Охотники на души

— Но, — я начала улыбаться, — ты нашел меня вовремя.

Он покачал головой, явно злясь на себя.

— В этот раз я чуть не опоздал! — с горечью сказал он. А потом взял меня за руки, словно извинялся, и прошептал. — Но знай, Дженна, кем бы я ни был, каким бы ни было мое имя, как бы я ни выглядел в каждой жизни, я всегда буду для тебя. Тебе нужно только посмотреть в мои глаза, и ты узнаешь меня… узнаешь мою душу.

Я была близко к Фениксу, и его взгляд потрясал меня. Его глаза смотрели в мои, и они вдруг стали галактикой звезд. Его лицо менялось, словно в зале зеркал, бесконечные отражения разных людей из разных времен… воин… моряк… солдат… раб… монах… самурай… лекарь… гладиатор… но каждый был Фениксом, моим Защитником Души.

От калейдоскопа воспоминаний кружилась голова, и я отпрянула. Я вскочила на ноги и пошла по двору, мир качался, словно я была на борту корабля. Этого было слишком много для меня. Я схватилась за деревянную ограду у поля, казалось, что меня стошнит… но ощущение проходило.

Все еще потрясенная из-за потока картинок, я смотрела безмолвно на розово-красное солнце, опускающееся за холмы. Его лучи угасали, и сомнения насчет перерождения так же потухали, я принимала правду.

И эта правда пугала меня.

Пока я пыталась взять себя в руки, две лошади на поле подошли ближе. Одна была ухоженным и мускулистым каштановым жеребцом, другая — красивой серой кобылицей в пятнах. Я рассеянно скормила коню яблоко, похлопала его по шее. Он благодарно фыркнул.

Феникс подошел за мной, скормил кобылице остатки своего яблока.

— Тебе стоит прокатиться, — предложил он. — От этого тебе всегда было лучше.

Я взглянула на него.

— Я не могу! Я раньше не каталась на лошади.

Уголок его рта приподнялся во всезнающей усмешке.

— Конечно, каталась. Много раз во множестве жизней.

Он открыл калитку и провел меня на поле. Две лошади оставались спокойными, пока мы подходили. Феникс погладил бок кобылицы. Я тревожно стояла рядом, жеребец повернул голову и потерся об меня носом с тихим ржанием.

— Ты ему нравишься, — Феникс соединил ладони, чтобы я могла оттолкнуться ногой.

— Но седла нет, — возразила я.

— Тебе не нужно седло, — ответил он. — Нужно только вспомнить.

Игнорируя мои возражения, он помог мне забраться на спину лошади. Я сжала гриву, напрягла бедра, чтобы не упасть с гладкого бока. Феникс забрался на кобылицу, впечатляя легкостью, оттолкнувшись от ограды. Жеребец ощутил мое волнение. Он фыркнул и тряхнул головой, словно просил меня расслабиться. Но я была так высоко над землей, почти не держась, что боялась упасть.

— Сядь прямее и немного подвинься вперед на его спине, — посоветовал Феникс.

Я поправила позу, моя лошадь вдруг пошла вперед.

— Как мне управлять без поводьев? — в панике спросила я.

— Ногами, — ответил Феникс, пока ехал рядом. — Не переживай, ты все это вспомнишь. Это как ездить на мотоцикле.

— Но у меня нет мотоцикла! — завопила я, а жеребец помчался вперед. Я сжала от страха ноги, и он ускорился до галопа за пару ярдов, и мне приходилось держаться изо всех сил. Мы неслись по полу, его копыта стучали по мягкой земле. Я ожидала, что в любой миг упаду на землю и сломаю шею. Ужас сжимал меня так крепко, как я — гриву, но жеребец бежал, направлялся к ограде напротив. Мое паникующее сердце знало, что конь хотел прыгать, и я знала, что без седла я слечу с его спины.

Инстинкт говорил мне склониться и надавить левой ногой, расслабив правую. Жеребец тут же стал поворачивать налево, от ограды, вернулся к открытому полю. Я потрясенно надавила правой ногой. Конь понял намек и повернулся к ограде.

Несмотря на страх, я улыбнулась. Я надавила обоими бедрами, и конь замедлился, а потом я расслабилась и осторожно коснулась его пятками, и он побежал снова. Галопом! Но я уже не боялась… я управляла и была в восторге!

Тело расслабилось, и я летела вместе с жеребцом.

— Но! Но! Но! — кричала я, холодный ветер хлестал мое лицо, каштановые кудри развевались за мной.

Феникс ехал рядом на серой кобылице.

— Я же говорил! — крикнул он. — Ты катаешься как ветер!

Улыбка на моем лице стала шире. Поле казалось бесконечным, трава сменилась красной землей, зеленые холмы стали горами, солнце стало красным на горизонте…

— Катаешься как ветер! — кричал Феникс, но он уже не был в кожаной куртке байкера, на нем была туника из шкуры буйвола с бахромой и бусами, и его кожа цвета охры была с красной краской. Его руку выше локтя обвивали сплетенные нити с бусинами, перо орла торчало из его темных волос длиной по плечи. И его именем шайенна было не Феникс, а… Хиамови.

Выстрел прогремел над прериями. Я оглянулась. Маршал США в широкополой белой шляпе с револьвером в руке несся за нами на коне. Его черные глаза смотрели на меня. Охотники ехали с ним, вооруженные ружьями и револьверами.

Я гнала лошадь, мои черные заплетенные в косы волосы развевались за мной, ветер хлестал бусины, свисающие с моего платья из шкуры оленя. Мы неслись по Великим Долинам, Хиамови вложил стрелу в лук, повернулся и выпустил ее. Стрела пронзила Охотника, он слетел с седла. Маршал и его люди ответили градом пуль, они проносились мимо нас, как злые шершни. Одна попала в бок Хиамови. Кровь потекла из дыры в его тунике. Он обмяк на лошади и выронил лук.

— НЕТ! — закричала я, глядя, как его лошадь повернула. Я направила своего коня к нему.

Хиамови сползал с лошади, но махнул мне:

— Нет, Вайнока, уезжай!

Но я не могла бросить его умирать. Я потянулась к нему, пули полетели к нам снова, и…

Я рухнула на землю, катилась и катилась. Но красная земля Великих Долин пропала, сменилась зеленой травой, которая смягчила мое падение. Наконец, я остановилась, тяжело дыша.

Мой конь умчался в другую часть поля, Феникс примчался ко мне на кобылице и быстро спрыгнул с нее.

— Ты в порядке? — спросил он.

Я застонала.

— Тебя… застрелили!

Феникс помог мне сесть, проверил на переломы.

— Что случилось? — осведомилась я, отмахиваясь от него. — У меня был Проблеск — мы были шайеннами, и маршал США гнал нас по Долинам.

— Я… — Феникс посмотрел на опускающееся солнце, словно искал далекое воспоминание. — Я не помню все прошлые жизни подробно, — признал он с тревогой на лице. А потом бодро улыбнулся мне и поднял меня на ноги. — Но раз ты вспомнила, как каталась по Великим Долинам, ты всегда сможешь кататься верхом в этой жизни.

Он нежно похлопал кобылицу, прощаясь с ней, и пошел к амбару пешком.

Ощутив, что Феникс вспомнил больше, чем рассказал, я крикнула ему вслед:

— Кем был маршал?

Феникс остановился и обернулся, помрачнев.

— У него много имен, но имя его души… Танас.

<