Охотник на магов

— Вранье! — я зашипел не хуже отрубленной головы колдуна. — Такого не может быть! Ты все это придумал. Просто пытаешься вбить клин между мной и орденом. Сделать из меня своего сторонника.

— А ты пораскинь мозгами, охотник. Понимаю, тебе всю жизнь вбивали в голову другое. Но попробуй сам прикинуть все варианты, мотивацию и выгоду всех сторон. Вообще вероятность такого события. Глядишь, и докопаешься до правды. Надеюсь, голова тебе служит не только для того, чтобы отбивать ею молнии.

Мне захотелось рассмеяться магу в лицо, но мгновением позже я чуть не подавился собственным смехом. Если гипотетически принять слова колдуна за чистую монету, то, неожиданно для меня, теория архимага вставала нужной частичкой в общую картину, не только не породив нестыковки, но еще и объяснив некоторые странности, которым до этого я не придавал значения. Например, скверное отношение к охотникам со стороны других служителей ордена, несмотря на то, что мы выполняем одну из его приоритетных целей. Я всегда считал, что это некая извращенная форма зависти, но, если охотники — это и вправду измененные чародеи, тогда все становится более логичным. Врагов ненавидят в любом обличии.

То, в какой искусственной изоляции постоянно держат нашего брата, также приобретало новый смысл. В одиночку нам и шага не дадут ступить, особенно без своего духовника. А эти постоянные исповеди. То, что раньше казалось заботой о духовном здоровье, с нового ракурса выглядело как тотальный контроль.

При желании знать обо мне абсолютно все, вплоть до моих привычек и отстраненных мыслей, в ответ я всегда получал мизер информации, даже когда дело касалось новой охоты. Постоянные недомолвки раздражали. Но теперь хоть стали понятны. Даже то, почему мне с самого начала не говорили о девочке, и зачем изменили слова свидетеля, приписав светящиеся в темноте глаза ее матери, становилось резонным. Меня банально старались держать подальше от главной тайны охотников на магов.

Стоило мне на мгновение поверить в рассказ колдуна, как знакомый мне мир зашатался. Кто-то вдруг резким пинком выбил твердь у меня из-под ног, и я стал падать куда-то вниз. Само собой, это происходило только в моем восприятии, но мои ноги внезапно подкосились, и я осел на опаленную землю, уставившись в пустоту. А ведь совсем недавно сам дал себе зарок не сводить глаз с тела архимага.

Нет, это все ложь. Злая ложь! Меня не могли обманывать всю сознательную жизнь. Чтобы еще больше утвердиться в этой мысли, я стал искать даже самые малейшие несоответствия в словах волшебника.

— Но я не чувствую себя магом, — резко заявил я. — И никогда не чувствовал.

— А ты хоть знаешь каково это, парень? Тебя ведь никто этому не обучал. К тому же, практически сразу твой дар стали изменять. Охотник — это не маг. Возможности творить заклинания преобразованный чародей лишается, его дар перетекает в другое русло. Правда, у некоторых из вас все же остаются крохи магии, но обычно их даже меньше, чем у деревенской знахарки. С таким ее запасом даже обычный человек может прожить всю жизнь так и не узнав, что обладает толикой силы.

Почему-то после этих слов мне вспомнилась альва. Чародейка, с которой я схлестнулся в подземельях Кельмы. Девушка, узнав, кто я такой, даже пожалела меня, обронив при этом фразу «бедный калека». Тогда я принял это на счет своих изувеченных испытаниями рассудка и души, но возможно колдунья имела в виду другое. Для мага самое страшное увечье — это не подорванное душевное здоровье или потеря конечности, а утрата своей собственной силы.

И все равно это неправда. Не может быть ею.

«А что, если все-таки да?» — закралась в голову мерзкая крамольная мысль. — «Что ты тогда будешь делать? Как станешь оправдывать свои поступки?»

Прочь из моей головы! Я делал то, во что верил. И для чего был избран.

«Но если маг прав, то Высший вовсе не выбирал тебя. Тебя выбрали и сотворили люди, такие же как ты или, к примеру, как чародеи. Люди со своими пороками и недостатками. И если в новом свете все действительно то, чем кажется, то деяния этих людей в некотором смысле будут похуже преступлений колдунов.»

Моя голова была готова взорваться. Я сжал ее ладонями, но это помогало слабо. Архимаг, словно чувствуя мое состояние, стал добивать меня новыми доводами в пользу правдивости своих слов.

— Никогда не задумывался, охотник, почему у вашего брата такая маленькая продолжительность жизни? Этот парень, — волшебник взглядом указал на Мирехона. — Явное исключение. Конечно же специфика работы вносит в это дело свою лепту, и немногие из вас доживают до старости. Но знаешь ли ты, как умерли те охотники на магов, что не погибли в сражениях с чародеями? Брось, даже до вас должны были доходить слухи. Их всех казнили по той или иной причине палачи вашего ордена. Кто-то отказался выполнять свою работу, кому-то хватило ума выслушать мага, прежде чем с криком бросаться на него в атаку, кто-то и сам додумался до определенных выводов. Итог один, все они понесли наказание за свое вольнодумство и потерю лояльности.

Кажется, колдун говорил что-то еще, но в какой-то момент я просто перестал его слушать. Не мог воспринимать еще больше информации. В голове была каша, такой сумбур, что я испугался, не схожу ли с ума. А еще хотелось выть и кричать, что тоже не является показателем здорового разума.

Я называл архимага зверем, загнанным в угол, но сейчас это сравнение больше подходило ко мне. Всю жизнь я находился в этой ловушке, а осознал это только теперь. И от этого в душу закрадывалась черная безысходность.

Фаза отрицания прошла, но до принятия было еще далеко. Вся моя прошлая жизнь перевернулась с ног на голову и оказалась совершенно не тем, чем я ее считал. Обманутый и использованный в темную в чужой игре, больше всего я расстраивался не по этому поводу. В детстве, познав Высшего, я всегда считал себя несколько ближе к нему, чем остальных. Как-никак его выбор пал на меня. Кто-то назовет это гордостью, но мысль эта всегда помогала мне в самые тяжелые мгновенья моей жизни. Ведь за мной стоял Он. Но теперь эта иллюзия развеялась, и я остался совсем один. Я боялся этого одиночества больше, чем грозового неба, и абсолютно не знал, что мне делать дальше со своим бессмысленным существованием.

Глава 6

Служители ордена пожаловали к нам только после полудня. Думаю, разведчики следили за схваткой и давно доложили командирам, что она завершилась. Но те, видимо, решили перестраховаться и выждать некоторое время, ведь было не до конца понятно, чем завершился бой. К тому же никто из охотников не спешил с докладом в лагерь.

На поле боя прибыла целая делегация. Солдаты, рыцари, инквизиторы, духовники и даже конные лазутчики. Всем им что-то понадобилось на этом клочке выжженной земли.