Океан в центре радуги

Шон что-то говорит, но я его уже не слышу. Воспоминания накрывают меня с головой…

… Мои руки трясутся, слезы застилают глаза, а тело то и дело содрогается от каждого всхлипа. Я сижу на краю ванной и рыдаю. С первого этажа слышатся веселые голоса подростков, от которых меня тошнит. Не могу так больше. Я выключаю воду в ванной, тело продолжает трястись. Тем не менее, я забираюсь в прохладную воду, не прекращая лить слезы. Как только я ложусь, беру в руку лезвие и подношу к запястью на левой руке. Колеблюсь. В последнюю секунду взвешиваю все за и против.

Совсем неожиданно дверь в ванную распахивается, и я вижу его. На прекрасном лице беззаботная улыбка, а в руках стакан с чем-то, который в следующее мгновение летит на пол и все содержимое растекается. Парень мчится к ванной, обхватывает меня и берет на руки. Лезвие падает на пол, так и не исполнив своего предназначения.

– Все хорошо, Мия, - он садится на кровать, но продолжает держать меня в своих руках. – Все в порядке. – светловолосый заправляет мокрые пряди моих волос за уши. – Тише. Не плачь. – в следующую секунду он крепко прижимает меня к себе. Я продолжаю горько плакать.

– Зачем? – еле слышно шепчу я ему прямо в ухо.

– Мия, - он проводит рукой по моим волосам, спине. – Ты не умрешь. Не так, слышишь? – парень отодвигается и смотрит в мои глаза. – Ты не заслуживаешь всего этого. Я тебе не позволю, поняла? – странно, но я верю ему и судорожно киваю.

– Не говори никому.

– Никогда. – он обхватывает мое лицо своими большими ладонями. – Все будет хорошо. Я помогу, Мия…

– Мия? – когда я возвращаюсь на Землю, то вижу Шона, который машет рукой перед моим лицом. – Все в порядке? Ты словно под гипнозом.

– Нормально. – я часто моргаю и замечаю, что светловолосого парня в палате больше нет. Неужели привиделось? Боже, совсем крыша поехала.

– Так, ребята, - доктор поднимается, засовывает руки в карманы халаты и принимает очень важный вид. – Думаю, вам пора идти. Мия должна набираться сил…

– А когда ее выпишут? – быстро спрашивает Энни.

– Полагаю, через пару дней она уже будет спать в своей постели. – на губах доктора повисает легкая улыбка. – Травмы незначительные, не считая амнезии, конечно. Но думаю, скоро все встанет на свои места.

Я ловлю многозначительный взгляд доктора, и мое сердцебиение учащается. Он что-то знает. Что-то, что я так долго пыталась скрыть.

Но я немного расслабляюсь, когда понимаю, что сейчас они все уйдут, и я останусь наедине с собой. Как только Энни и Шон исчезают за дверью, доктор прикрывает ее, разворачивается и внимательно глядит на меня. Все мои внутренности сжимаются.

– Мия, - он вздыхает и подходит ко мне. Только теперь я вижу бейдж с его именем. Доктор Уиллиам Норман. – Мы сделали тебе МРТ и… - он нервничает. – Как долго продолжается твой маниакально-депрессивный психоз?

Я отворачиваюсь и чувствую, как на меня надвигается волна скорби, самоуничижения и небывалой грусти. Сейчас она меня накроет. Еще немного.

– Пожалуйста, ответь. – доктор дотрагивается до моего плеча, и я вздрагиваю. – Ты принимаешь таблетки?

– Принимала. – я все так же гляжу в стену.

– Почему перестала?

– У меня нет денег. – депрессивная волна все ближе.

– Как долго это длится?

– Уже три года.

– Сколько ты не принимаешь таблетки?

– Может неделю, может две. – я медленно пожимаю плечами.

– Мия, я не могу выписать тебя из больницы с таким диагнозом…

– Эй, - я удосуживаюсь повернуться к нему. – У меня есть свой доктор. И у меня все хорошо. – я резко замолкаю. – Было. Пару минут назад.

– Отдыхай, Мия.

Доктор Норман снова вздыхает, бросает на меня короткий взгляд и покидает палату. Мне, наконец, хочется расслабиться и вдоволь наплакаться. Но тут открывается дверь в уборную, что находится в палате, и я вижу светловолосого парня. Значит, я не сошла с ума. Он действительно был здесь. И, черт возьми, он все слышал.

– Что это было? – тут же спрашивает он, а мне хочется раствориться в воздухе.

– Что? – я стараюсь выразить недопонимание.

– Что за маниакальный психоз? – он закипает, я чувствую.

– Маниакально-депрессивный. – поправляю его я, на что он лишь загибает бровь. – Я больная. Такой ответ тебя устроит?

– Это и так понятно. – парень усмехается и подходит ближе. – Что это?

– Это психическое расстройство. Я все еще посещаю психотерапевта, к которому ты меня тогда отвел.

– Ты так говоришь, будто я сделал что-то плохое. – его карие глаза впиваются в мои. – Почему ты мне ничего не сказала?

– Не видела в этом необходимости. – где депрессия? Почему из меня льется столько дерзости?

– Отлично. – парень снова усмехается и качает головой. – Почему тебе поставили этот диагноз? Ты ведь сказала, что все хорошо. Просто стресс из-за экзаменов. – я молчу. – Мия, - когда он произносит мое имя, все внутри меня пускается в пляс. Это еще что такое? – Пожалуйста, расскажи мне, в чем дело.

Я с сомнением гляжу в карие глаза, наполненные… заботой? Почему это так важно ему? Что такого во мне, что он не может отстать? Зачем ему это? Что своих проблем нет?

Тем не менее, я решаюсь рассказать ему историю, которую три года назад рассказала своему психотерапевту…

… - Мия Майлз? – приятный мужчина лет пятидесяти протягивает мне руку, но я боюсь пожать ее. Очень боюсь. Мгновенно он понимает это и просто указывает на кресло, чтобы я присела. – Присаживайтесь. –сам он садится в кресло напротив меня. – Меня зовут Нил.

– Очень приятно. – я выдавливаю улыбку.

– Не правда. Тебе ни капли не приятно. – он глядит на меня, а я вжимаюсь в спинку кресла. – Как давно мужчины пристают к тебе?

Мое сердце сжимается. Я чувствую себя самым ничтожным существом во Вселенной, а в памяти всплывают кошмарные моменты, связанные с «мужчинами».

– Я не помню. – совсем тихо отвечаю я и перевожу взгляд на полку с книгами, потом на мощный деревянный стол, а после на Нила. – Первый случай был в 16 лет. – Нил кивает, чтобы я продолжила. – Отец с матерью развелись, и она стала жить с любовником. Поначалу все было нормально, но он всегда казался мне жутким, поэтому я старалась избегать его. Но вот однажды, - я шумно сглатываю. – Я была дома одна. Думала, что одна. – слезы подступают. – Он зашел в мою комнату, тихо прикрыл дверь, и я не заметила… Он бросил меня на кровать… - мое дыхание учащается. – Он трогал меня… Так грязно, мерзко… - говорить становится все тяжелее. – Потом зашла мать. Он сказал, что я… Я приставала! – я повышаю голос. – А она поверила! И мой брат. Она и ему мозги промыла.