Охотник желает знать

– А теперь надо извиниться перед женщиной.

Заглянул в комнату и самым ласковым голосом, на который был способен, позвал:

– Елена Ивановна, идите сюда, ребята попрощаться хотят.

Та вышла и замерла, увидев окровавленную рожу с расплющенным носом.

– До свидания, Елена Ивановна, – бодро начал худосочный. – Счастливо оставаться. Мы к вам больше никогда не придем. Честное слово, никогда.

Гречин ткнул кулаком в спину качка и шепнул ему на ухо:

– Скажи, что она не коза.

– До швиданья, Еленафанна, – захлебываясь кровью, зашепелявил тот. – Проштите меня, я обознался. Вы не штарая коза, а шофсем наоборот – очень прифлекательная и молодая…

Алексей ткнул пальцем в бок парня.

– Ой! – Качок поморщился и закончил фразу: – Молодая шенщина.

Коллекторы вышли на лестницу, и Гречин, пожелав им успехов в труде, захлопнул дверь.

– Что с ним такое? – спросила наивная мама Марины.

– Да он чай на кухне пролил, – усмехнулся Алексей, – хотел подтереть, но поскользнулся и лицом обо что-то ударился. Бытовая травма на работе – такое у коллекторов случается часто. Но теперь у них к вам претензий нет.

Гречин вручил Елене Ивановне расписку коллектора о том, что тот получил деньги в качестве окончательного погашения долга. Отдал и договор цессии.

– Мне пора, на работе ждут, – сказал он напоследок. – Если какие проблемы возникнут, звоните, не стесняйтесь. Только прошу вас, не говорите Марине про деньги и про то, что я приезжал к вам. Пусть это будет наша маленькая тайна.

– Обещаю, – прошептала Елена Ивановна.

Глава 16

– Твой миллион я присоединила к арабскому пакету инвестиций, – сказала Гречину Марина. – У тебя на счете сейчас осталось тридцать две тысячи баксов. Кстати, ты очень понравился Колоскову.

– А он мне не очень, – поморщился Алексей. – Зная, что мы с тобой съездили в банк и я отдаю вам свой миллион, ваш Колосков даже не поинтересовался, как все прошло, не объяснил мне, на что будут направлены мои деньги.

– Миллион для Виталия Степановича – не такая уж большая сумма.

– Для него – возможно, но для меня огромная. Для моих родителей тоже. И для бабушки покойной, и для твоей мамы, и для тебя самой. У Колоскова, вероятно, много миллионов, но у меня он был единственный – первый и последний, и я ему его отдал. А Виталий Степанович даже спасибо не сказал.

– Вообще-то и ты неплохо заработаешь на инвестиции, – попыталась возразить Марина.

– Вообще-то он заработает тоже. И потом, воспитанные люди благодарят не за деньги, а просто из вежливости, потому что полагается так делать, когда кто-то кому-то оказывает услугу, даже мелкую. Надо говорить «спасибо», а не «браво, как остроумно!».

– Хорошо, хорошо, – закивала Марина, – я готова извиниться перед тобой за Колоскова.

Девушка обняла Алексея и поцеловала его, но Гречин отстранил ее.

– Не надо. Я думаю, он сам извинится при следующей встрече.

– Но он тебя так не поцелует.

– Упаси боже! – рассмеялся Алексей и прижал к себе невесту.

Они легли этим вечером пораньше, и почти сразу возник конфликт, когда Марина решила поделиться новостями. Первый случай, когда жених и невеста едва не поссорились. Конечно, виноват был не какой-то там Колосков, а внезапное раздражение, которое вскипело в груди Гречина при воспоминании о том, как начальник Марины смотрел на нее и как называл ее по-хозяйски ласково Мариночкой. И Алексей не мог понять, что так волнует его. Ревность или что-то другое – какое-то подозрение из-за того, что любимая девушка начала свою работу в известной фирме офис-менеджером и секретаршей? Ведь про секретарш болтают всякое. Конечно, Марина не такая, она независимая и гордая, умная к тому же. Теперь надо как-то сглаживать конфликт, чтобы забыть о нем навсегда, чтобы никогда подобных размолвок не случалось между ними в будущем.

Алексей попытался перевести разговор на другую тему:

– «Сезам» брал у вас кредиты?

– А почему тебя это интересует?

– Его хозяин умер несколько дней назад.

– Как? – удивилась Марина.

– Говорят, что повесился.

– Ужас какой!

– Так «Сезам» брал у вас кредиты?

– Ужас, – повторила Марина. – Трудно поверить…

Она и в самом деле была поражена. Даже села в постели и прикрыла ладонью рот. Посмотрела в сторону, на туалетный столик, а потом ответила:

– «Сезам» не брал вроде. Но его владелец был нашим постоянным клиентом. Брал не раз, и суммы кредитов были большие. Дарькин через нас выкупал акции «Сезама»… Я не особо в курсе, Колосков лично им занимался. Может быть, они дружили.

Марина посмотрела на часы.

– Я позвоню Виталию Степановичу, он, вероятно, не знает.

– Думаю, что Колоскову это известно, раз они друзьями были.

– Не могу поверить. Такой вроде…

– Ты была знакома с Дарькиным? – спросил Алексей.

– Видела мельком пару раз.

Она встала с постели, накинула халатик и выбежала из спальни. Алексей вышел в гостиную через несколько минут и увидел свою невесту сидящей на диване перед телевизором. Присел рядом и обнял ее. Молча посмотрели бессмысленный отрывок какого-то сериала, потом переключили на другой канал, где шел такой же бессмысленный фильм. Гречину надоело пялиться на экран, и он ушел в спальню. Скоро пришла и Марина. В ту ночь жених с невестой спали, и только.

Утром, проводив Марину на работу, Алексей снова достал диски с домашним видео Дарькина. Но просматривать их не хотелось. Просто сидел на кухне и размышлял.

Теперь Гречин уже не сомневался, что владелец «Сезама» был убит. Убит профессионально – ни одна деталь не опровергала версию о самоубийстве, кроме отсутствия предсмертной записки. Конечно, при желании это можно объяснить – дескать, Герману Валерьевичу некому было писать, или желание покончить с собой возникло настолько внезапно, что он нашел веревку и… Весьма сомнительное, притянутое за уши объяснение. Хотя в практике Гречина был случай, когда одинокий мужчина, правда, не такой богатый, как Дарькин, а скорее наоборот – бедный и загнанный одиночеством в угол, покончил с собой, написав на тетрадном листке «Да пошли вы все!», и повесился. На обратной стороне листка были записанные им перед смертью показания электросчетчика и расчеты, сколько он должен заплатить за прошедший месяц.

Такие люди, как Дарькин, не вешаются. Тем более люди с такими «жизнеутверждающими» наклонностями. Умереть бизнесмену явно помогли. Но кто? Обслуживающий персонал дома? Две приходящие горничные? Водитель-охранник Петров, бывший боец ОМОНа, которого ему подсунул бывший полковник Коровин?

Петров последним видел Дарькина живым, когда привез хозяина домой. А утром приехал за ним, обнаружил труп и вызвал полицию. Видеозаписи камер наружного наблюдения подтверждают это. Внутренних камер нет, но прежде были. Так, значит, Петров? Почему водитель уехал так поздно домой, зная, что ранним утром придется возвращаться? Почему Дарькин не предложил ему остаться в доме, ведь он никого не ждал в этот вечер? Собственно, вечер заканчивался, была почти ночь, когда уехал Петров. К кому мужчина спешил? К супруге?