Охотник на магов
Шрифт:
Глава 5
Очнувшись, я долго не мог понять, где нахожусь. Над головой было обычное земное небо, но вот то, что было под ногами, не вписывалось в нормальный пейзаж. Какая-то перепаханная, изборожденная язвами земля, истлевшие остатки растительности. Ландшафт, который больше подошел бы бездне, чем нашему миру. Прогорький, наполненный запахом чего-то горелого, воздух только усиливал эту ассоциацию.
Правда для бездны вокруг было слишком немноголюдно. Думаю, в нижнем мире народу-то побольше. Там и местных хватает, а от постоянного притока грешников, наверное, вообще не протолкнуться. Да и тихо слишком, ни тебе криков страждущих, ни рева охотившихся низших существ. Даже для нашего мира тишина
Проклятье! Колдун! Мы ведь сражались с ним, и я выбыл из боя. Чем все закончилось, и закончилось ли? Судя потому, какая стоит тишина, видимо, да. Но если победили наши, то где они? А если архимаг, то почему я все еще жив?
Вспомнив про бой, я тут же попытался вскочить, но оказалось, что резкие движения на данный момент выходят у меня плохо, какими-то вялыми и неуверенными. Медленно поднявшись на ноги, я обнаружил, что меня шатает. Все тело била мелкая дрожь, как вовремя отходняка после схватки с волшебником. Вот только обычно он находит меня лишь на следующий день, а не в этот же. Этот случай был явно неординарным. Правда на этот раз и маг был незаурядным.
В общем, придя в себя, я был настолько слаб и беззащитен, что меня можно было брать голыми руками самой бесталанной деревенской ведьме. Но слава Высшему, меня никто так и не атаковал. Я специально на всякий случай выждал некоторое время. Заодно постарался унять свое взбешенное сердцебиение.
Что же здесь произошло, после того как я лишился чувств? Чтобы это выяснить следовало осмотреться в поисках каких-либо подсказок на этот счет. Долго искать не пришлось. Первой, на кого наткнулся мой взгляд, была охотница. А точнее то, во что она превратилась. Прямо на дороге в полный рост стояла каменная скульптура обнаженной девушки. Стройная, немного худощавая фигура, гневный лик, копна волос, рассыпанная по плечам, и руки, по-прежнему сжимавшие занесенное для удара оружие. Не узнать в этих чертах лица рыжую было невозможно. Камень, сковавший ее тело, сглаживал ожоги и увечья, и теперь она казалась даже еще красивее, чем была на самом деле. Словно статуя яростной и неукротимой богине одного из народов Морозных гор.
С каким-то странным чувством я приблизился к ней. Положил руку на плечо, заглянул ей в лицо с надеждой, что вот сейчас увижу, как она шевельнется, вздохнет или хотя бы как дрогнут ее ресницы. Но нет, в этом куске камня жизни больше не было. Мы так и не успели с ней познакомиться.
Что-то остро царапнуло в груди. Разум затопила горечь наполовину с гневом. Гремучая смесь. Сильно захотелось прикончить того гада, что сделал это. Даже если кто-то уже справился с этой задачей раньше меня.
Я медленно втянул в легкие воздух и также монотонно исторг его из себя, одновременно с этим стараясь утихомирить разбушевавшиеся чувства. Не время для эмоций, нужно взять себя в руки. Порой никакие доводы трезвого рассудка или слова самого чуткого духовника не способны дать того, что может самое простое дыхательное упражнение. Горюющий разум просто не воспринимает ничего из вышеперечисленного. Зато дыхательные практики воздействуют непосредственно на тело, а потому работают практически в любом состоянии.
Кое-как уняв свои страсти, я на мгновение сжал окаменевшие пальчики и заставил себя отвернутся от того, что раньше было человеком. Нужно было искать дальше, я по-прежнему не знал, чем закончилась схватка.
Архимага и охотника-здоровяка я нашел разом, в паре метрах друг от друга. Они были так перепачканы в земле и саже, что пришлось немного побродить по окрестностям, прежде чем я наткнулся на них. Оба были мертвы.
