Окликни мертвеца

Кейт очень спокойно проговорила, подчеркивая каждое слово:

— Я… твоя… сестра. — И сухо добавила: — Если это тебе не по вкусу, тем хуже. Придется привыкать. И тебе, и полиции, и всем прочим. Если надеешься, что я снова исчезну, забудь. Не уйду. Я пришла, чтоб остаться.

Люк выронил вилку, наклонился за ней.

— Поэтому явилась на вечеринку после матча? Чтобы выложить мне бредовые домыслы насчет родственных связей? Кстати, кто тебя привел? Или через забор перелезла?

Кейт вспыхнула:

— Нет! Меня пригласили. Признаюсь, сама напросилась. Пришла матч посмотреть, разговорилась с парнем. Он сказал, что потом соберется компания, предложил с ним пойти. Разумеется, я согласилась! Тебя хотела увидеть. Думала, заведу разговор, проложу дорожку для настоящего будущего знакомства.

— В тот день мама была на матче! — гневно воскликнул Люк. — С ней ты тоже хотела завести разговор? Обронить пару красноречивых намеков? Посмотреть, как она распадается на куски на глазах у всех, не имея возможности спрятаться?

Воинственное лицо Кейт заледенело.

— Я не знала, что на стадионе была твоя мать! Даже если бы знала, не стала бы ее беспокоить. С тобой старалась встретиться. Пришла пора познакомиться.

Последние фразы вылетали так, словно эта девушка их сама себе много раз нараспев повторяла упорным речитативом, как мантру, оправдание, что угодно. Люк задумался, в своем ли она уме.

И спросил:

— И об этом папе объявила, когда сюда вломилась?

— Я не вламывалась! — сверкнула глазами Кейт. — Пыталась объяснить… Он согласился бы, если бы… если бы с ним ничего не случилось.

— Знаешь, нам нужны доказательства, — грубо отрезал Люк. — Докажи, что ты та, за кого себя выдаешь.

Ее окостеневшее тело расслабилось.

— Хорошо. Если требуется анализ ДНК и всякое такое, я готова. Вдобавок есть люди, знавшие моих родителей и осведомленные об их отношениях. Мой поверенный Фредди Грин говорит, что с установлением родства никаких проблем не возникнет.

— Устанавливайте что угодно! — вскричал Люк сиплым от злости голосом. — Отец никогда тебя не признавал, и я никогда не признаю. Ни ко мне, ни к нашей семье ты ни малейшего отношения не имеешь. Как только полиция позволит уехать из города, убирайся. И ты непременно уедешь. Иначе, что бы мама ни говорила, я вышвырну тебя из дома собственными руками!

Видя ее потрясение, он сам был потрясен своей злобой. Неужели это его слова? Не может быть! Грубо, мелодраматично и, главное, безрассудно. Контроль утрачен полностью. Хотя все это правда, ничего, кроме правды, как говорят в суде.

Люк взглянул в изумленные серые глаза и твердо добавил:

— Я серьезно.

Глава 13

Когда Мередит в понедельник встала и глянула в окно, ей показалось, будто на небе открыли занавес. Она высунулась, принюхалась — несомненно, после месяца отступлений и колебаний пришла весна. Вышла в халате на задний двор, подставила лицо солнцу и легкому ветерку, чувствуя в атмосфере особую дрожь, означающую пробуждение природного мира от долгой зимней спячки. Мечутся обезумевшие птицы, признав первоочередной задачей строительство гнезд. Там, где вчера еще ничего не было, проклюнулись почки, вылезли ростки.

Она копошилась на кухне, готовя тост и кофе, радостно вспоминая, что выходной, в конце концов, не пропал. Алана осенила прекрасная мысль уехать из Бамфорда, пускай всего за несколько миль в Спрингвуд-Холл. Вдали от привычной обстановки они оба расслабились.

Однако счастливое настроение длилось недолго. Уже на бамфордском вокзале на нее обрушилось понедельничное проклятие. Поезд опаздывал, пришел битком набитый — к регулярным пассажирам добавились те, кто явились чуть раньше прибытия следующего поезда и смешались с угрюмой толпой с отмененного предыдущего. В Лондоне лучше не стало. Из-за какого-то инцидента остановилось движение подземки на ее линии. Автобусы еле тащились среди дорожных работ. В конце концов, она почти на час опоздала, прибежала разгоряченная, разлохмаченная, растрепанная, вообще никакая.

Джеральд, с которым они сидят вдвоем в довольно просторном кабинете, поднял на нее глаза и взмахнул приветственно кружкой с кофе.

— Ну, Шерлок! Вижу, снова что-то натворила.

— Что? — буркнула Мередит, швырнув кейс на стол.

Джеральд выудил откуда-то свернутую утреннюю газету, издали показал заголовок.

— Господи, что еще за «европерсона»?

Интересно, почему заголовки, похожие на таблицы для проверки зрения, считаются удачным журналистским приемом? Конечно, можно догадаться о содержании, но способ подачи материала омерзителен. Вот чего боялась Карла, и не без оснований.

— Тип, которому голову размозжили, жил в ваших лесах. Рядом с тобой вечно творится нечто подобное, правда? А рядом со мной ничего, — огорченно констатировал Джеральд. — Утром в субботу две старушки скандалили из-за лужи, которая залила тротуар. Все-таки разнообразие. Ты знала этого «видного европейца»?

— Почти нет. Жену лучше знаю… чуточку лучше, — поспешно оговорилась Мередит, заметив жадный блеск в глазах коллеги.

Поздно. Он с энтузиазмом подался вперед.

— Давай выкладывай пикантные подробности!

— Нет никаких подробностей… я ничего не знаю. Слушай, ты определенно занялся не своим делом. Почему не пошел в журналисты? Сам писал бы жареные статейки, первым появляясь на сцене.

— Собирался, — серьезно ответил Джеральд. — По-моему, у меня получилось бы. Ты права. Надо было стать журналистом, да матушка уговорила подумать об обеспеченном будущем. — Он проследил, как Мередит устраивается на рабочем месте, и, не дождавшись ни пространного, ни краткого изложения деталей, сменил тактику. — Тяжело добиралась? Не повезло. Принести тебе кофе?

— Это что, аналог открытой чековой книжки? Не знаю никаких секретов. — Она протянула руку. — Дай статью посмотреть.

Он передал ей таблоид, излагавший основные факты. Пространно рассказывалось о работе Карлы на телевидении. Утверждалось, что она, «обезумев от горя», заперлась в роскошной фамильной усадьбе.

Пока Мередит читала, Джеральд принес кофе с шоколадным бисквитом и вкрадчиво уселся рядом, как шалашник, искушающий перспективную пернатую подругу.

— Нет никакой роскошной фамильной усадьбы, — объявила она, возвращая газету ее полному надежд владельцу. — Это я тебе точно скажу. Просто симпатичный комфортабельный старый дом. В нем нет ничего особенного. То есть не особняк миллионеров. Извини, ничего больше сказать не могу. Насколько понимаю, бисквита не заработала.

— Скушай пирожок, — предложил Джеральд тоном сказочного персонажа, угощающего отравленными лакомствами заблудившихся деток. В столе у него полный ящик сластей и закусок. Порой садится на диеты, никогда не выдерживая больше недели. Безумно его обожающая, хоть и властная мать постоянно твердит, что у него идеальная для мужчины фигура и он, благодаря ее советам, нашел отличную работу. — Значит, девушку не видела? Ту, которая неожиданно объявилась, представившись давно потерянной дочерью? К тому же она, говорят, сногсшибательно выглядит.