Оклеветанная жена дракона. Хозяйка таверны «У Черных скал»

Анна подскакивает первой: все же привыкла к тому, что Ариелла ей хозяйка. Мери оказывается медленнее, но мне кажется, это больше из-за усталости и растерянности. Ничего. Соберемся.

Сама я быстро распахиваю окна и впускаю прохладный, но свежий воздух в помещение. Тут хотя бы становится, чем дышать, да и бациллы все повыгонять бы.

Мери все же быстро приносит все нужное, я мочу тряпку и, аккуратно складывая, обтираю лоб и щеки женщины. Сначала она вздрагивает, но затем расслабляется, видимо, почувствовав облегчение.

– Мери, надо будет периодически повторять то, что я только что сделала, – передаю свои “полномочия”. – Еще можно обтирать шею, локтевые сгибы и подмышки.

Анна приносит воду, и я осторожно приподнимаю женщину, чтобы влить ей в рот питья.

– Может, найдется у вас еще мята, малина и ромашка, чай сделать?

Мери хмурится и мотает головой.

– Мята только если во дворе где-то осталась. Мы в этом году из-за орков и запастись ничем не успели…

– Ладно, – киваю я и прикусываю губу. – Тогда, значит, поступаем так: Мери обтирает, Анна идет сейчас за ложкой и потихоньку, каждые минут двадцать дает пить. Все ясно?

Обе девчонки недоуменно и как-то восторженно смотрят на меня. А я что? Я ничего. Забылась, что Ариелла максимум лет на пять старше них. К тому же аристократка.

– Не глядите на меня так, – пытаюсь сделать простое лицо.

Думаю соврать, что кто-то болел, вот я и научилась, но не получится: Анна уже давно у Ариеллы в прислуге, знает всю подноготную.

– Я просто читала. Много читала. А ещё нам в школе рассказывали, – говорю я, чтобы хоть чуть снизить уровень подозрительности. – Вот и знаю. Если сильно прохладно будет, окна прикройте, а я во двор.

Хотела сказать ”на разведку”, но показалось, что фраза может произвести на них еще большее впечатление, потому прикусываю язык и иду вниз.

В тишине гулко отдаются шаги, свечи и зачарованные лампы отбрасывают неровные тени на стены и потолочные балки. Только сейчас я могу осмотреться, в прошлый раз мы пронеслись, я даже взгляд кинуть не успела.

На первом этаже находится непосредственно таверна. Сейчас деревянные стулья и скамьи стоят пустыми, на поверхности отполированных посудой и локтями столов местами видны пятна от жирной пищи и круглые следы от кружек.

Не самое эстетически приятное место. Но есть в нем что-то… уютное, что ли. Немного усилий, и можно будет вернуть хорошую славу таверне.

Слабо потрескивает огонь в камине, все больше затухая. Тепло очага постепенно рассеивается в прохладном воздухе, и, кажется, больше всего жара достается именно мансардному этажу.

Коридор в дальнем конце зала ведет к задней части таверны. Там, за массивной деревянной дверью, виден тусклый свет, проникающий в приоткрытую дверь, ведущую во двор.

Тут царит запустение. Видно, что раньше тут был ухоженный огород, но теперь он представляет собой заросшее и явно почти заброшенное пространство. Зеленеет разве что трава и то какими-то клочками.

В стороне стоят несколько деревянных ящиков и бочек, покрытых пылью и мхом. Уныло. До желания выть.

Зато посреди всего этого, словно издеваясь над теми растениями, которые не перенесли отсутствие ухода, лежат крупные оранжевые тыквы. Они разрослись и захватили значительную часть территории. Тыквины лежат на земле, хвастая своими пузатыми спелыми боками.

Ну… Даже если другой еды не будет, только тыквой мы тут сыты будем. Остается только вспомнить фирменный бабушкин рецепт пирога.

Я иду по двору, высматривая, может, все же где-то торчит кустик мяты, как справа от меня, в кустах, слышу шорох. Даже вздрагиваю и поднимаю с земли палку, готовясь дать отпор. Но ко мне выходит Альба:

– Нехорошо тут, Айтина, – беспокойно мотыляя хвостом, говорит она. – Уходить надо. Всей деревне.

Глава 12

Уйти? Всей деревне? Куда?

– Нет, Альба, – качаю головой и обнимаю себя руками, потому что налетевший порыв ветра забрался под платье и заставил вздрогнуть от холода. – Никуда мы не пойдем. У людей тут привычный дом, земля, прошлое. У меня на руках больная женщина и два подростка.

– Опасно, чую недоброе, – настаивает пантера.

– Значит, нам надо просто к этому подготовиться, – вздыхаю. – А сейчас поможешь найти тут хотя бы пару кустиков мяты?

Альба принюхивается и уходит куда-то за кусты. Думаю, ей будет проще найти. А мне надо бы и самой подумать, что делать на случай нападения, и как предупредить людей в деревне.

А лучше даже не их, а солдат, те сами донесут информацию до населения и использовать ее наилучшим образом смогут. Но! Тут, как обычно, упираемся в “но”. Чтобы это все сработало, нужно, чтобы моим словам поверили. А для этого надо заработать этот самый “кредит доверия”, ведь с чего им прислушиваться к словам какой-то девчонки, которая только-только приехала сюда.

Я же решаю озаботиться ужином, потому внимательно осматриваю лозы в поисках самой лучшей тыквы. Мой взгляд скользит по круглым формам, пока я не замечаю одну, которая привлекает мое внимание.

Она имеет ровный золотистый оттенок кожуры, без каких-либо повреждений или пятен. И даже размер тыквы кажется идеальным: не слишком маленький, не слишком большой.

Когда я беру ее в руки, то чувствую, что она тяжелая и плотная: значит, созрела хорошо. Что из нее приготовить? Может быть, тыквенный суп? Или запеченную тыкву с пряностями? А если добавить ее в пирог – получится ароматная сладкая начинка. Так много вариантов, нужно хорошо подумать!

Так и не дождавшись Альбы, я захожу внутрь и интуитивно отыскиваю кухню. Тут все выглядит довольно скромно.

Вдоль стен стоят лишь несколько деревянных полок с минимальным набором посуды и припасов. Большой стол в центре почти пуст, на его поверхности лежат лишь несколько увядших овощей и кусок черствого хлеба.

Очаг в углу едва теплится, в нем с трудом тлеют несколько углей.

Я замечаю, что медные кастрюли и сковороды покрыты слоем копоти и грязи. Полки практически пусты, лишь кое-где стоят деревянные миски и глиняные горшки, но они выглядят потрепанными и неухоженными.

Похоже, мои наполеоновские планы относительно готовки могут пойти Альбе под хвост. Потому я кладу тыкву на центральных стол и начинаю проверять шкафы, чтобы хотя бы примерно прикинуть, чем располагаю.