Охотник 2: Проклятый

— Просто следи за мирозданием и тихо помалкивай, пока тебе не кинут кость…

— Ты же знаешь, со мной так нельзя общаться… Моё терпение не вечно… Не играй со смерть, глупец!

— Да, я знаю что с тобой так нельзя разговаривать. Но мы оба знаем, кто я и что я… Сейчас идет совершенно иная игра, где все козыри на моих руках. И я не боюсь тебя, первородных, десниц, белых ликов и исчадий…

— Это мы скоро увидим. Твой отец будет кипеть от ярости, когда узнает что ты жив. На этом, я прощаюсь с тобой…

— Хм, тогда прощай.

Яркий красный луч лезвием света разрезал тьму. Всё во взгляде Артема закружилось, казалось, появлялись некие вспышки фотографий. Алые яростные молнии, исказившееся в ужасе лицо Гидеона и его тело, исчезающее во вспышке в яркой вспышки рубиновой энергии. Тело Артема словно отклонилось, и его унесло назад на колоссальной скорости, а затем прижало к невидимому, но осязаемому сидению. Тишина… Мертвенная, абсолютная… Она прервалась неожиданно, заставила разум вздрогнуть и встрепенуться. Холодный хохот вновь и вновь тихим смешком проносился по просторам сознания, но шевелиться и как-либо действовать Артём не мог. Словно кто-то не хочет его отпускать.

Хохот сменился на странное шипение, шелест, а тело и вовсе зависло на месте, потяряв осязаемость. Шорох в ушах усиливался, перед Охотником длинной тропой друг за другом появлялись осколки разбитых стёкол. И в каждом был некий момент жизни Артема, его личное воспоминание. Сам того не понимая, он двинулся вперед, будто бы где-то там его звали.

— Сразись со мной!!! — услышал парень свой голос, дрожащий, уверенный и отчаянный.

В одном из разбитых стёкол застыл момент падения семьи Ванхельсингов… Так в тот момент думал Артем. Полыхающий замок на фоне, а перед взором гигантских размеров впадина, возле которой стояла женщина с излишне бледным лицом и золотистыми, словно луч солнца, локонами. Её тело было изранено, окровавлено. На лице явственно читалась горечь поражения. Сам же Охотник стоял подле неё, прожигая хищным пристальным взором. Губы изогнулись в безумной злорадной усмешке. Позади же него была проложена дорога из трупов.

— Не смей прыгать! — разъярённо закричал Артем. — Ты должна умереть от моих рук! Такая смерть для Святой — это позор! Мама… время расплачиваться!

— Как ты смог сжечь замок?! — растеряно спросила женщина, неверяще смотря на огонь.

— Всё просто, — маленький шажками пошёл к матери парень. — В нашем замке, пока вы не видели, бродил первородный вампир! Я сыграл с ним в игру и выиграл. Он заложил заряды на случай, если мы окажемся для него угрозой, что следует уничтожить незамедлительно. И я воспользовался ими…

— Ясно…

Её лицо, до этого хранившее в себе целую палитру эмоций, резко обесцветилось. Улыбка пропала, взгляд пропитался льдом. Тихо усмехнувшись сама себе, она, свободно расправив руки в стороны, вдруг начала падать вниз, скрываясь во тьме впадины. Охотник рванул в попытке схватить, но не успел.

— Знал бы я что она зацепиться за выступ внизу, дождался бы пока эта тварь вылизит… — с тоскою процедил Охотник, отходя от зеркала.

Смешанные противоречивые чувства буйно плескались внутри него. Эти воспоминания были хаотичны, почти бессвязны, и казалось, кто-то загадочный ведёт его к нужному. Но зачем? Будто он должен что-то увидеть или вспомнить…

— Почему?!

Артем вмиг остановился, сжал зубы до скрежета и с тяжёлым вздохом повернулся к зеркалу. Он уже давно забыл про то воспоминание, ибо обрел новый мир, и что случилось в старом его уже не волнует, не считая переродившуюся мать…

В отражение Охотник лежал на крыши невысокого бетонного дома. Город, кажется, не имеющий ни краёв, ни границ. Многоэтажки, создающие вечный лабиринт суетливой жизни, сейчас горели в адском огне. Вдали с небес падал вертолёт, который, полыхая, врезался в здание и, в итоге, взорвался. В груди Артёма зияла глубокая порванная змеистая рана. Тело онемело, кровь, наверное, уже давно остыла, но он, не обращая внимания на это, впился взглядом в другого на крыши. Еще один молодой человек, в правой руке его был модифицированный револьвер Скитальцев, а в левой — окровавленный, легка изогнутый на конце меч. У этого человека были разные глаза… как и у его матери. Пепельно-серый и небесно-голубой.

