Религия и вера — одаренность,Особенный художественный дар:В единственную Истину влюбленностьСквозь очевидностей кошмар.Бывают атеисты гениальны,Полезны, искренни, добры,Для них мы слишком театральны,У них другие правила игры.Но только мы в загадки не играем,Для нас в конце — начало: гроб,И смерти мы не оправдаем,Не взяв ее атакой в лоб.И как без смеха думать о прогрессе,Искусствах и науках в мгле времен,И как не отозваться:
да, воскресе,Когда и смысл, и дух, и вечность Он.
«Нам страшно думать, что в какой-то час…»
Нам страшно думать, что в какой-то часИ мы уйдем к безвестным и забытым.Не оттого ли каждому из насХотелось стать навеки знаменитым.Мы верим памяти людей.Нам говорят: поэт не умирает,Он остающихся сопровождает,Он жив в делах поэзии своей.Но так ли это? Если даже имяПо праву повторяется в веках,Дух только отражается в стихахИ никогда навек не связан с ними.И что ему до слов, пропетых здесь,В пространстве утомительном и тесном!Покинув тело, он, быть может, весьВпервые там раскрылся в неизвестном.
«Неожиданно я полюбил…»
Неожиданно я полюбилТех, которым не место в истории,Тех, которым отпущено сил,Как чахоточному в санатории.Ты не сетуй над ними, не плачь,Ты подумай: они как растения —Нет у них ни особых удач,Ни дерзаний — куда уж до гения.Их душа разучилась роптать,Притерпелась, как добрая пленница;Сколько лет — тридцать шесть, сорок пять?Прибавляй — ничего не изменится.Наконец, обрывается счет,Словно запись стирается клубная,Лампы гаснут, и ночь настаетБесконечная и дружелюбная.
«Для силы сладострастия…»
Для силы сладострастия —Любви неразделенность,Для нежного участия —Надежда и влюбленность…Но будни, если у двоихВся тайна мира и согласия,По образу в любви святыхПульхерии и Афанасия,Такой распространяют свет,Что вам о жизни назначенииНе надо спрашивать: ответВесь в непрерывном воплощении.
«Мы с тобою от всех в стороне…»
Мы с тобою от всех в стороне,Вовсе неПотому что нам все опостылели,Но видением света и гибелиТак мы действенно поглощены.Что не можем без той — в глубине — тишины,Где беззвучны и этих стихов анапест,И такие-то речи таких-то людей,Где над жизнью, над всей,Только небо и крест.
«Скажи мне, что пронизывает нас»
Скажи мне, что пронизывает насСильнее счастья, дорогая?И синий луч твоих бессонных глаз,Когда ты смотришь не мигая,А видишь мысли о тебе во мне,И счастие твоих прикосновений —Все это проверяет в вышинеКакой-то музыкальный гений.
«О, если
бы тебя оставил свет…»
О, если бы тебя оставил свет,Всего, что сердце так любило,Не говори, что этого уж нет,Но говори, что это было.Когда же и от самого тебяОстанется одно воспоминанье,Пускай другой почувствует, любя,Такое же щемящее желаньеЗа ту же радость чувствовать и бытьСебя на веки вечные забыть.
На прогулке в нашем лесу
Прокуковав мне кряду семь раз семь,Конечно же, кукушка зря сболтнула,К нам приближается могилы тень,И лживого я не хочу посула.Но семь твое любимое число,И так как больше, чем одно, мы оба,Необходимо, чтобы возрослоЗначенье нашей жизни после гроба.И здесь душа твоя среди людейКак действенная сила да пребудет,И там пускай порадуется ейИ моему спасенью Тот, Кто судит.
«Цикад вибрация (все на одной и той же ноте)…»
Цикад вибрация (все на одной и той же ноте)В предчувствиях — грядущей ночи тишь,И черной бабочкой в хромающем полетеЛетучая — на светлом фоне — мышь.Послезакатное (еще без звезд) такое,О чем в любви своей нередко двоеДогадываются, но что не имРаскрыто полностью, а лишь немолодым…Жизнь в сумерки вступила, в их покоеМы на пороге вечности стоим.
«Отчаливает пароход…»
Отчаливает пароходОт прошлых берегов,И наступает новый год,Хотя и он не нов.Что может измениться здесь,Пока не кончен трудИ не убиты ложь, и спесь,И страх, и лень, и блуд?Из моего же «Дневника» —Простите — здесь повторенаМысль, изменённая слегка,И вот о чем она:Пока себя не переросНазвать не смеющий Его,Уроки счастия и слёзНе стоят ничего.
«Раньше я мучился муками ада…»
Раньше я мучился муками ада,Лишь понемногу воистину светИ на меня снизошел как наградаЗа испытания всех этих лет.Ангел, теперь одного поцелуя,Мысли, ко мне обращенной, твоейЖду я в разлуке. Аскетом живу яИ непонятен для многих людей.Чувства и мысли мои посветлелиВ долгие страдные годы любви…«Души их, — скажут, — не держатся в теле».«Небо у нас, — я отвечу, — в крови».
«Такая ночь, такая тишина…»
Такая ночь, такая тишинаПочти без сна, почти на самом дне.Да нет и дна, а только ночь одна,Но вся она и в ком-то, и во мне.Не умер я, но пережил судьбуМоих друзей, распавшихся во прах.И знаю: их не лучшее в гробу,А лучшее в моих и чьих-то снах.