпеть, - завыла старуха и попятилась назад, - Я была голодна!

– Ты… ничего не собрала? Просто… съела?

– Я была голодна, - упрямо зарычала в ответ.

– Мы вынуждены доложить об этом, - фигуры стали медленно таять, растворяясь в солнечных лучах, пронизывающих листву – слишком ярких и слишком жизнерадостных для подобной сцены.

– Нет! Я… унюхала её слишком поздно. Я бы умерла. Всего несколько глотков!

– «Несколько глотков»?! Ты высосала ее всю, дура! След от прокола не успеет исчезнуть до того, как её осмотрят.

– Люди - глупые существа, - прошептала старуха совсем тихо.

– Ты - глупое существо! Уже сегодня здесь будет целый отряд уранджи!