Тело Мирехона
как будто ссохлось, потеряв значительную часть своей мышечной массы. Кое-где отсутствовала даже кожа, обнажая при этом белеющую костную ткань. Убедившись в смерти охотника, я спешно отвернулся. Смотреть на него было неприятно.Колдун оказался обезглавлен. Должно быть под конец боя, сражаясь друг с другом уже один на один, они сумели нанести каждый по смертельному удару, сводя таким образом исход схватки к ничейному результату. Ну или к пирровой победе, учитывая тот факт, что я все-таки остался в живых.
Жуткий, шипящий звук, раздавшийся совсем рядом, заставил меня похолодеть. Отыскав взглядом его источник, я примерз к тому месту, на котором стоял, без всякой магии. На меня не мигая смотрела отделенная от своего тела голова архимага и, силясь что-то сказать, шевелила губами.
— Выжил все-таки. — прошипела голова голосом, имеющим мало чего общего с человеческим. Было непонятно, как она вообще может что-нибудь говорить, не имея легких. Впрочем, как она умудряется жить, не имея тела, было также немаловажным вопросом. — Жаль. Я надеялся, что смерть всей группы охладит пыл вашей братии и заставит их действовать осмотрительней. Глядишь, и они отважились бы приблизиться к этому месту только завтра. Хотя надеяться на такое не стоит. Наверняка ведь где-нибудь на холме или верхушке дерева сидит один из ваших разведчиков, с этой проклятой стеклянной трубкой. Орден своих рядовых бойцов не жалеет, может отправлять их на убой толпами. Но теперь, когда один из охотников оказывается живой, никакой форы мне точно не видать.
Я покрепче сжал рукояти своих палашей, которые даже в беспамятстве умудрился не выронить. Колдуна необходимо добить. Но как? Обычно, для этой цели лишают головы. Здесь это не сработало.
От взгляда архимага не укрылось мое движение, да и растерянность мою он заметил.
— Думаешь, как бы меня прикончить? — ухмыльнулась голова. — На этот счет можешь не переживать. Я уже мертв. Лишь заклинание якоря держит меня в теле. Ну, как бы в теле. Полезная штука этот якорь — получив смертельный удар, всегда есть время вылечить рану и остаться в живых. Но в этом конкретном случае оно только продлевает мою агонию. Такое, — маг скосил глаза вниз, к своей шее. — Даже я вылечить не смогу. Да и пролежал я так не мало времени, мозг уже начал отмирать. Так что можешь не трепыхаться, время все сделает за тебя. Тем более, я вижу, что ты не в том состоянии, чтобы пытаться. Сам еле стоишь, все же не слабо тебя приложило. Впрочем, отправить меня в мир иной, пока не развеяно это заклятье, в любом случае было бы весьма проблематично.
— Ничего, фантазия у меня хорошая, что-нибудь придумаю. — Меня заметно пошатывало. Очень хотелось плюхнуться прямо на землю, и послать все в бездну. Но я оставался на ногах, стараясь держаться настороже, и оставляя в поле зрения, как голову, так и тело колдуна. Кто знает, на что еще способен этот чародей, если ему под силу такие фокусы.
— О, да ты разговариваешь! — удивился архимаг. — Обычно твои коллеги не отличаются особой словоохотливостью. Максимум, на что их хватает, это яростный крик перед атакой.
Проклятье! Я снова забыл об этом. Только что я опять нарушил один из самых главных запретов охотников на магов. Никогда, и ни при каких условиях не разговаривать с волшебниками. А иначе… Что именно в таком случае произойдет, никто конкретно не говорил. Но зато все сходились в одном — красноречие у чародеев оттуда же, откуда и их дар. От Низшего. Своими словами они способны смутить умы даже у самых истинных последователей Высшего. Ходили даже слухи об охотниках-предателях, которые за неизвестные посулы соглашались встать на сторону извечного врага. За такими ренегатами орден охотился с особым рвением. Я обычно считал такие россказни, если не страшилками, то уж точно серьезным преувеличением. Но, как любил говаривать Алекс, дыма без огня не бывает.