Охотники за Костями

Командир опустил взгляд, уставившись на древнюю книгу в руках; лицо его исказила ухмылка. Он развел руки — книга упала, приземлившись на корешок, отчего разорвалась надвое. Старинные страницы разлетелись по залу. Отвернувшись от Фелисин, Матток сказал Т'моролу: — Собирай воинов. Нужно пополнить запасы — и сразу уходим.

Т'морол подошел к трону и плюнул у подножия. Затем почти выбежал наружу.

Матток помялся, снова взглянув на Фелисин. — Ша'ик Возрожденная, ты, без сомнения, примешь моих шаманов с большим почетом. Оставляю их с тобой. Тебе. Что до твоих слов, твоего мерзкого обрюзгшего мира и отравленного "спасения" — мне это не нужно. Ради чего погиб Леомен? Ради чего сгорел И'Гатан?! — Он впился в нее глазами, а потом развернулся и вышел.

Кулат упал на колени перед разорванной книгой: — Она уничтожена? — воскликнул он полным ужаса голосом.

Фелисин кивнула: — Откровенно говоря, да. — И улыбнулась собственной шутке.

* * *

— Я бы сказала, четыре тысячи, — произнесла Руфа Бюд.

Армия мятежников расположилась на гребне. Конница, копьеносцы, стрелки — но оружия они не поднимали. Круглые щиты привязаны к спинам, колчаны закрыты, луки не натянуты и приторочены к седлам. Двое всадников отделились от строя и спускались по крутому склону туда, где поджидали их Паран и его офицеры.

— Что думаете, Верховный Кулак? — спросил Харлочель. — Похоже на сдачу в плен.

Паран кивнул.

Двое достигли дна долины и пришпорили коней, подъехав к авангарду Войска на четыре шага.

— Я Матток, — сказал тот, что слева. — Прежде из армии Откровения.

— А ныне?

Он дернул плечом: — Мы обитали в Священной пустыне Рараку, а она стала морем. Мы бились как мятежники, но мятеж подавлен. Мы веровали. Теперь не веруем. — Он отстегнул скимитар и бросил на песок. — Сдаюсь на вашу милость.

Паран выпрямил спину. Набрал воздух в легкие — и медленно выдохнул. — Матток, ты и твои воины можете идти куда захотите. Я, Верховный Кулак Ганоэс Паран, данной мне властью прощаю вас. Как ты сказал, война окончена, и я не из тех, кому нужны репарации и кары. Производя новые зверства в ответ на старые, ничего хорошего не достигнешь.

Грузный воин справа от Маттока перекинул ногу через седло и соскользнул на землю, от толчка заморгав и согнувшись в пояснице. Подойдя к скимитару командира, он стряхнул пыль с клинка и рукояти и вернул оружие Маттоку.

Паран сказал: — Вы пришли из места паломничества.

— Да, из города падших. Ты намерен разрушить его, Верховный Кулак? Он беззащитен.

— Я хотел бы переговорить с вождем.

— Зря потратишь время. Она объявляет себя Ша'ик Возрожденной. Если это истина, то культ впал в необратимое разложение. Ша'ик разжирела и отравила себя. Я едва ее узнал. Воистину она падшая. Ее сторонники — лизоблюды, думающие лишь об оргиях и разврате. Они помечены болезнями и почти безумны. Ее верховный жрец следит за совокуплением госпожи из-за занавески и ублажает себя рукой. В нем и в ней царит ненасытимая и необузданная похоть.

— Тем не менее, — заявил Паран, — я чувствую здесь силу.

— Не сомневаюсь, — ответил Матток, сплюнув на сторону. — Вырежи их, Верховный Кулак, и избавишь мир от новой чумы.

— Что ты имеешь в виду?

— Религию сломанных и искалеченных. Религию, обещающую спасение — только вначале ты должен умереть. Предвижу, что культ окажется заразительным.

"Наверное, он прав". — Я не режу невиновных, Матток.

— Тогда однажды самый верный и ревностный из них зарежет тебя.

— Может быть. Это моя забота. А пока передо мной иные задачи.

— Ты будешь говорить с Ша'ик?

Паран помедлил, потом покачал головой: — Нет. В этом нет смысла, как ты и сказал. Я вижу возможную разумность в том, чтобы вырвать ростки культа, прежде чем они пустят корни — но нахожу это слишком жестоким.

— Тогда куда — если мне позволено спрашивать, Верховный Кулак — вы пойдете?

Паран колебался. "Стоит ли отвечать? Ну, самое время услышать всем". — Мы поворачиваем, Матток. Войско идет на Арен.

— Вы идете воевать? — спросил командир.

Паран нахмурился. — Мы армия, Матток. Очевидно, что когда-то нам придется воевать.

— Вы примете нашу службу, Верховный Кулак?

— Что?

— Мы кочевники, — объяснил Матток. — И дома теперь у нас нет. Семьи наши рассеялись, и нет сомнений, что многие погибли от чумы. Нам некуда идти и не с кем биться. Если вы отринете нас и прогоните, наша армия рассыплется. Мы будем умирать, нас зароют в песок или забросают соломой. Воин повернется против воина, и кровь прольется ни за что. Примите нас в свое Войско, Верховный Кулак Ганоэс Паран, и мы будем сражаться на вашей стороне и умирать с честью.

— Ты не имеешь понятия, Матток, куда именно я веду Войско.

Старый воин — спутник Маттока резко засмеялся. — Пустыня, исчерченная следами стоянок, или пустыня невиданная никем — есть ли разница? — Он поглядел на командира. — Матток, друг мой, шаманы говорили, что он убил Полиэль. За одно это я пойду за ним в Бездну — если он обещает головы, которые можно рубить, и парочку женщин, которых можно любить. Именно этого мы ищем, не так ли, пока боги не поймают нас на аркан и мы не спляшем в последний раз… Да я устал бегать!

Взиравший на Парана Матток только кивнул.

"Четыре тысячи или вроде того. Лучшая легкая кавалерия континента, все до одного опытные воины". — Харлочель, вы назначаетесь связным при командоре Маттоке. Командор, вы теперь Кулак, и Харлочель ожидает списка офицеров, действующих и потенциальных. Малазанская армия использует кавалерию единицами по пятьдесят человек, по сотне и три сотни. Соответственно перестраивайте структуру подразделений.

— Будет исполнено, Верховный Кулак.

— Кулак Руфа Бюд, обеспечьте разворот колонн. И… Ното Свар, найдите Ормулогана.

— Снова?

— Идите.

"Да, снова. Я задумал новую карту. Назову Спасением. В настоящий момент она в сфере влияния Дома Цепей. Но что-то мне подсказывает — вскоре она из него вырвется. Грязь стечет с нее. Эта карта будет Свободной. Во всех смыслах слова. Свободной — и, возможно, ей предназначено стать самой опасной силой нашего мира.

Черт побери! Я должен был быть жестоким. Эта Ша'ик Возрожденная и ее уроды — последователи… нужно было вырезать всех. Как и настаивает Матток".