— Ты так просто не умрешь! — сел на колено парень к Артёму.

— Мы же были товарищами… Почему Жак?.. — с непониманием во взгляде прохрипел Охотник.

— Спроси у моей матери! Ах да, она умерла… и ты был виной! Думал скрыть это от меня?!

Артём в шоке распахнул глаза. Из его рта тонкой струйкой побежала кровь, а на веках застыли слезы горечи, боли, недоумения. Он пообещал себе, что защитит Жака, не допустит того же, что случилось с Евой.

Сверху, будто раздувая огонь ярости меж двумя взглядами, приземлился вертолет. Из кабины начали выбегать люди с носилками. Они делали всё быстро, чётко, пакуя Артема.

— В отличая от тебя, я дам твоим родным проститься с тобой… ведь они помогли мне убить тебя!

— Тупой Жак! — разгневано топнул Артём, нахмурившись, и пошел дальше по коридору из стекл воспоминаний.

После того, как Жак предал Артема, парень смог выкарабкаться и залечить раны. Тогда же охота на Ванхельсингов открылась зонного. А вот чуть дальше, было стекло, где Артем мимолетно увидел своего убийцу… как именно его убили… Тут он надолго не задержался, побыстрее пошёл дальше, всей душой желая забыть этим моменты. То самое мгновение предательства, когда его обдурили и обыграли особенно по-крупному.

Наконец остановившись возле стены из мрака, он увидел то, чего видеть никогда более в своей жизни не желал. По крайней мере не пожелает, когда узрит. Высокое широкое зеркало размером с человека. Кто-то неведомый словно нашёптывал, говорил: «Вот то, что ты должен увидеть». Парень, не задумываясь, сделал шаг вперед, словно знал, что через зеркало можно пройти и окунуться в омут своих же воспоминаний.

— Прошу…прошу открой глаза!!!

Артем застыл на месте, взгляд его замер так же, а в горле застыл тугой удушающий комок. Глаза вмиг заблестели редкими слёзами, сердце пустилось вскач. Каждый раз, когда он вспоминает тот момент, ему становиться тошно, ужасно больно, жутко и просто невыносимо на душе… Отражение Артема сидело на коленях в очередном гигантском супермаркете, которых здесь когда-то было тысячи и что уже давно зарос пылью, паутиной да плесенью. Но совсем недавно это место отмерло — здесь произошла битва. Все было переломано, перевернуто, всюду царил жуткий бардак вперемешку с хаосом. А в фонтане, где последняя капля воды давным-давно иссохла, лежала женщина. Ей откусили щеку и часть глаза, одной руки не было, а живот распорот, из-за чего оттуда вылезали откусанные органы. Второй глаз был закрыт в вечной дрёма, лицо спокойное, расслабленное и ненормально бледное.

Охотник, с судорожным тяжёлым вздохом схватившись за единственную руку трупа, дрожащими руками прижал её ко лбу и, захлебываясь в слезах, твердил одно и то же в полубредовом шепоте:

— Прошу открой глаза… Прошу открой глаза…

Парень сжал руку умершей женщины и закричал на всё помещение, словно раненный зверь. Его крик разнеся эхом по всем отделам. Артем смахнув слёзы, отпустил женщину и со всей силы сразу с двух рук ударил по мрамору… И снова…и снова… Его руки уже не раз болезненно хрустнули, отдаваясь лавовыми коликами до самого плеча. Кожа стёрлась в кровь, да и вообще от плоти мало, что осталось. Однако его руки отказывались слышать, и Артём принялся стучать лбом, разбивая себе лицо в ничто.

— Твои чувства великолепны! — раздался восхищённый, наслаждающийся происходящим голос у Артема в голове. — Ты бросил её на верную смерть… Свою истинную мать! О да, как же это завораживает!

— Это был ты!!!

Артём вскочил и начал с ужасом, словно безумец, оглядываться по сторонам. Кровь мелкими тяжёлыми каплями спадала с его лица, но боли он не ощущал. Только взгляд парня светился безумием, страхом и ненавистью.

— Почему! Почему ты сделал так, что я её бросил… Почему ты не помог ей, а ушёл! Ты же дал клятву!!!