Охотник на магов

Не дожидаясь, пока оставшаяся троица служителей ордена скоординирует свои общие усилия, я первым бросился на них, рассчитывая разбить каждого поодиночке. Сквайр был ближе всех. Он сидел напротив инквизитора и оруженосца, и поэтому был отгорожен от них столом. У меня было лишь несколько мгновений, прежде чем его соратники успеют преодолеть это незначительное препятствие.

Мой палаш устремился к шее воина. Не успевая подставить меч, он выставил перед собой предплечье, закованное в латный наруч. Избегая встречи с ним, мое лезвие нырнуло вниз, чиркнув по ноге, а затем снова вверх, рисуя линию по его животу и груди. В обоих случаях я услышал только скрежет металла, никаких повреждений сквайр не получил. Ну кто садиться ужинать в кольчуге?

Чувствуя, что не успеваю расправиться с ним, я разразился целой серией ударов, уже не особо заботясь о своем клинке. Лезвие лопнуло почти сразу, столкнувшись с мечом противника и уступив ему в прочности. Сквайр от неожиданной смены давления на его оружие подался вперед и оказался со мной практически вплотную. За что тут же получил обломок палаша в шею.

Одновременно с этим мой правый бок обожгла боль, а кто-то большой, врезавшись в меня, сбил на пол, и заставил исторгнуть из легких весь воздух, придавив сверху своей массой. Инерция разгона потащила нас дальше, и мы, словно пара сцепившихся перекати-поле, покатились по полу.

Удача улыбнулась мне и в этот раз. Когда мы остановились, я оказался сверху оруженосца. Правда он по-прежнему сжимал в руке короткий меч и плевать хотел на мое преимущество. Не знаю, как он не насадил меня на клинок в процессе наших кувырков. Я вцепился в его руку, всеми силами пытаясь предотвратить приближение хищного острия к своему лицу. Но солдат ордена был силен как бык. Находясь в худшем положении, одной рукой он умудрялся противостоять моим двум. И противостоять успешно — лезвие меча было все ближе.

Вдруг я почувствовал, как надо мной что-то нависло. Темная грозовая туча сгустилась за моими плечами и уже в следующий момент была готова поджарить меня разрядом молнии. Не раздумывая ни мгновения, я отпустил оруженосца и отпрыгнул в сторону. Мимо, с гудением рассекая воздух, пронеслось что-то массивное. И с отчетливым треском врезалось в грудь, чуть не зарезавшего меня, воина.

Огюст, несмотря на свое прозвище, предпочитал орудовать вовсе не кнутом, а большим молотом. Он лишь скривился своему промаху и вновь занес свое страшное оружие для удара.

Я попытался откатиться, но резкая боль в раненом боку на мгновение сковала движение. А тяжелое оружие инквизитора уже начало свой разгон.

Мой взгляд поймал взгляд искателя правды. Он наконец узнал меня. В его глазах читалось недоверие, ярость и… страх? Тем не менее, рука его не дрогнула. Массивное навершие уже было на полпути ко мне. Как вдруг стало замедлять свой ход. В сантиметрах десяти от меня оно замерло окончательно. Я недоверчиво покосился на Огюста.

Его лицо было полностью сосредоточено, а в глазах горела ненависть. Чистая незамутненная ненависть. Казалось, что он всеми силами пытается преодолеть оставшееся до меня расстояние, но какое-то невидимое сопротивление, будто бы уплотнился сам воздух, мешает ему в этом. Озаренный догадкой, я глянул в ту сторону, где осталась сидеть дочь архимага. Девочка стояла, вытянув руки в сторону инквизитора, и тоже выглядела весьма напряженной.

Дожидаться повторного приглашения я не стал. Осторожно выбрался из-под молота и, сняв с пояса искателя правды кинжал, погасил в его глазах этот яростный огонь. Девочка устало опустила руки, и тело инквизитора упало на пол.

Оглядевшись, чтобы удостовериться, что все члены отряда мертвы, и угрозы больше нет, я только сейчас заметил, что общий зал полон людей. Простые селяне, лицезрея результат жестокой схватки, в ужасе жались к стенам и даже не помышляли что-то предпринять. Никто из них не был вооружен и чинить нам препятствия по-видимому не собирался. В помещении разлилась мрачная гнетущая тишина. Развеяла ее дочь архимага.

— Мне не нравился этот дядя. — доверительно сказала она мне, кивнув на Огюста. — Мне кажется, у него были злые намерения.

— Пойдем, нам нужно уходить. — я еще раз нервно оглядел зал. Такая толпа без труда сможет нас смять, если вдруг маятник настроения у нее качнется в другую сторону.

Девочка моих опасений явно не разделяла и не спешила хватать протянутую мной руку.

— Что, значит теперь мне идти с тобой? Все куда-то хотят меня отвести. — устало и несколько обреченно заявила дочка архимага. — И куда на этот раз? Куда ты хочешь, чтобы мы отправились?

Что ж, вот он — главный вопрос. Что делать, и так понятно — бежать. Но вот куда? А стоит ли вообще что-то придумывать, если ответ нашли еще до меня?

— Тебе нужно учиться. — взглянув на детское личико со взрослыми глазами, ответил я. — Как минимум научиться контролировать то, что ты умеешь. Это в любом случае не помешает.

— Хорошо. — подумав мгновенье, серьезно кивнула девочка. — Мама тоже хотела этого. Отведешь меня в школу, да? А что потом?

Потом?

«Тебе нужна цель.» — сказал мне Алекс. И я был с ним в этом согласен. Раньше ею было спасение мира от скверны и зараженных ею людей. Теперь же я стал сомневаться в правильности такой трактовки. И нашел себе новую.

— Не беспокойся на этот счет. Ты еще мала, и тебе не помешает опека. Какое-то время я побуду рядом и, в случае чего, прикрою тебе спину.