Охотники на души

Нам пришлось отступать, мы побежали вдоль коридора к тяжелой дубовой двери. Уильям распахнул ее, и мы побежали к бойницам, ведущим к башне. Ветер хлестал мои щеки, мы бежали к единственному оставшемуся убежищу.

Но Охотники на души были близко. Слишком близко. У подножия каменных ступеней Уильям и Ральф остановились и повернулись к врагам. Два Охотника на души приближались, подняв оружие. Танас был больше всех, его броня сияла, он размахивал широким мечом. Его лицо в шрамах от боев оскалилось, он смотрел на меня в щель в шлеме, и в его взгляде не было ни капли милосердия.

Пушки уже не стреляли, но роялисты, попавшиеся во дворе, только начали биться. Я заметила отца, машущего белым флагом, отчаянно сдающегося армии Круглоголовых.

Но мы не могли сдаться, особенно Танасу.

— ИДИ! — Уильям подтолкнул меня. — Мы их сдержим.

Я побежала вверх по лестнице, услышала звон стали об сталь. Вопли боя. Плоть рассекли, кровь брызнула. Крик рассек холодный воздух. Я оглянулась, увидела бедного Ральфа, насаженного на огромный меч Танаса. Танас легко отбросил парня, будто он был просто костью на банкете.

Мне было плохо, я боялась за своих защитников. Уильям отбивался от Охотников на души одной рукой, его рапира сверкала, как молния, под дождем ударов меча. Он пронзил одного солдата, другого ударил рукоятью по лицу. Но, хоть он был отважным, Уильям был в меньшинстве, ему не хватало оружия. Охотник с черными волосами с двусторонней алебардой стал отгонять его, опасно размахивая клинком.

Если бы у меня был меч, я билась бы рядом с Уильямом до последнего вздоха. Конечно, он сказал бы, что я не должна была рисковать жизнью ради него, что моя душа — и Свет в ней — была слишком ценной. Но я могла помочь ему, обеспечив убежище. Я поспешила по лестнице и, добравшись до входа в башню, я забила кулаками по деревянной решетке, закричала стражу ворот:

— Откройте! — завопила я.

Он посмотрел в окошко сверху.

— Миледи! — охнул он.

— Пустите нас! — потребовала я.

У подножия лестницы росла гора тел. Пять Охотников на души лежали, истекая кровью, побежденные, но Уильям заплатил за это большую цену. Охотник с алебардой пронзил его бок.

Уильям неловко поднялся по ступеням, держась за живот, кровь текла сквозь пальцы.

— ОТКРОЙТЕ! — рявкнул он. — Приказ командира!

Решетка стала подниматься, но очень медленно. Танас и оставшиеся три Охотника на души уже перебирались через трупы и поднимались по ступенькам за нами. Танас усмехался, знал, что его добыча была в ловушке. Он прошел мимо своих Охотников, хотел поймать меня первым.

Уильям давил на решетку, пытаясь поднять ее быстрее. Брешь между дубовой балкой и каменной ступенькой все еще была узкой, но я упала на пол и протиснулась, как мышь, убегающая от кота. Как только брешь стала достаточно широкой, Уильям забрался за мной.

— Закрывайте ворота! — приказал он, и решетка рухнула за нами, Танас не успел добраться до башни.

— Проклятье! — закричал Танас, его глаза глядели в брешь на нас.

Он разглядывал врата, укрепленные железом, а потом посмотрел на неприступные каменные стены башни, его злобная усмешка вернулась.

— Ха! Что не пускает меня, не дает вам выйти!

Он засмеялся, резко и гулко. Уильям захлопнул дверь перед лицом Танаса, и мы ушли во дворик башни. Я посмотрела на высокие стены, которые стали нашей темницей.

— Что теперь? — спросила я.

— Мы останемся тут, — Уильям скривился от боли, осматривая свою рану, — продержимся, сколько сможем.

— Но толку, капитан? — спросил страж, вздохнул и обмяк на земле с другими солдатами, убежавшими в башню. — Белый флаг поднят. Бой проигран.

Я со страхом переглянулась с Уильямом. Мы оба знали, что, если врата поднять, бой за мою душу будет проигран.

21

— Уверен, что это тот замок? — спросила я, мы шли по широкой тропе из гравия в саду к главному входу в замок Арундел. — Я ничего этого не узнаю.

Впереди строение из серого камня с бойницами и башенками возвышалось на холме, покрытом зеленой травой. Ряды скругленных окон тянулись на стене, и бойницы казались украшением, а не защитой. На юго-западном углу большая круглая башня с узкими окнами напоминала укрепления замка, но остальное прямоугольное здание больше напоминало поместье восемнадцатого века.

Феникс изумленно нахмурился.

— Думаю, многое отстроили после гражданской войны.

Оставив мотоцикл на парковке для туристов, мы пошли вверх по склону, гравий хрустел под ногами. Старая стена у основания холма выглядела смутно знакомо, но больше я ничего в этом месте не помнила.

— Проблески могут быть неправильными? — спросила я.

— Они надежные, как воспоминания, — ответил он и приподнял бровь. — Хотя порой и воспоминания могут быть неправильными.

Я начинала думать, что мы тратили время, и стоило сразу поехать к Габриэлу, но тут мы завернули за угол, и вдруг стало видно пару квадратных каменных башен. Я тут же ощутила сильное дежавю. Словно две фотографии наложили одну на другую, я видела прошлое и настоящее. Старое и новое. Я видела, где башни восстановили, где врата починили, где раньше были бойницы замка. Только башня с колодцем осталась целой за века, хотя ее потрепали погода и осада.

— Вот он! — тихо выдохнула я. — Мой старый дом.

Феникс кивнул.

— Один из многих за твоих жизни… хотя, наверное, один из роскошнейших!

Мы зашагали быстрее от волнения. У входа для туристов нас встретила работница с мышиными волосами.

— Замок закрывается через полчаса, — предупредила она.

— Спасибо, — Феникс показал женщине наши билеты. — Времени хватит.

Она взглянула на билеты, но ее бледно-зеленые глаза куда дольше смотрели на меня, и это мне не нравилось. Я нервно улыбнулась ей. Она не улыбнулась в ответ, плотно поджала тонкие губы, словно попробовала кислый лимон, но пропустила нас. Мы миновали арку ворот и прошли в маленький двор. Я шепнула:

— Думаю, она узнала меня.

Феникс оглянулся, женщина наблюдала за нами на расстоянии.

— Думаешь, она — Дозорный? — спросил он.

— Не знаю… она могла видеть мое лицо в новостях.

— Тогда лучше поспешить, пока она не вызвала полицию, — ответил Феникс. — Помнишь путь в свою старую спальню?

— Вроде бы, — ответила я и повела его.

Мы поднялись по лестнице и попали в зал. Кроме доспехов, тут ничего не было, и комната не вызывала воспоминаний. Камень на стенах выглядел новее, зал построили во время восстановления замка. Но я заметила указатель на лестницу. Мы прошли на первый этаж, повернули налево, попали в комнату с головами зверей на стенах. Двигаясь среди потока туристов, идущих к выходу, мы поднялись по спиральной лестнице, попали в узкий коридор и снова прошли по ступенькам.