Охотники и чудовища
Шрифт:
«Что дарит хальдаг своей жене во время брачного ритуала?»
— Морс! К чему все это?
«К тому, цыпа, что ты не знаешь ни шерта. Не знаешь ответа ни на один вопрос! Ни. На. Один!»
Я уже открыла было рот, собираясь возразить, попытаться как-нибудь извернуться, но красноглазое чудовище вошло в раж, а заодно и пошло вразнос:
«Только не говори, что вас этому в обители не учили: истории, нашим традициям. Это даже не древность. Этим событиям нет и ста лет. О них знает любой крестьянин из самой глухой деревни, любой неуч!»
— Каюсь, я не была прилежной ученицей, да и учителя у нас были так себе, поэтому…
«Ты
— Танцам еще учили, — предприняла еще одну отчаянную попытку выкрутиться. — Ты же сам видел, как красиво я танцевала с его величеством. И этикету, и молитвам, и…
«Мы, конечно, можем продолжать и дальше этот бестолковый разговор, но я уже начинаю терять терпение, пришлая. А когда я его окончательно потеряю… — Вейр зловеще сверкнул глазами. — Уверяю, тебе не понравится. Поэтому повторяю свой вопрос, цыпа. В последний раз. Кто ты такая и что стало с настоящей Филиппой? Признавайся, ты ее сожрала?!»
Ну знаете ли… Вот почему сразу сожрала?
Можно было, конечно, еще попытаться поломать комедию, но я и так уже давно шагала по тонкому льду. И вот сегодня по нему поползли трещины — в любой момент под воду уйду. Это существо, в алые глаза которого я сейчас смотрела, может действительно причинить мне боль. Может выдать. Уж не знаю как, но такой башковитый, как Морс, найдет способ раскрыть меня перед своим господином. А может… помочь. Шанс, конечно, мизерный, но за все время, что я здесь, у меня так и не появилось ни одного союзника. Ставила на лекаря, но, похоже, не будет никакого приза, а значит, и надежды забрать у Трияны Теймена. А с вейром, его знаниями о мире…
Стоит рискнуть.
Да, точно стоит.
— Меня зовут Лиза, — призналась я тихо.
Заметив, как в глазах вейра разгорается бесовское пламя, поспешила добавить:
— И я не ела Филиппу. Честно. Вообще никого не ела.
Хоть в последнее время всерьез задумываюсь о том, чтобы разнообразить свой рацион.
— Просто в один непрекрасный день непонятно каким образом оказалась на ее месте.
От того, что за этим последовало, у меня екнуло сердце. Коротко рыкнув (коротко, но от этого не менее жутко), вейр бросился на меня. Повалил на спину, впиваясь мне в плечи лапами и продолжая яростно скалиться.
Кажется, мне снова не повезло, и из трех вариантов развития событий грозная половина Мэдока выбрала самый для меня препаршивый.
Наверное, в тот момент у меня окончательно сдали нервы, и, вместо того чтобы зарыдать и попросить прощения за то, что я нэймесса, я заметила:
— Знаешь, тебе бы не помешало почистить зубы.
«О твои кости, цыпа, чистить буду! — гаркнула мне в лицо бронированная морда. — Точить и полировать!»
Демонстративно клацнула нечищеными клыками в паре сантиметров от моей лебединой шейки, но, к счастью, укусить не укусила, и я чуть-чуть, лишь самую малость приободрилась.
— Вообще-то я тебе здоровье поправляла, кровь бессовестному добывала, — напомнила справедливости ради.
«Что было, то прошло, пришлая».
Неблагодарная скотина.
— А как же Беспощадная охота? — спросила, призывая на помощь всю свою выдержку.
Сразу видно, в кого он такой уродился.
«А что с ней?» — не понял вейр.
Видимо,
его настолько разозлил тот факт, что все эти недели он водил дружбу с иномирским отродьем, что логику у дога отшибло полностью.— А то. Если ты сейчас загрызешь наину своего хозяина, он уже точно останется без трона. Как тебе такой финал? Хочешь кусать — пожалуйста, я вся твоя. И, в отличие от некоторых (не будем тыкать пальцем), звереть не собираюсь, а готова быть незаслуженно убиенной и растерзанной в расцвете лет. — Даже голову назад откинула и глаза прикрыла, сдаваясь на милость победителя. — Ну что же ты? Грызи, раз собирался грызть.
Несколько секунд ничего не происходило. Вейр застыл на мне в виде грозной статуи самому себе. А потом мрачно так поинтересовался:
«Ты, часом, в своем мире артисткой не подрабатывала?»
Еще немного по мне потоптавшись (стопроцентно синяки останутся), наконец слез. Сев, я повела плечами, покривилась от неприятных, где-то даже болезненных ощущений и проговорила:
— Нет, кухни продавала. И довольно успешно, скажу тебе. Зарабатывала неплохо, имела свое жилье. Даже замужем за свои недолгие двадцать три успела побывать.
Хотя лучше бы там не бывала. Нечего там ловить — вот правда!
«У тебя есть муж?»
Кажется, вейр снова разозлился. По крайней мере, глазищами своими сверкнул чрезвычайно грозно и выразительно.
Я конечно же прониклась и поспешила его заверить:
— Есть, но у нас с ним не сложилось, и я как раз собиралась разводиться, когда меня забросило в карету вместо Филиппы. Где она — не имею понятия. Почему именно я ее заменила — могу лишь предполагать. Возможно, потому что мы обе светловолосые и голубоглазые. Но на этом наше сходство в общем-то и заканчивается.
«Откуда знаешь?» — подозрительно спросил вейр.
— Я видела ее мельком прямо перед тем, как оказалась на ее месте. Не скажу, что ее лицо врезалось в память, но при встрече, думаю, узнаю.
«Все это очень, очень странно, цыпа… Лиза!» — нервно поправился дог.
А я со вздохом разрешила:
— Можешь и дальше называть меня цыпой. Я уже привыкла.
«Посмотрим», — буркнул он, не торопясь окончательно сменять гнев на милость.
— Узнав, как у вас относятся к иномирянам, я не рискнула никому рассказывать правду, иначе была бы такая же реакция, какая случилась у тебя.
«Кто-то играет против моего мальчика, — задумчиво пробормотал вейр, после чего решительно добавил: — Ты должна рассказать все Мэдоку!»
Да сейчас.
— И как, по-твоему, он поступит? — мрачно усмехнулась я. — Ты его знаешь лучше, чем кто бы то ни было. Скажи, что со мной сделает его всемогущество? Привыкший неукоснительно следовать букве закона и уверенный, что пришлые — первозданное зло, от которого нужно избавляться без суда и следствия. С таким же успехом можешь сам меня загрызть. Мне лечь?
– Грр…
Последнее прозвучало совсем не грозно. Скорее устало, даже как-то обреченно.
Перебравшись к камину, вейр улегся на мягкую шкуру, а дождавшись, когда я к нему присоединюсь, продолжил:
«Но ты ведь понимаешь, какой конец тебя ждет? Ты не сможешь всю жизнь играться в графиню. Или объявится Филиппа, или ты превратишься в безумную хищницу, у которой все мысли будут только о том, где бы поживиться силой. Рано или поздно ему придется тебя убить».